В нашу задачу входило не расшатать идеологические стереотипы о строении социума, а напротив, использовать их более полный набор, тем самым их укрепив. Да, всякий объект масскульта, если его подвергнуть интеллектуальной рефлексии, расползается как ветхая ткань. Однако об альтернативе – лишить социум определенности его простых представлений – на практике лучше не думать, ибо люди станут внимать сонмам прожектеров, предлагающих уже совершенное безумие (вспомним "перестройку"), на поверхность выползут и пещерные представления о строении социума. Как ни прискорбно существующее положение в этой области, правила игры уже заданы, и, с нашей точки зрения, остается лишь их придерживаться.

Аксиологически амбивалентен, разумеется, и весь наш предмет – идеология, которая, как известно, есть власть, значит, насилие. Власть, насилие, вероятно, в самом деле не самые почтенные вещи, если не считать безвластия и расцветающего при нем откровенного произвола сильных и хитрых. Что касается конкретно пятичастной идеологемы (в разных вариантах), то ее интенцией становится, кажется, как раз более полный учет наличной позиции населения, повышение степени самоуправляемости социума и, стало быть, рост общественных свобод /18/. Поэтому речь шла не о борьбе с подобной властью и идеологией, а лишь о совершенствовании их структуры.

Не исключено, прием сочленения двух разнородных идеологем ("богатого, среднего, бедного классов", с одной стороны, и, к примеру, трех "советских" классов, с другой) может производить впечатление "поп-артистского" монтажа. Однако в настоящем случае главной целью служит не эпатаж, а работоспособность конструкции, которая, помимо рассмотренных рациональных, имеет, конечно, и эстетические измерения (см., например, природа метафоры по Ломоносову: "сопряжение далековатых идей"). Эстетический анализ, впрочем, остался за пределами проведенного исследования.

И в качестве финальной черты – приглашение всем желающим поучаствовать в дискуссии, ибо поднятые вопросы, надеемся, интересны не только для автора.

Если для случая односвязности, т.е. без "дыр", справедлива формула (3), т.е. N = n – r , то случай с одной "дырой" может быть к нему искусственно приведен. Для этого необходимо мысленно разрезать тело социально-политической системы. Геометрическая иллюстрация приведена на рис.5 (для наглядности края разреза на схеме немного разведены):

Полученная система, если ее замкнуть, в результате станет вновь односвязной, и, значит, для нее окажется справедливой формула (3). Однако не следует забывать о произведенных изменениях в системе. В результате рассечения и последующего замыкания системы, в нее по сути добавлены две дополнительные социально-политические ячейки ("на торцах"). Таким образом, чтобы вернуться к исходному случаю до рассечения, эту двойку следует вычесть из условия N = n – r . В результате получим: N = n – r – 2.

Приравняв, как и прежде, величину N нулю (это, напомним, служит условием определенности и самоуправляемости социально-политической системы), получим n = r + 2.

Когда "дыр" в общем случае не одна, а p , процедуру рассечения и, соответственно, добавления двойки необходимо повторить p раз. Тогда

n = r + 2p ,

(5)

Полезно сделать методологическое замечание. Визуализация (рис.5) в трехмерном геометрическом пространстве в данном случае лишь условная и носит исключительно иллюстративный характер. В социологии широко используются "пространственные" представления, социальные пространства даже метризуют (вводимые процедуры шкалирования позволяют определять "расстояния" между "точками" такого пространства, например, разницу доходов между различными социальными группами – соответственно, по финансовой координате; балльным измерениям поддаются дистанции по признаку престижа и т.д.). В рамках настоящей модели речь идет о пространстве социально-политическом. Вопрос о его метрике и даже размерности не ставится (хотя при желании можно было бы пойти и по этому пути). Для вывода зависимости (5), однако, оказывается достаточно самых общих топологических представлений, во-первых, о замкнутости исследуемого объекта (с самого начала социально-политическая система у нас предполагается, напомним, относительно автономной) и, во-вторых, разбиении его по двум признакам (социально-классовому и партийно-политическому) на совокупность непересекающихся групп, или ячеек.

Автор признателен проф., засл. деят. науки М.С.Кагану, засл. раб. культуры Н.И.Николаеву, Б.Е.Лихтенфельду за ценные замечания, сделанные по прочтении рукописи, а также сотрудникам кафедры философии культуры и культурологии философского факультета Санкт-Петербургского госуд. университета за плодотворное обсуждение доклада на данную тему.

1. Степанов А.И. Число и культура: Рациональное бессознательное в языке, литературе, науке, современной политике, философии, истории. – М., 2004.

2. Сорокин П. Социальная стратификация и мобильность // Человек. Цивилизация. Общество. – М., 1992.

3. Румер Ю.Б, Рывкин М.Ш. Термодинамика, статистическая физика и кинетика. М.,1972.

4. Любин В.П., Степанов А.И. Европейские партийные системы со значительным коммунистическим компонентом. Политическая асимметрия в современном мире // Партии и партийные системы современной Европы. – М.: ИНИОН, 1994. – С. 24-51. (Сетевой вариант: http://www.alestep.narod.ru/adds/euro_party.htm )

5. Тимофеева О. Как повысить пенсию до трех тысяч евро. – Известия. 20 нояб. 2004.

6. Тихонов А. Бедность как норма. – Известия. 23 сент. 2004.

6а. Ильичев Г. "Доведете – вилы в руки возьмем!" – Известия. 18 февр. 2005.

7. Степанов А.И. "Прекрасная политика" // Логос: С.-Петербургские чтения по философии культуры. – СПб., 1992. Кн.2. – С. 89-103.