В данном случае, как и в предыдущем, речь идет не о логике. Интеллектуальная элита не доказывала большинству превосходство сложных методов понимания над простыми, а внушала впечатление о превосходстве, периодически прибегая к поражающим воображение демоса демонстративным эффектам и, когда нужно, не останавливаясь перед насилием. Элитарная парадигма, в противоположность эгалитарной, предполагает превентивное подавление (социальное, психологическое) интеллектуального большинства, а не меньшинства. Пока элитарным, эзотерическим государствам удавалось справляться с жизненно важными проблемами: от вызовов со стороны природных стихий или океана профанического невежества (слепой ярости орд дикарей и собственной черни) до препятствования вырождению элиты, со временем все более утрачивавшей способности репродуцирования живых древних смыслов и низводящей их до статуса ритуальных, механических повторений и, следовательно, совершавшей все больше ошибок, – до тех пор они процветали. Если и перед нынешним человечеством некогда встанут актуальные задачи, решение которых непостижимо для большинства, если воля последнего будет подавлена (например, катаклизмами), то переход к элитарности и эзотеричности – вариант запасной. Пока же эффективней оказывается массовая парадигма.
Мышление с помощью сложных, многофакторных семем не превращается в магистральный путь и по несколько иной причине. Возможно, какому-то из самых умных читателей порой удается подниматься до оперирования многомерными симплексами. Но тогда возникает вопрос, а всегда ли он готов проявлять столь недюжинные способности? Если это происходит лишь в минуты "особого просветления", а в другие часы он с трудом понимает себя, на такую способность можно махнуть рукой. Она – ненадежна . Мы, люди обыкновенные, создадим нечто более достойное внимания и работоспособное. Наши солидарность, взаимопонимание и сотрудничество чего-то да стоят. В среде нашего негласного всемирного братства таится, кроме того, непреходящая и вечно юная способность понимания в обход всякой нормативной логики, неотдифференцированная структура М = 0, которая даст фору всем супергениям, даже если бы они умели манипулировать одновременно и тысячей факторов. Мы вечно беременны продуктивным "непониманием", поэтому сильнее тех, чей мозг подобен совершеннейшим киберам будущего.
Итак, в проекции на культуру мы отдаем предпочтение более скромным индивидуальным способностям и, значит, варианту не Дж. Миллера (7 +/- 2), а Ж.Пиаже (4, может быть 5). О том же, похоже, свидетельствуют и эмпирические данные: см. разделы 1.3, 1.4 и настоящий.
Пифагорейцы, в свою очередь, считали "священными" числа от единицы до четырех. Правда, у них фигурировала и "священная" десятка, но в таких случаях они любили применять особенную арифметическую операцию, заключающуюся в суммировании всех чисел до выбранного значения, и 10 = 1 + 2 + 3 + 4 [142, c. 70] .(26) Десятка оказывалась логически производной от четверки, при этом -1 есть единица (монада), матерь всех чисел, 2 выражает линию, 3 – треугольник, 4 – пирамиду" [там же] . А.Ф.Лосев в работе "Логическая теория числа" аналогично отмечает: "Уже простейший эксперимент показывает, что мы способны иметь ясное и раздельное представление только о трех – четырех предметах " [191, c. 101] . В пользу подобного утверждения свидетельствуют и исторически первые дроби – 1/2, 1/3, 1/4, 2/3, – каждая из которых в Древнем Египте имела собственное название и обозначалась специальным иероглифом [142, c. 21] , а не записывалась операционно, как у нас (в форме операции деления)(27) . Они воспринимались в качестве самостоятельных чисел и непосредственно опирались на "наглядность", "предметность". Исчез ли соответствующий уровень восприятия у современного человека?
Подведем итог. У нас нет нужды особо настаивать на наличии верхнего порога для культурно значимых представлений в четыре или пять синхронно мыслимых факторов. Такое утверждение лежит вне рамок предложенной модели, позволяющей оперировать с системами любой кратности. Но, с учетом мнения специалистов из других областей, напрашивается вывод, что самыми актуальными в практическом плане являются культурные представления, описываемые небольшими числами – чаще всего не превосходящими 4 или 5. Именно поэтому мы сочли возможным ограничить наше исследование преимущественно тринитарными и кватерниорными конструкциями (пятерок, впрочем, также коснулись).
Культурные представления, которые описываются другими числами, обычно предстают в виде логической композиции триад и тетрад. Ранее приводился пример 12 месяцев, т.е. частей годового цикла, – результата квантиодромии (четыре времени года) и последующей трихотомии каждого из времен. 12 зодиакальных созвездий – репрезентанты подобных частей на вращающемся небесном своде. Сходным образом К.Юнг, выделяя четыре основных типа мышления (логический, интуитивный, волевой, мистический) и три психологических установки (экстравертную, интровертную, ортодоксальную), строит таксономию на основании 4 x 3 = 12 психологических типов [392] . 12 колен израилевых, 12 апостолов, 12 рыцарей Круглого стола, по всей видимости, подражательны.(28) Аналогично, суточный цикл – после деления его на две половины (день – ночь) – дополнительно разбивается на те же 12 частей, часов; а согласно старинному японскому счету сутки разделялись на отрезки по два часа каждый, т.е. всего 12, именовались они по знакам зодиака.
Шестерка зачастую предстает в виде 3 + 3 или 2 x 3: два скрещенных треугольника в звезде Давида; мифологические силовые линии между Востоком и Западом, Югом и Севером, верхом и низом – от зенита через центр земли в надир [141, c. 39] , итого М = 3 x 2; совокупность шести первоэлементов у Бай Юй Цзина (три "вещественных" и три "дематериализованных"); шесть времен глаголов в немецкой грамматике. Та же шестерка может выступать и как "расширение" пятерки: ср. мифологему "шестого чувства".
