— Да, делай, что должна. Я позвоню тебе, когда вернусь.

— Ты лучшая!

Щелчок.

Люси поднялась на ноги и уставилась вглубь колодца. Она достала из кармана монетку и положила её на кончик большого пальца.

— Я устала встречаться с неудачниками.

Слёзы выступили у неё на глазах, и она содрогаясь вздохнула, прежде чем продолжить:

— Хочу, чтобы меня любили несмотря ни на что. Такую слащавую, счастливую любовь, как в тех дурацких мелодрамах, где все поголовно по умолчанию обязаны держать пекарню или золотистого ретривера. И чтобы ни у одного мужчины не было подруг-лучших-друзей, которые так очевидно хотят с ним переспать!

Её плечи затряслись.

— Не хочу больше быть одинокой, — щелчком пальца она бросила монетку в мой колодец.

Я наблюдал за её падением, и рябь чего-то давно забытого распространилась по моему лесу, сметая пыль веков. Её подношение, скромное и незначительное, каким бы оно ни казалось, ощущалось как первый вздох после долгого, сна без сновидений. Воспоминания всплыли о временах, когда я делал нечто большее, чем пожирал этих существ, что более не склонялись предо мной.

Мне когда-то поклонялись.

У меня было имя.

Какое же?

Люси повернулась, чтобы уйти. Будь у меня свои уста, я бы умолял её не уходить. Древний, собственнический порыв зашевелился в листьях у ног женщины, и я размышлял, что могу сделать, чтобы вернуть её ко мне. Заставить её вновь и вновь провозглашать свои желания мне и назвать мне имя, что я давно забыл.

Она желала быть любимой. Я мог это сделать. Мог исполнить её желание в обмен на сладкую жертву её крови и её дар. Всё что угодно для моей новоявленной последовательницы.

Нет.

Всё что угодно для моей Жрицы.

Глава 2

Люси

Откуда взялся этот чёртов туман? Я почти ничего не видела перед собой. Сама природа была против меня. Едва я поднялась с земли после приступа рыданий, чтобы спуститься с горы, как туман накрыл местность, словно кто-то включил дым-машину.

— Может просто собраться с духом и подняться наверх, к остальным?

Чувство собственного достоинства и инстинкт самосохранения яростно спорили друг с другом. Я уже отправила в чат свою пламенную речь о гордой и независимой женщине, и мысль о том, чтобы взять свои слова назад всего лишь из-за какого-то тумана, не находила в моей душе отклика. Как, впрочем, и перспектива оставаться одной в этом стрёмном лесу. Но именно к этому и приводит готовность снизить свои стандарты ради мужчины — оказываешься брошенной на склоне горы в полной жопе.

Мы шли сюда часа три, но в основном по моей вине, потому что мне приходилось часто останавливаться. Слишком уж крутой подъём для моей задницы, которая тряслась как желе. Спуск, скорее всего, занял бы куда меньше времени. Так или иначе, солнце скоро сядет, и мне нужно было принять решение. Как бы ни была ненавистна мысль вернуться к Марку с повинной, это всё же был более безопасный вариант. Решив для себя это, я двинулась вверх по тропе.

Прямо над моей головой пролетел ворон и приземлился на пути передо мной. Птица развернулась и уставилась на меня — угрожающе.

Я не была особо суеверной, но ворон, стоящий посреди тропы и смотрящий прямиком тебе в глаза, — не похож на добрый знак.

— Я могу тебе чем-то помочь?

Карр.

— Я не… не знаю, что мне с этой информацией делать.

Что-то зарычало на тропе позади птицы.

— Знаешь что? Спуск — тоже отличный вариант. Спасибо, за предупреждение, птица, — развернувшись на месте, я рванула в обратную сторону. — Спуск вообще великолепен, если честно. Вообще-то, это мой первоначальный выбор.

Я пустилась вниз по тропе, подальше от стрёмной птицы, и не удосужилась оглянуться, пока не достигла самого узкого участка, где приходилось прижиматься к горной стене. Я цокнула языком, совсем забыв, как сильно этот участок напугал меня при подъёме.

Поправив рюкзак повыше, я затянула лямки и засеменила по самому краю, скользя подошвами по камням.

— Неужели нельзя было сделать тут нормальную дорогу? Пробить тоннель для чёртовой трассы сквозь гору — пожалуйста, а сделать пешеходную тропу, по которой не нужно плясать чарлстон² над пропастью, — нет?

Нога поскользнулась, и я с криком вжалась в скалу.

— О, нет, нахуй. Я возвращаюсь.

Развернувшись, я начала двигаться вправо. Сверху упал камешек и стукнул меня по голове.

Я подняла глаза и увидела, что прямо на меня сыпятся камни. Огромный булыжник рухнул рядом с моей ногой, унося с собой часть тропы.

— О блядь!

Я отпрыгнула влево и засеменила, будто от этого зависела моя жизнь. В одно мгновение камешки превратились в валуны. Как только тропа расширилась, я рванула прочь. Земля задрожала, как при землетрясении, поднимая клубы пыли. Что-то ударило меня по ноге, и я тяжело рухнула. С криком я накрыла голову рюкзаком и прижалась к горной стене, ища укрытия.

Спустя несколько минут пыль улеглась, и я, к немалому своему удивлению, осознала, что всё ещё жива. Лодыжка горела огнём.

— Вот что я получаю за то, что потащила свою чёрную задницу на природу. Этот «свежий воздух» — самое настоящее испытание. А могла бы сидеть дома с маргаритой и смотреть «Любовь слепа»³. Всё, с меня хватит. Мужчины — зло, а свидания — всемирное проклятие. Я найду монастырь и стану, блядь, монашкой.

— Сестрёнка, ты в порядке? — раздался смешок. Из тумана появился один из самых красивых мужчин, каких я видела в жизни. Длинные светлые волосы развевались, точь-в-точь как в любовных романах с Фабио на обложке, глаза были синее неба, а плечи такими широкими, что… в общем, моя отвисшая челюсть не позволила мне додумать до конца эту мысль. Его красная фланелевая рубашка была расстёгнута, открывая взгляду рельефный пресс. Если бы не то, что незнакомец выглядел на чуть за тридцать, я бы почти решила, что он и есть тот самый Фабио*.

*Фабио

Фланелевый Фабио присел рядом со мной на корточки и осмотрел мою лодыжку.

— Похоже на серьёзный вывих, мэм. Вы ещё где-нибудь пострадали?

— Я… — должно быть, я ударилась головой, потому что не могла вымолвить ни слова. — Я…

Мужчина нахмурился, оглядывая меня.

— Хм, других повреждений я не вижу, но, возможно, у вас шок. Вам стоит сходить в клинику на осмотр. Она недалеко отсюда. Позвольте проводить вас, — он двинулся, чтобы подхватить меня на руки.

— О, нет, я тяжёлая, и уверена, что смогу сама дойти, — я упёрлась ладонью в его грудь.

Я попыталась встать на ноги, но резкая боль в лодыжке заставила меня вздрогнуть.

— Что ж, тут я должен настоять, — было единственным предупреждением, прежде чем он поднял меня на руки.

Он прижал меня к своей груди и произнёс:

— Видишь? Такую изящную малышку, как ты, и носить-то не в тягость. Я Ной. А как тебя зовут?

Во мне было много чего, но изящной я не была никогда. И всё же Фланелевый Фабио по имени Ной даже не дрогнул, поднимая меня. Просто. Обалдеть. Я говорила, что завязала с мужчинами? Я имела в виду приложения для знакомств. Да, именно так.

— Меня зовут Люси.

— Приятно познакомиться, Люси. Ты когда-нибудь каталась на лошади?

— На… на лошади? — переспросила я.

— Сочту за «нет». Не волнуйся, Клайд — настоящий джентльмен, — усмехнулся Ной.

Из тумана появилась белая лошадь и подошла к нам рысцой.

Нерешительно я позволила Ною помочь мне взобраться на этого зверя и устроилась в седле. Ной взял поводья и повёл лошадь по узкой тропе в лес.

— Так что… вы с этим княжеских кровей скакуном просто патрулируете склоны в поисках девиц в беде, или я первая такая счастливица?

— Знаешь, мы каждый день выходим с этой надеждой, но всегда возвращаемся ни с чем. Я уже начал думать, что прекрасные дамы в беде — это просто миф. Оказывается, мне стоило патрулировать места обвалов. Но если серьёзно, тебе повезло, что я тебя нашёл. Моё стадо последние несколько недель паслось по другую сторону города. Если бы не пришло время их перегонять, кто знает, сколько бы ты ещё пробыла здесь одна.