Мертв.

Он был мертв.

А внизу снимка, размашистыми квадратными буквами, было выведено:

ДВОЕ ГОТОВЫ. КТО СЛЕДУЮЩИЙ?

28 Кай

Я смотрел на снимок Полароида в центре стола — теперь он лежал в прозрачном пакете с крупной черной надписью: «ВЕЩДОК». Горло сжалось так сильно, что я едва мог дышать.

Моя рука обхватила ладонь Фэллон, пальцы сплелись с ее пальцами — крепко, намертво. Мне было плевать на правила и показную сдержанность. Мне нужно было одно — знать, что с ней всё в порядке.

— Ты должна была сказать мне сразу, — сказал я тихо, пока несколько офицеров — среди них был и Трейс — осматривали гостиную и прихожую.

Темно-синие глаза Фэллон метнулись ко мне.

— Я не могла. Ты же знаешь, почему.

Она не произнесла ни слова о самом жутком снимке, что я когда-либо видел, когда вернулась в дом за зарядкой — фотографии, которую кто-то оставил прямо у нас на пороге. Просто сказала, что её планы на день изменились, а позвонила уже после того, как я отвез девочек, — сказала, что мне нужно вернуться. Когда я приехал, Трейс и его заместитель Габриэль уже были на месте.

Я сжал её руку сильнее.

— Могла хотя бы отвести меня в сторону и сказать, что происходит. И уж точно не стоило оставаться одной после того, как кто-то подкинул эту дрянь к нам под дверь.

Во мне вскипела новая волна злости. Нет, не просто злости — ярости. Но не на Фэллон. На себя. Всё это происходило из-за меня.

— Я заперла все двери, — возразила Фэллон.

— Фэл, — вмешался Трейс, подходя ближе. В голосе звучало предупреждение. — Я понимаю, ты хочешь защитить девочек от всего, что может их напугать или травмировать. Но ты не можешь рисковать собой ради этого.

В глазах Фэллон вспыхнул вызов и от этого я только сильнее ее любил. Потому что видел: она правда заботится о моих сестрах. И это пугало меня до чертиков.

Я снова сжал её руку, заставив посмотреть на меня.

— Я не говорю, что ты не должна их защищать. Просто давай делать это вместе, ладно?

Она выдохнула, и напряжение в её теле чуть спало. Она прижалась ко мне, как делала уже столько раз, будто я был её единственным безопасным местом в мире.

— Ладно.

Господи, это доверие было подарком, которого я не заслуживал. Но от этого я только сильнее держался за него.

Я поднял взгляд на Трейса.

— Есть что-нибудь?

— Мы отправили снимок судебному эксперту. Она говорит, что выглядит реально, но со спецэффектами сейчас, сам знаешь, всё возможно.

Я стиснул челюсти.

— Сложновато, наверное, делать спецэффекты на Полароид.

— Согласен, — кивнул Трейс, и на его лице дернулся мускул. — Габриэль ведет это дело. У него к тебе несколько вопросов.

Я напрягся. Против Габриэля я ничего не имел — он был хорошим парнем, надежным и честным, настоящим другом Трейсу. Но я хотел, чтобы делом занимался брат. Ему я доверял, даже когда доверие давалось с трудом.

Я уже открыл рот, чтобы возразить, но Фэллон сильно сжала мою руку.

— Так будет лучше. Но главное — не делай вид, будто тебе есть что скрывать.

В груди зародилось неприятное ощущение — тяжелое, тянущее вниз. Она была права: если что-то покажется подозрительным, это может навредить делу об опеке.

Габриэль подошел к нам ближе, блокнот в руках.

— Обещаю, я сделаю всё, что смогу.

Я кивнул — сухо, механически.

— Спасибо.

— Вы знали Рокко Сент-Джеймса? — спросил он, перелистывая страницу.

Я сосредоточился на Фэллон — на том, как её большой палец чертил круги по тыльной стороне моей ладони. На всей этой чистоте и доброте, что исходила от неё.

— Да. Он был в мотоклубе Reapers. Когда я был подростком, он организовывал их подпольные бои. Не уверен, делает ли он это до сих пор... делал ли.

Габриэль кивнул, делая пометки.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Много лет назад. Кроме Орена, я никого из них не встречал. Трейс тогда внушил им, что лучше держаться от меня подальше.

Губы Габриэля дернулись.

— Когда Трейс становится страшным — это, черт побери, зрелище.

Брат усмехнулся.

— Я просто дал им понять, что их бизнесу придется туго, если департамент решит поставить патруль у их клуба, мастерской и бара.

Фэллон улыбнулась.

— Хороший ты брат.

Трейс оскалился.

— А как же иначе?

Обычно я бы поддел его, но сейчас не смог.

— Что, черт возьми, происходит?

С лица Трейса мгновенно ушла улыбка.

— Не знаю. Но похоже, кто-то целенаправленно устраняет всех, кто был связан с тем бойцовским клубом.

Пальцы Фэллон судорожно дернулись в моей ладони.

— Значит, следующая цель — Кай.

Я притянул её к себе, обнимая.

— Если бы кто-то действительно хотел мне навредить, он бы не игрался с фотографиями. Просто сделал бы это.

Габриэль тихо фыркнул, и я метнул в него взгляд, полон предупреждения. Он поднял руки.

— Извини, Кай, но я не согласен. За этот год мы убедились: некоторым ублюдкам нравится играть со своей жертвой, прежде чем добить.

Фэллон вцепилась в мой футболку.

— Кай…

— Со мной всё будет в порядке, — сказал я и тут же спросил: — А как насчет Фэллон и моих сестер? Стоит ли поговорить с их школой? — Я посмотрел на Фэллон, чувствуя, как во мне поднимается новая волна тревоги. — Это не повредит моему делу?

— Мы не допустим этого, — прорычал Трейс. — Во-первых, никто из близких целей не пострадал, так что, думаю, девочки и Фэллон в безопасности. Но на всякий случай примем меры. Во-вторых, я не позволю, чтобы судья наказал тебя за то, что какой-то маньяк выбрал тебя мишенью. В худшем случае девочки поживут немного у Норы. Она ведь получила одобрение на временную опеку?

Мне было всё равно, что у нас есть запасной вариант. Я знал одно: если судья решит, что дом, который я создаю для девочек, небезопасен — Трейс не сможет ничего изменить.

— Кавабанга! — заорала Грейси, разгоняясь во всю прыть и налетая на Эвана, закутанного с ног до головы в защитные щитки. Она выдала два удара кулаками, потом пинок.

— Потрясающе, Маленькая Джи, — похвалил я. — Только, может, не стоит предупреждать противника, что ты несешься на него с криком на всю округу?

Клем захихикала:

— То есть не стоит будить весь квартал?

— А я не уверена, — сказала Фэллон, поочередно растягивая бедра. — Думаю, Грейси и так выглядит грозно. Я бы точно побежала в другую сторону, если бы увидела её.

Она подняла ладонь для «дай пять», и Грейси хлопнула по ней, сияя во всю улыбку. Но я был слишком занят другим — наблюдал за Фэллон в обтягивающем спандексе. Последнее, о чем следовало сейчас думать. У меня впереди слушание по делу об усыновлении после лишения Рене родительских прав, кто-то устраняет участников подпольных боев, и мне нужно удержать семью, а не пялиться на женщину, которую...

А я стоял и смотрел, как Фэллон наклоняется, касаясь ладонями пола. Ткань облегала каждую линию её тела, и мне хотелось провести пальцами по округлостям её ягодиц, когда…

— Кажется, у тебя слюна подтекает, брат, — протянул Матео, вторгаясь в мои мысли. — Хотя вид, спору нет, стоящий.

— Если тебе дороги глаза, убери взгляд от моей жены, — рыкнул я, и последние два слова прозвучали куда более правильно, чем следовало бы.

Фэллон выпрямилась, развернулась и поняла, какой у нас был обзор. Глаза сузились, уставившись на Матео.

— Осторожней, — крикнул Эван. — Она тебя уложит, и глазом не моргнет.

— Тем более ты уже в моем черном списке, — отрезала Фэллон.

Матео поднял руки:

— Даже не думал! Только полнейшее уважение к самой прекрасной женщине, что я видел.

Грейси зыркнула на него:

— Нельзя так говорить про Фэллон. Она жена моего брата, а он в десять раз больше тебя.