«Витрувий?» — спросил я.

Он поерзал на стуле, моргнул и прочистил горло. «Да, Гордиан?»

«Где начинается туннель, который сегодня должен быть пробит внутри города?»

Он снова прочистил горло. Он зевнул. «Слева. Видишь вон ту рощу дубов, что спрятались в ложбине, изгибающейся к склону холма?

На самом деле, верхушки деревьев едва видны. Именно там находится вход в туннель, почти прямо напротив главных ворот, но всё ещё скрыт от глаз.

Городские стены. Саперы, вероятно, уже там, перекладывают орудия и перепроверяют измерения. Солдаты, которые примут участие в атаке, начнут собираться примерно через час.

Я кивнул. «Как они будут экипированы?»

«Короткие мечи, шлемы, лёгкие доспехи. Ничего слишком тяжёлого. Им нужно быть лёгкими на ногах, максимально свободными. Мы не хотим, чтобы они спотыкались или кололи друг друга, пробираясь по туннелю, или чтобы их не отягощало слишком тяжёлое снаряжение, когда им нужно будет выбраться».

«Они все из какой-то определенной группы?»

«Нет. Это добровольцы специального назначения, отобранные из нескольких групп. Не каждый человек годен для такой миссии. Нельзя эффективно научить человека не бояться темноты или не паниковать в тесном, замкнутом пространстве. Поставьте нескольких человек в туннель, и, независимо от их храбрости, они обмочатся, как только потеряют дневной свет за первым поворотом. Не хочется стоять рядом с таким парнем в критической ситуации. Саперы, конечно, прекрасно чувствуют себя в туннелях, но сапёры — это землекопы, а не бойцы. Поэтому нужны бойцы, которые не побоятся наступить на дождевых червей. Волонтеры, которые пойдут в атаку, последние несколько дней проходили учения по действиям в туннелях. Как нести зажжённую свечу, чтобы она не погасла, как не обратить товарищей в бегство, если туннель потемнеет, как запомнить сигналы наступления и отступления и так далее».

«Звучит сложно».

Витрувий фыркнул. «Вряд ли. Эти ребята не инженеры. Они простые люди. Их просто нужно было немного просверлить, чтобы они не споткнулись о собственные ноги в узком месте».

Я задумчиво кивнул. «Полагаю, любой достаточно умный человек сразу сообразит, что делать».

«Конечно. Любой дурак мог бы. И если бы что-то пошло не так, он бы умер так же быстро, как и те, кого специально готовили для этой миссии».

Он зарылся под одеяло, закрыл глаза и вздохнул.

На востоке, на изрезанном горизонте, появился красный проблеск. Я сбросил одеяло и сказал Витрувию, что ему придётся наблюдать восход солнца в одиночку.

Он не ответил. Я отступил на звук тихого похрапывания.

В офицерской палатке мне удалось разбудить Давуса и вытащить его из постели, не разбудив остальных. Полусонный и растерянный, он кивнул, пока я объяснял ему своё намерение.

От Метона я знал, как Цезарь располагал свои лагеря и где можно было найти запасы излишков снаряжения. Палатка, которую я искал, находилась сразу за палаткой Требония и не охранялась. Какое наказание сочтет командир уместным для двух чужаков, пойманных на краже оружия во время осады? Я старался не думать об этом, пока мы искали в тусклом свете среди помятых шлемов.

зазубренные мечи и разномастные поножи.

«Этот идеально подходит, тесть. И я не вижу никаких повреждений».

Я поднял глаза и увидел, как Давус примеривает шлем. Я покачал головой. «Нет, Давус, ты не понял. Я виноват, что объяснил, пока ты ещё спал. Я пойду по туннелю, а не ты».

«Но я, конечно, пойду с тобой».

«В этом нет необходимости. Если Витрувий прав, город откроется через несколько часов. Мы можем встретиться завтра, а может быть, даже сегодня вечером».

«А если инженер ошибётся? Знаете, что говорит Мето: в бою всё всегда идёт не так, как ожидалось».

Я провёл кончиком пальца по тупому, ржавому клинку меча. «Давус, помнишь сцену за день до нашего отъезда из Рима? Твоя жена… моя дочь…

был очень, очень расстроен».

«Не больше, чем твоя жена! Бетесда была в ярости. От её проклятий у меня волосы встали дыбом, а я даже не знаю египетского».

Да, Диана и Бетесда были в отчаянии. Но накануне нашего отъезда я помирился с Бетесдой. Она поняла, почему я должен был приехать сюда, почему я не мог сидеть в Риме сложа руки и гадать о Мето, не зная наверняка, жив он или мёртв. Диана — другое дело.

«В конце концов она тоже поняла».

«Правда? Я как сейчас слышу её: „Папа, о чём ты только что думал, взяв Дава с собой? Разве ты не проделал весь этот путь до Брундизия и обратно, чтобы вызволить его из лап Помпея? А теперь хочешь отправиться на ещё одно поле битвы и снова подвергнуть его опасности“. Она была права».

«Свёкор, вы не могли приехать сюда один. Мужчина вашего возраста…»

«И ты дал Диане это понять. Поздравляю, Давус — ты имеешь на мою дочь больше влияния, чем я когда-либо! Но перед тем, как мы ушли, она взяла с меня обещание, что я не буду подвергать тебя опасности, если смогу этого избежать».

«То есть… вы говорите, что этот туннель опасен?»

«Конечно! Мужчины не созданы для того, чтобы рыться в земле, как кролики, как и для того, чтобы летать или дышать под водой. И людям обычно не нравится, когда из норы появляется армия».

«Тебя могут убить, тесть».

Я провёл кончиком пальца по другому лезвию и ахнул, когда оно меня порезало. Я слизнул тонкую струйку ярко-красной крови. «Возможно».

«Тогда я пойду с тобой».

Я покачал головой. «Нет, Давус…»

«Мы договорились, что я приду и буду защищать тебя. До сих пор ты не особо нуждался в защите».

«Нет, Давус. Я обещал твоей жене, что верну тебя домой живым».

«И я обещал твоей жене то же самое!»

Мы непонимающе посмотрели друг на друга, а потом оба рассмеялись. «Тогда, полагаю, вопрос в том, кого из них мы боимся больше», — сказал я. Через мгновение мы хором произнесли: «Бетесда!»

Я вздохнул. «Хорошо, Давус. Кажется, я видел там кольчугу, которая тебе вполне подойдёт».

По крайней мере, наши наряды были достаточно убедительны, чтобы обмануть харчевника. Правда, он едва взглянул на нас, когда мы проходили мимо, протягивая миски за порцией пшенной каши. Он всё же заметил наши размеры: Давусу досталась порция вдвое больше моей.

Мы наспех поели и двинулись в путь. Лагерь, такой тихий и неподвижный в предрассветный час, теперь кипел от волнения. Гонцы сновали туда-сюда, офицеры кричали, солдаты с блестящими глазами перешептывались, строясь в ряды.

Казалось, все чувствовали, что это особенный день.

Мы спустились с холма, оставляя городскую стену и контравалляцию справа. Впереди и внизу, скрытый от наблюдателей на городских стенах, я заметил изгибающуюся складку на склоне холма, затенённую дубами, точно так, как описал Витрувий. Небольшая лощина уже была плотно заполнена людьми, их шлемы виднелись сквозь листву, когда мы спускались.

Протоптанная тропинка вела вниз, в низину. Мужчины расступались, расталкивая друг друга, чтобы дать нам место. Взглянув на их снаряжение, я понял, что не ошибся в выборе снаряжения. По крайней мере, в этом отношении мы были незаметны.

Мужчины разговаривали вполголоса. Позади меня я услышал, как кто-то спросил: «Сколько ему лет? На спецзаданиях редко увидишь седовласых».

Другой солдат шикнул на него. «О чём ты думаешь, наживаешься на гордыне именно сейчас? Или тебе не хочется дожить до седой бороды?»

«Я не хотел никого оскорбить», — сказал первый солдат.

«Тогда держи рот на замке. Если человек смог прожить так долго, сражаясь в армии Цезаря, значит, боги на его стороне».

Первый солдат хмыкнул. «А что насчёт того здоровяка с ним? Не помню, чтобы видел его на учениях. Я думал, что на эту миссию приглашают только таких коротышек, как мы. Этот здоровяк способен заткнуть туннель, как пробка в бутылке!»

«Заткнись! Вот он, идёт. Вот оно!»

Требоний в сопровождении офицеров появился на склоне холма над нами. Он был в полном облачении, в шлеме с гребнем и резном нагруднике, который отражал утренний свет сквозь мерцающую дубовую крону. Я потянул Давуса за локоть. «Опусти голову. И пригнись как можно сильнее».