– Я должна позаботиться о мисс Харкорт, – сказала Джози. – Особенно теперь, когда ей пришлось пережить нападение служанки. Кэтлин работала в их семье много лет, и вдруг… такое, знаете ли, нелегко принять.

Мистер Томас понимающе кивнул.

– Если вдруг передумаете, у вас есть моя визитка.

* * *

Новость о Кэтлин разлетелась по округе. Любопытные осадили Джози, едва она переступила порог бакалейной лавки.

– Эта фурия напала на вас с ножом? Невероятно! – закатывая глаза, причитала Роуз Финч. – Кто бы мог подумать: Кэтлин – немецкая шпионка.

– В любом случае мы рады, что все обошлось и вы с мисс Харкорт в безопасности, – добавила Анни Адамс.

– Не представляю, как мисс Харкорт будет обходиться без Кэтлин, – воскликнула Лил Ходжкинс. – Когда вы вернетесь в Лондон, я хотела сказать. Особняк такой большой, ей не справиться в одиночку. А найти в наше время хорошую прислугу – ой как непросто.

– Я могла бы помочь, – задумчиво произнесла Анни с таким видом, будто мысль только что пришла ей в голову. – Похоже, мне все равно скоро придется освободить мой коттедж. А тяжелой работы я не боюсь.

Все сошлись во мнении, что план отличный. Джози изложила его мисс Харкорт, и та согласилась – это решило бы все проблемы. Миссис Адамс переехала в особняк. И вскоре всем стало понятно – жизнь налаживается.

– У меня идея, – сказала однажды Джози в конце ноября, – почему бы не устроить рождественскую вечеринку? Всем нам надо немного взбодриться, да и лишняя выручка не помешает.

– Почему бы и нет, – нерешительно начала мисс Харкорт. – Было время, мой отец устраивал праздничный ужин на двадцать персон. Но мы, надеюсь, обойдемся чем-то менее грандиозным.

– Вообще-то я думала скорее о чаепитии с елкой, Санта-Клаусом и гостинцами для деревенских детишек.

– Да, получится весело, – согласилась хозяйка. – В доме полно разных безделушек, из которых можно сделать небольшие подарки детям.

– А я знаю, где достать елку, – подхватила Анни. – И у меня сохранились гирлянды и кое-какие игрушки.

Все трое оживились – приятно было строить планы и жить в ожидании чего-то хорошего.

– Хотелось бы приготовить рождественский пудинг, – сказала Джози, – но сухофруктов теперь днем с огнем не сыщешь.

Она сидела на кухне, перелистывая поваренную книгу в поисках подходящего рецепта, который не требовал большого количества продуктов, когда раздался стук в парадную дверь.

– Я открою, – сказала Анни. Через минуту она вернулась с побелевшим лицом. – Телеграмма. Посыльный говорит – для вас, Джози.

Джози вышла в холл. В дверях стоял мальчик-посыльный и протягивал ей маленький серый конверт.

– Для миссис Бэнкс, – сказал он.

Джози мгновенно поняла, что означает это послание. Сколько женщин до нее получили такой же конверт. Стэн мертв. Руки Джози отчаянно дрожали, когда она вскрывала телеграмму.

«Рядовой Стэнли Бэнкс тяжело ранен в бою. В данный момент его перевели в Королевский военный госпиталь Герберта. Лондон. Вулидж».

Позади послышался скрип ступеней – мисс Харкорт спускалась в холл.

– Что случилось? – спросила она, завидев Джози с конвертом в руках. – Дурные вести?

– Мой муж. Он серьезно ранен. Сейчас находится в госпитале. Я должна ехать в Лондон.

– О, моя дорогая, – пожилая женщина мягко коснулась плеча Джози. – Конечно, нужно отправляться прямо сейчас. Вероятно, вы на какое-то время останетесь в столице – присматривать за ним?

– Да, наверное, – Джози рассеянно кивнула. Она машинально поднялась наверх и начала собирать вещи.

По крайней мере, срочный отъезд решает проблему с Майком. Она села и написала короткую записку:

«Дорогой Майк!

Стэн тяжело ранен, его привезли в Англию. Я должна немедленно ехать к нему в Лондон. Это означает, что мы больше не увидимся. Мне жаль. Я надеялась, все сложится иначе. С любовью, Джози».

Во всяком случае, их отношения заканчиваются на хорошей ноте. Оба смогут сохранить хорошие воспоминания. Что бы ни натворил Майк, Джози любила его. С ним она впервые познала настоящее счастье.

Собирая свои пожитки, Джози обратила внимание, насколько увеличился ее гардероб за тот год, что она провела в деревне: одежда от мисс Харкорт, летние вещи, которые они покупали вместе со Стэном, и разные подарки от Майка, включая дурацкий купальный костюм. Нет смысла брать его с собой. Вряд ли она в скором времени попадет на море. Подаренные Майком резиновые сапоги стояли внизу в прачечной. Скорее всего, они тоже не понадобятся, но Джози не могла смириться с мыслью, что придется бросить их здесь. Она сбегала вниз, забрала и затолкала их в чемодан, который одолжила ей мисс Харкорт. Из верхнего ящика комода Джози достала жестянку, служившую ей шкатулкой для драгоценностей, и извлекла из нее бархатный кисет с украшениями мадам Ольги. Казалось невероятным, что всего год назад она работала в кондитерской на Майл-Энд-роуд. Глядя на кольца с крупными искусственными камнями, Джози вспомнила пухлые пальцы мадам Ольги и ее ногти, накрашенные ярким лаком. Повинуясь мгновенному импульсу, она надела на средний палец кольцо с фальшивым бриллиантом и попыталась улыбнуться. Столько потерь за год. И столько приобретений. И в очередной раз все это отнимается у нее.

Джози зашла на кухню, попрощалась с Анни и отправилась в гостиную к мисс Харкорт.

– Ну вот, я готова, – сказал она. – Хочу поблагодарить, что приняли меня. Я провела здесь лучшие месяцы моей жизни, которые никогда не забуду. Спасибо.

– О нет, это вам спасибо, моя дорогая, – сказала мисс Харкорт. – Вы вернули меня к жизни. Желаю вам всего наилучшего. Приезжайте навестить нас, если будет возможность. А если… если ваш муж не оправится от ран, помните – тут у вас есть дом, где вам всегда рады.

Джози кивнула, сморгнув навернувшиеся на глаза слезы. Затем подхватила чемодан и пошла, не оглядываясь, по дорожке к воротам. Автобус ушел рано утром, и Джози решила поймать попутку до Сполдинга. День выдался холодный и пасмурный, пронизывающий ветер рвал ее тонкое пальто и сердито подталкивал в спину. Погода вполне соответствовала настроению. Джози прошагала с полмили, когда ее нагнал автомобиль и резко затормозил на обочине.

– Добрый день, миссис Бэнкс. Куда это вы направляетесь? – сидевший за рулем доктор Голдсмит наклонился и открыл пассажирскую дверцу. – Забирайтесь. Я еду на ночное дежурство в больницу, могу подвезти.

– Значит, вы сможете довезти меня до Питерборо? – обрадовалась Джози.

– Конечно. Вам нужно на станцию?

– Да. Я еду в Лондон.

– Навестить родных?

– Нет. Насовсем, – сказала Джози, не отрывая взгляда от проплывающих за окном пустынных полей.

– О господи, – вырвалось у доктора. – Мисс Харкорт будет вас не хватать. И посетителям чайной. – Он сделал паузу. – И мне тоже.

– Я тоже буду скучать, – Джози обернулась к доктору. – Пожалуйста, передайте привет Лотти. И Бэджерам, и девочкам.

– Могу я спросить – почему вы решили уехать? Вам здесь не нравилось?

– Я была здесь по-настоящему счастлива. Счастливее, чем где-либо. Час назад прислали телеграмму: муж тяжело ранен, его перевезли в Королевский военный госпиталь. И я пока не знаю, выживет ли он.

– Мне очень жаль, – сказал доктор. – Но, уверен, в госпитале ему окажут квалифицированную медицинскую помощь. Будем надеяться на лучшее.

Доктор Голдсмит протянул руку и ласково коснулся руки Джози – это случилось во второй раз за время их знакомства. «Он хороший человек, – подумала Джози. – И одинокий. Человек, который заслуживает чего-то лучшего, чем теперешняя его жизнь».

* * *

Путешествие в Лондон прошло как в тумане. Начался дождь. Пейзаж, проступающий сквозь залитое водой оконное стекло, – нескончаемые ряды закопченных жилых домов и заводские корпуса, – выглядел еще более унылым, чем прежде. Повсюду были видны следы бомбежек. Среди руин возвышалась обгоревшая колокольня – все, что осталось от некогда величественного здания церкви. Вот он, Лондон. Город, в котором отныне она застряла навсегда. Джози думала, где будет жить, пока Стэн лежит в больнице. И куда они направятся, когда его выпишут. На стене вагона над сиденьями висел старый рекламный плакат. «День на морском побережье», – гласила подпись под выцветшей картинкой. Память мгновенно перенесла Джози к тем трем дням на побережье: как она смеялась, убегая от холодной волны, а потом лежала в объятиях Майка, чувствуя его горячее дыхание на своей щеке. Джози зажмурилась, отгоняя непрошеные воспоминания.