Вероятно, в других обстоятельствах прогулка была бы неутомительной и приятной, но, ковыляя по скользкой обочине, Джози быстро выбилась из сил и едва дышала, когда впереди показались наконец крыши домов. Паб «Зеленый человек» грозным сторожем стоял у входа в деревню. Вывеска над дверью покачивалась на ветру и угрожающе скрипела. Изображенный на ней мужчина с румяным лицом, поросшим зелеными листьями, выглядел жутковато. Казалось, он цепким взглядом наблюдает за приближающейся незнакомкой. Джози поспешно отвела глаза и стала разглядывать соседние дома. Рядом с пабом находилась почта, а за ней – бакалейная лавка. Далее начинался ряд коттеджей с соломенными крышами. На другой стороне улицы виднелась кузница, еще несколько коттеджей и здание церкви. Церковь Святого Эгидия, – предположила Джози, – коль скоро деревня называется Саттон-Сент-Джайлс. Для столь маленького поселения строение выглядело поистине грандиозным – с большим арочным окном на фасаде и невероятно высоким шпилем. Джози подумала, что в этом есть свой резон: на равнине шпиль виден на многие мили вокруг, так что путник без труда мог определить расстояние до ближайшей деревни. Джози представила, как в мирное время по воскресеньям во всех окрестных церквях звонили колокола, перекликаясь через поля. Нынче никакого колокольного звона – звонить разрешалось только в случае вражеского вторжения.

Джози задержалась перед входом в лавку, переводя дыхание, прежде чем зайти внутрь. Когда же она собралась открыть дверь, та сама распахнулась и на пороге возникла женщина, закутанная в теплые одежды, словно египетская мумия, с головой, обмотанной толстой вязаной шалью.

– Доброе утро, – сказала женщина, окинув незнакомку настороженным взглядом.

– Доброе утро, – ответила Джози.

Женщина собралась уйти, но, сделав несколько шагов, обернулась.

– Это ведь вас вчера привезли из Лондона? – спросила она, прикрывая нижнюю часть лица концом шали. – Вы та самая, кого поселили в особняке у старой ведьмы?

– Верно, – подтвердила Джози, – я – та самая.

Выражение на лице женщины стало менее настороженным. Она сочувственно улыбнулась.

– Надеюсь, вы выживете там, дорогая. Думаю, после этого уже никакой фашист вам не страшен. Старуха настоящий тиран.

– Я там ненадолго, – сказала Джози. – Кстати, до сих пор мисс Харкорт была вполне любезна со мной.

– Вот как? Ну, возможно, готовится к встрече с Создателем и решила загладить прошлые грехи. Раскаивается, поди, что так грубо обходилась со всей округой.

– Неужели она настолько неприветлива?

– Неприветлива? Да за все эти годы я не слышала от нее ни единого доброго слова. Ведет себя так, словно мы, простые деревенские жители, недостойны дышать с ней одним воздухом. Проходит по улице – даже не взглянет в твою сторону, будто тебя вовсе не существует. Папаша ее был таким же. Однажды поколотил молодого Джимми Бертона за то, что парень пробрался к нему в сад и угостился парой вишен. – Собеседница подошла поближе. – А Кэтлин? С ней тоже непросто найти общий язык. Держится особняком. Да, забавная у них там компания. Но, знаете, у нас есть своя женская институция, мы собираемся в церкви каждый четверг. Если хотите, можете присоединиться к нам.

– Институция? – переспросила Джози.

Женщина посмотрела так, словно Джози свалилась с другой планеты.

– Женский институт^[6]. Разве в ваших краях не было их отделения?

– Не знаю, не уверена. Я жила в центре Лондона.

– А, ну в любом случае приходите как-нибудь на наши собрания. У нас кружок рукоделия – мы шьем и вяжем разные вещи для солдат. Побудете в дружеской компании, все лучше, чем сидеть со старухой в ее склепе.

– Я бы с удовольствием, – Джози виновато улыбнулась, – но, боюсь, пока не заживет сломанная ключица, швея из меня неважная.

– О боже, – воскликнула женщина, – вы были ранены во время бомбежки?

– Да. Весь тре… – Джози хотела сказать «треклятый», но прикусила язык, чувствуя, что набожные деревенские жители не одобрят даже самое мягкое из ругательств. – Весь здоровенный дом обрушился мне на голову. Спасателям пришлось выкапывать меня из-под завалов. К счастью, меня прикрыл стол, и я могла дышать. Иначе они раскопали бы остывший труп.

– Боже святый, какой кошмар! – снова запричитала женщина. – Вы уж берегите себя, дорогая. Я скажу моему Тому, чтобы припас вам немного сметаны – вы должны хорошо питаться, чтобы побыстрее встать на ноги. Мы держим коров и овец. Меня зовут Роуз Финч.

– Джози Бэнкс. Рада познакомиться.

– Мы живем на этой улице. Последний коттедж по правой стороне. Напротив дома Бэджеров. Я знаю, вы уже сошлись с ними.

Джози подумала, что в таких крошечных деревнях новости распространяются молниеносно. Оставив новую знакомую на улице, она поднялась по ступенькам и вошла в лавку. Над головой звякнул дверной колокольчик. Джози оказалась в теплом помещении, где витал легкий запах специй и другие приятные ароматы. Одна из стен была занята стеллажом, на котором стояли пузатые склянки с разноцветными леденцами и банки поменьше, доверху набитые табаком, здесь же лежали спички и свечи. Рядом на прилавке с застекленным верхом были разложены разные полезные мелочи: консервные ножи, шнурки для ботинок, крем для обуви, рыболовные крючки, иголки и нитки. Возле прилавка возвышалась стойка для газет и журналов. Обложки изданий больше не сияли красочным глянцем. В задней части магазина находился прилавок с канцелярскими принадлежностями, а вдоль другой стены громоздились ящики и корзины с овощами. Полки, предназначенные для консервов и пакетов с сухими продуктами, были почти пусты.

– Чем могу служить, мэм? – сказала полная женщина, выходя навстречу Джози из глубины магазина. – Вы, должно быть, та самая леди, которая поселилась у мисс Харкорт?

– Совершенно верно. Меня зовут миссис Бэнкс. Кэтлин попросила сходить за покупками.

– Ну, еще бы, раз есть возможность не ходить самой, – усмехнулась хозяйка. Она хотела еще что-то добавить, но передумала. – Итак, что вам нужно?

Джози достала список.

– Коробок спичек, пожалуйста. И фунт муки.

– У вас есть продовольственная книжка? Потому что Кэтлин и мисс Харкорт уже покупали муку в этом месяце.

– Да-да, конечно, – кивнула Джози. – Я захвачу ее в следующий раз.

– Хорошо. Вам повезло, у нас осталось немного муки. – Женщина отошла к одному из стеклянных бочонков и, скрутив бумажный лист в конус, начала сыпать в него муку. Затем аккуратно подогнула верхний край пакета и положила на прилавок.

– Яйца? – спросила Джози.

– Могу дать два яйца.

– А что насчет консервов? Солонина?

– Увы, дорогая. Все продали. Осталась только печеная фасоль и сардины. Можете взять. Они идут без талонов.

– Тогда возьму банку фасоли. И еще – не могу не спросить – у вас есть сахар?

– Есть, только вчера получили. Могу продать четыре унции, по вашей продовольственной книжке.

– А сыр? – с надеждой спросила Джози. – Тоже в счет моей книжки.

– Сыра нет, но есть немного творога. Один местный фермер привозит. Хороший творог. Очень сытный. – Женщина понизила голос, хотя в лавке кроме них никого не было. – И нормы выдачи на него не установлены, если понимаете, что я имею в виду.

– Спасибо. Тогда я возьму немного. Ах да, овощи. Кэтлин просила узнать, что у вас есть из овощей.

– Зимой с овощами не густо. – Женщина обошла прилавок и приблизилась к стойке. – Могу предложить кочан капусты и три морковины. Лук – две штуки. А картошки осталось всего штук пять.

Джози взяла все предложенные овощи. Морковка оказалась вялой и сморщенной, картофелины тоже выглядели пожухлыми.

– Извините, – развела руками хозяйка. – У нас небольшой спрос на овощи. Большинство жителей кормятся со своих огородов. Либо покупают у фермеров. Не понимаю, почему бы Кэтлин не делать того же. Земли у них предостаточно. Видели, какой огромный сад? Да и правительство рекомендует жителям самим выращивать овощи и фрукты, чтобы помочь стране в тяжелое время. Но Кэтлин даже не пытается заняться хозяйством.