— Хочу пить!

— Пошла вон из моего дома. Любуйся, шлюха, пикантным снимком. Называется «мы изнасиловали рот одной швабре с красным беретом»! — вручил мобильный, чтобы убедилась ещё раз, как мы над ней поглумились. Ведь ее и пальцем не трогали.

— Ублюдки недоразвитые! Чтобы у вас члены отвалились!

— Базар фильтруй, могу скинуть с балкона! Выметайся! — вцепился в её колье, и так вышло, что случайно порвал. Камни рассыпались на ковре, и эта пискля заплакала.

— Последняя мамина память! Если бы только знал, как тебя презираю!

— Взаимно, соседка! — пинком вытолкнул в коридор, и только тогда смог успокоиться.

Николь

Повеселились на славу хамские выродки, поимели как грязную проститутку. Сдохните, твари! Противно касаться лица, которое было запачкано спермой, наверное уже поделились снимком в социальных сетях. Глазами нашла лезвие от бритвы, и в голову пришла мысль, нет это удел слабых. К тому же сейчас дома отец, который с кем-то нервно ругался по телефону.

— У меня нет такой суммы! Просил же сюда не звонить, — повысил голос, вызывая страшные подозрения. Сначала не предала этому значения, у него достаточно нервная работа.

Но зато потом, когда стала свидетелем мерзкой разборки около центрального кафе, обматерила этот день, всё также прокручивая интересную беседу папы. А быть может он связался с плохими людьми? По чистой случайности опрокидываю на одного из них кофе, вызывая дикую ярость.

— Ослепла, коза? На старших прешь? Сейчас умы разуму научим! — поднял за хвост, но тут по чистой случайности оказался Камиль. Вот у него попрошу помощи в последнюю очередь.

— Слышь, дебил, руки от девушки убрал!

— Ты мне, гнида? Не понял, тёлка твоя? Ну получай в тыкву за неё! — кулаком вмазал ему в живот, и Гладков упал. Теперь подтянулись остальные, нужно действовать. Взяла с первого столика бутылку, и разбила негодяю голову, вызвав панику у его шестерок.

— Овца малолетняя! Гномич, вставай! — обратились с кличкой, а мы тем самым рванули с Камилем на улицу.

— Черт! Ключи от машины забыл! — не стал возвращаться, но тут перед нами затормозил полицейский фургон. Не разобравшись затащили в салон, весёлые выходные, тут ничего не скажешь.

Не потрудились даже закрыть форточку, с учетом того, что я вся вымокла до нитки, простуда точно обеспечена. Никогда бы не подумала, что придется провести целые сутки в камере с циничным придурком, который совершенно не испытывает угрызение совести за свой поступок. Зубы стучат от холода, и даже папе не смогу позвонить, ведь мобильный потеряла по дороге, когда убегали от бандитов.

— А ну перестала! А то челюсть сломаю, дура! — столкнул с лавки и я случайно стукнулась об решетку.

— Ты здесь не главный, чтобы командовать! Я напишу заявление на вас в полицию. Таким уродам нужно сидеть в тюрьме.

— Не понял, дистрофик с накладными сиськам! Оборзела, падаль? Сейчас у меня сигарету сожрешь! Распахнула пасть, личная потаскуха! — за волосы потащил к себе, и ударил по щеке, а потом насильно раскрыл губы. — Тряпка! Угощайся!

— Ненормальный! Оборотень!

— Жуй бычок! Жуй! Хочу чтобы захлебнулась от собственной блевотины. Ненавижу! И ошибаешься, теперь будешь отсасывать друзьям постоянно, а с я превеликим удовольствием наблюдать, а если пожалуешься Эдгару, то дом Люсьена сложится, как карточный домик, может сразу ему венок купить?

— Хватит цапаться! — дал о себе знать полицейский, видимо создали большой шум. Выплюнула остаток сигареты и молча улеглась на скамейку, если не думать о холоде, можно уснуть. Главное подальше от бандитов. Свернулась калачиком, поджав колени к груди, и закрыла глаза. Но дальше случилось непредвиденное, нашего мальчика заела совесть и он соизволил поделиться курткой, ведь свою забыла в том ресторане.

— Обойдусь! Не нужно подачек от насильника!

— Рот закрыла, мухи залетят! Молча надела, пока губы не разбил.

— Волнуешься?

— Нет, противно слушать скрежет зубами! — сел на другой конец лавки, и постарался заснуть.

Нас выпустили только в понедельник, в самый разгар дня. Поймали такси и направились прямиком домой, где нас ожидала страшная новость.

— Сюда нельзя там криминалисты работают!

— В сторону отошёл это мой дом! — ругается Камиль на типа в сером пальто.

— Вы сын Райна Гладкова?

— Да, вонючий козёл!

— Не дерзите, юноша. А то заберу в участок. Так девушка, а вы Николь Дроздова?

— Именно. Офицер, что случилось? — боюсь задавать свой каверзный вопрос.

— Примите мои соболезнования, ваших отцов задушили в гостиной!

Николь

Душа разрывалась на куски, а перед глазами образовалась пелена. Пусть это окажется сном, кошмаром, от которого должна проснуться. Я со всех ног рванула в дом, где творилась самая настоящая суета. Мы ведь даже не смогли нормально поговорить, и обсудить все проблемы, как раньше в детстве.

— Девушка, кажется несколько минут назад сообщил, что сюда нельзя! — отвлёкся от беседы с Камилем, и поспешил догнать, но я уже склонилась над мертвым телом отца, только дяди Райна не видела. Его труп, скорее всего, уже вынесли из дома.

— Папочка! Умоляю, открой глаза! Ты ведь не пошёл на этот шаг сам! Я люблю тебя! Не оставляй меня! — подношу холодную руку к губам, в надежде отогреть, но чудес не случается и мертвецы так просто не оживают.

— Уведите её! Кому говорю?

— Да хватит на неё нападать. Где мой отец? Почему вы его прячете? — взял Камиль за грудки инспектора, мы оба были в глубоком шоке, ведь лишились родственников, которые пренебрегая собой, вырастили нас и подарили всю свою любовь.

— Увезли в морг, а этого осматривали врачи. Нам показалось, что он жив. Пройдёмте, нужно обсудить важные вопросы, но девушке лучше дать успокоительного! — был озадачен моей истерикой, не знаю, как сердце не остановилось в тот момент. Знаю, что поток горьких слез не прекращался, ведь такой удар сломит любого.

— Николь, за мной прошла! Николь, мать твою перестала, а то ударю! — пытался Камиль привести в чувства, и как котёнка оттащил от мёртвого тела. Нас завели в кабинет дяди Райна, а потом приступили к обсуждению важных дел.

— Как бы прискорбно это не звучало, но ваши отцы отдали богу душу.

— Обязательно напоминать? На плаксу взгляните, она сейчас коньки отбросит! — дерзит ему Камиль, передавая мне пачку с салфетками. Можно лишь позавидовать его стойкости, точно айсберг, даже не пустил слезу.

— Юноша, я просто констатирую факт, и не стоит дерзить, если намереваетесь построить нормальный диалог. Вам ясно? Пожалуй начну. Райн и Эдгар банкроты, задолжали пятьдесят миллионов. Увы, это имущество вам больше не принадлежит. К тому же клуб фехтования, выставлен на продажу! — зачитал содержимое бумаги, шокируя ещё больше.

— Ты сбрендил? Нанюхался бензина с ацетоном? Что за чушь несёт твой язык? Страхолюдина, не реви, сейчас вырублю с локтя! — пригрозил сосед пребывая в ужасном настроении. Возможно, именно так он выражал свою боль, плакать мужчине не позволительно, а срываться в самый раз.

— Арнелла, поговори с умалишенным! Нервов не хватает, современная молодёжь поражает своей беспардонностью, — позвал женщину в бордовом костюме, которая делала записи в блокноте.

— Войди в их положении, они лишились родителей, к тому же вряд ли в возрасте восемнадцать лет, отдают отчёт своим действиям, — присела за столом, и открыла папку.

— Камиль, наслышана про ваш талант фехтовальщика, не довелось проиграть ни одного турнира за последние два года. А ведь вам известно, что победы покупают по очень хорошему прейскуранту! Ведь так? — задала довольно каверзный вопрос, который не совсем пришёлся ему по вкусу.

— Как это относится к делу? Думаете мы тупые бараны и отдадим всё имущество с потрохами?

— Зря нападаешь, я всего лишь адвокат. Просто пыталась донести информацию. Но поскольку денег у вас нет дело закрыто.