Однако тревожные мысли так ее и не покинули. Вспоминая их последнюю встречу, она испытывала и гнев, и горечь, и унижение, и недовольство собой. Как это могло случиться? Почему она позволила ему обнимать себя? Это всего лишь похоть, говорила она себе, и еще желание испытать чувства, каких никогда не испытывала. Она в отчаянии гнала от себя воспоминания, но Эш Эллиот продолжал занимать ее мысли, его образ то и дело возникал перед глазами.
Когда Рейн, проведя почти сутки у постели Тодда, к вечеру вернулась в его квартиру и открыла своим ключом дверь, она застыла от неожиданности на пороге и даже потерла глаза, чтобы убедиться, что со зрением у нее все в порядке. Или она попала по ошибке в чужую квартиру? А может, ей это просто мерещится?
Рейн потрясла головой, чтобы отогнать видение. Но ничего не изменилось. Перед плитой в крошечной кухне, что-то напевая себе под нос, стояла молодая женщина и помешивала в кастрюле. До ноздрей Рейн долетел аппетитный аромат. И вдруг ложка в руке женщины остановилась на полпути к ее рту.
Рейн шагнула в слабо освещенную комнату и захлопнула за собой дверь.
– Кто вы? – послышался громкий голос, прежде чем Рейн успела открыть рот.
Рейн подошла к незнакомке и строго взглянула на нее.
– Я собиралась задать вам тот же самый вопрос, – ровным тоном проговорила она, хотя сердце у нее громко стучало от страха, неожиданности и любопытства.
Незнакомка повернулась к Рейн.
– Кто… кто дал вам ключ от… от квартиры Тодда? – дрожащим голосом спросила она.
Но Рейн ее не слышала. Только сейчас она заметила то, что должно было сразу броситься в глаза, – женщина была беременна, и, похоже, родов осталось ждать недолго. Это ее не столько шокировало, сколько озадачило. Да что же такое происходит, в конце-то концов?
– Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, – попросила женщина. – Кто дал вам ключ?
Рейн втянула в себя воздух и медленно выдохнула, моля Господа дать ей терпение. Кто все-таки эта женщина? Подруга Тодда? Вряд ли. И беременна. Так кто же тогда? Подруга подруги? Возможно. Хотя едва ли.
При ближайшем рассмотрении Рейн увидела, что женщина весьма миловидна, свежа, молода. Ей едва ли было больше двадцати – двадцати одного года. Волосы цвета пшеницы завивались колечками, большие голубые глаза с густыми ресницами настороженно смотрели на Рейн. На ней была широкая розовая блуза и белые шорты. Она чем-то напоминала Рейн куклу размером в человеческий рост.
Перестав наконец пялиться на незнакомку, Рейн заявила:
– Полагаю, это я должна вас спросить, откуда вы взяли ключ. – Она поставила сумку на диван. – Ведь это квартира Тодда Микаэлса, не так ли?
Незнакомка в знак согласия молча кивнула.
– В таком случае кто вы? – продолжала допытываться Рейн. – Я имею право здесь находиться. Я его сестра, Рейн Микаэлс. А кто вы?
И вдруг широкая улыбка осветила лицо молодой женщины, которая от этого сделалась еще моложе и стала похожа на девочку. Она захлопала в ладоши, шагнула вперед и, схватив руку Рейн, принялась восторженно ее трясти.
– Я Хизер, – засмеялась она. – Хизер Робертс, невеста Тодда.
Хотя стрелки на часах, стоявших возле кровати, показывали два часа ночи, Рейн только укладывалась спать. У нее болели все мышцы, и она чувствовала себя так, словно ее использовали в качестве боксерской груши. Она забралась под прохладные простыни, приказав себе ни о чем не думать и сразу же заснуть. Однако мозг ее воспротивился приказу и не желал отключаться, переполненный впечатлениями последних нескольких часов.
Когда Хизер представилась как невеста Тодда, у Рейн голова пошла кругом. От удивления она лишилась дара речи.
– Что?! – воскликнула она потрясенно.
Невеста! Беременная невеста! Нет, этого не может быть! Мозг Рейн отказывался воспринимать эту информацию. Рейн крепилась изо всех сил, чтобы не дать захлестнуть себя надвигающейся истерике. Этого просто не может быть, повторяла она снова и снова, но подсознательно чувствовала, что девушка говорит правду. У стоящей перед ней женщины-девочки не было никаких причин лгать. Но почему? Почему Тодд не говорил об этом? Где Хизер была все это время? Почему она ни разу не навестила Тодда? Как все это объяснить?
– Рейн… Я могу называть вас Рейн, правда, ведь мы скоро станем родственницами? – спросила Хизер, подняв на нее круглые невинные глаза. – Я вижу, Тодд никогда не рассказывал вам обо мне, о нас, – застенчиво добавила она.
Рейн на ватных ногах шагнула к дивану и без сил опустилась на него. Затем, посмотрев на Хизер, прошептала:
– Нет… нет, он никогда не говорил мне.
Хизер нервно провела рукой по спутанным кудряшкам.
– Я упрашивала его сказать вам, тем более что через пару месяцев должен появиться ребенок, но он говорил, что еще не готов, и просил, чтобы я не приставала к нему. Он обещал, что расскажет вам обо всем в свое время. Даже его босс, Эш Эллиот, пытался…
Хизер запнулась и замолчала, увидев, как побледнела Рейн.
– В чем дело? – испуганно произнесла она. – Я что-то не то сказала?
«Тодд, как ты мог так поступить со мной?» Рейн тихо застонала, не в силах поверить в происходящее. Неужели знали все, кроме нее, родной сестры? И Эш… Ну почему Эш? Почему он ей ничего не сказал? Ведь он мог уберечь ее от шока, который она только что испытала. Но она не будет сейчас думать о нем. Ей было не по себе. Ей было тошно, очень тошно.
– С вами все в порядке? – осторожно спросила Хизер. – Вы выглядите не очень хорошо, – добавила она без обиняков.
Рейн решительно встала с дивана, намереваясь расставить все точки над i.
– Не беспокойтесь, я чувствую себя хорошо. – Заметив, что тревожное выражение исчезло с лица Хизер, Рейн спросила первое, что пришло в голову: – Вы собирались пожениться?
– О да! – быстро ответила Хизер. – Но не раньше, чем Тодд накопит достаточно денег для покупки дома. Он говорил, что не хочет растить ребенка в тесной квартирке. – Она вздохнула, поколебавшись, подошла к дивану и села, глядя на Рейн снизу вверх. – Только это не так-то просто – накопить такую сумму. – Лицо ее вдруг оживилось: – А Эш Эллиот… я только что упоминала его имя… Он такой славный. Он предлагал помочь нам, но Тодд не хотел об этом и слышать. Я все еще надеюсь…
На сей раз Рейн даже глазом не моргнула, услышав имя Эша. Очевидно, Хизер считает Эша настоящим героем, подумала она.
Внезапно нижняя губка Хизер задрожала.
– Вы не знаете, где сейчас Тодд?
Вопрос ужаснул Рейн. Мгновенно перебрав варианты ответов, она задала контрвопрос:
– Где вы до сих пор находились?
– Ну-у… – протянула Хизер, – я ездила в Миссисипи, навещала тетю – мою единственную оставшуюся в живых родственницу. Она тяжело больна. Рак легких. Я попросила Тодда отпустить меня к ней до рождения ребенка.
– Но ехать в такую даль одной, когда, можно сказать, вот-вот родишь! – ужаснулась Рейн. Безумие! Ладно, Хизер почти ребенок, но Тодд должен все-таки быть поумнее!
Хизер хихикнула, показав ряд чуть искривленных нижних зубов, однако даже этот изъян не портил ее юную красоту.
Рейн обычно хорошо разбиралась в людях, но эта девушка являла собой удивительную смесь зрелости и невинности, взрослой рассудительности и детскости. Было ли это игрой? Нет, определенно не было. Хизер состояла из сплошных противоречий, и Рейн теперь поняла, почему ее брат безоглядно влюбился в нее.
– Я знаю, как добиться у Тодда того, чего хочу. – Хизер хитро прищурилась и улыбнулась, лицо ее при этом слегка зарумянилось.
«Не сомневаюсь, что знаешь», – подумала Рейн, изумляясь наивности Хизер и одновременно ей завидуя. Была ли она сама в этом возрасте столь же наивна? Пожалуй, нет. Она еще в детстве узнала то, что Хизер, похоже, начинает понимать лишь теперь. И ей вовсе не хотелось способствовать тому, чтобы Хизер повзрослела. Она ведь наверняка ничего не знает об аварии. «И как, черт возьми, ты собираешься сообщить ей об этом?» – спросила себя Рейн.
