<p>
– Отлично! Вот так и стойте. Должны понимать. Это впервые, и я волнуюсь, – продолжила я, разворачиваясь к ним и разминая кисти рук.</p>
<p>
– Ты не проклятийница! – возопил главный, гневно тыкая пальцем в мою сторону, при этом аккуратно пятясь.</p>
<p>
– Да и не надо. Это мое хобби. Факультатив, так сказать. Так и знала, что пригодится, – дремавшее сознание преступника во мне начало просыпаться, реально прикидывая, чем бы отоварить семейство по родственному. Но уже из знакомого арсенала артефактора. Занимались мы бытовыми предметами и для души – редкостями. Среди вторых и надо искать подарочек. Или по первому пути пойти? Мне ли не знать как может шарахнуть незаземленный контур магохладителя. Что-то такое отразилось в моем взгляде, что загореленькие родственнички полиняли на пару тонов в сторону бледности.</p>
<p>
В тот момент я как никогда была близка к членовредительству. Хорошо, что не успела сообразить чем и как. Пока примерялась, в лавку зашла бабуля Женевьева. Она охнула от увиденного и быстрым шагом подошла, чтобы обнять. Вреднучая пришлая бабенция успела сунуть постановление под нос и ей. Несколько минут чтения, и выражение сочувствия проявляется на ее морщинистом лице.</p>
<p>
– Что ж, деточка. Ничего, ничего. Это на пару годков.</p>
<p>
Плечи мои опустились. Если уж жена секретаря, слывшая у нас последней инстанцией по таким вопросам, не увидела выхода, то его просто нет… Я упала в объятия Женевьевы ища защиты от всего этого мира, ставшего таким невыносимо враждебным.</p>
<p>
Глава 3. Томми</p>
<p>
Зябкое раннее июньское утро. Едва начинало светать, и город спал. Я передернула плечами, ускоряя шаг. Уже неделю стаскиваю свои сокровища в книжную лавку торговца в центре города. Мы с ним договорились на такой ранний час, потому как я могла вынести за один раз гораздо больше томов, пока спали опекуны. Надо было вставать прежде тетки, которая просыпалась раньше всех, чтобы идти замешивать тесто на утренний хлеб. </p>
<p>
Около каждого дома был или палисадник, или сад за невысоким забором. Именно из такого раздался визг и ругань. Я еще не успела пересечь пределы нашего квартала, в котором подобных звуков сроду не бывало, поэтому была скорее удивлена, чем напугана. Первый порыв – узнать, в чем дело и помочь, как учил папа. Второй – как можно быстрее пройти мимо, ведь тяжелая сумка оттягивала плечо и нельзя было опаздывать. За меня эту задачу решили обстоятельства. Через заборчик переметнулась фигурка и, неловко ковыляя, побежала в мою сторону. Калитка открылась, и выбежал месье Грасс – старый цирюльник, отошедший от дел. В штанах и незастегнутой рубахе, с развевающимися седыми космами, он был ужасен в своем гневе. Когда-то он был в войсках его величества. Поэтому, остановившись и метнув палку в фигурку, он не промахнулся. Та ловко сбила преследуемого, вызвав очередной вскрик. Я узрела недобежавшего до меня несколько шагов пацана, распластавшегося на мостовой. К тому же узнала его. Это был Том. Один. Без Тобиаса, как я привыкла их видеть.</p>
<p>
Перейдя с бега на шаг, довольный месье добрался до скулящего подростка.</p>
<p>
– Ты у меня за все ответишь, – предвкушающе потер руки пожилой мужчина. Я знала его как исключительно вежливого и обходительного человека. Тем кошмарнее было наблюдать происходящее. Разительные перемены могут случаться с обычными людьми, если меняются обстоятельства. “Сейчас его будут добивать”, – поняла я и сделала шаг навстречу.</p>
<p>
– Месье Грасс! Как хорошо, что встретила вас. Что натворил этот негодник? </p>
<p>
– А? Эмми, божественного рассвета. Вор. Неделю караулю.</p>
<p>
– Что украл? – я подошла ближе, и мужчина осознал, что он в неглиже. Это заставило его смутиться.</p>
<p>
– Мои великолепные черешни безвозвратно обломаны! Представляете, мисс Эмми!</p>
<p>
– Я сочувствую вам. Это непозволительно. Но вы же не убивать его будете? У нас с этим строго. Каменоломни.</p>
<p>
– Что вы! Конечно, нет, – опомнился он.</p>
<p>
– Позвольте, я его заберу и отведу домой, где его накажут во сто крат суровее, чем вы смогли бы придумать! – наклонилась, сграбастывая Тома с мостовой. Выглядел он бледно и неровно дышал.</p>
<p>
– Ну…</p>
<p>
– До свиданья, месье. Вам необходим жакет, вы можете простудиться, – сердечно распрощалась я с цирюльником и потащила братишку в другую сторону от обворованного сада. Нужна была аптека. И доктор. И то и другое нашли недалеко. Старый знакомый отца. Жалко будет уходить отсюда. Не представляю, как жить с незнакомыми людьми. Хотя… теперь представляю.</p>
<p>
– Том, покажи доктору, где болит. И где Тобиас? – не могла не уточнить. Может, и его тельце где в саду того месье валяется. </p>
<p>
– Убежал вперед меня. Он на шухере стоял.</p>
<p>
– Как-то не внимательно стоял.</p>
<p>
– Ай!</p>
<p>
Хозяин кабинета осматривал здоровый свежий синяк, наливающийся на тощей ягодице Тома.</p>
<p>
– Сильный ушиб. Мази сейчас найду. Надо дома отлежаться с недельку, – давал наставления доктор под швырканье несчастного подопечного. Пожилой и опытный, он не стал спрашивать деталей происшествия, за что была очень благодарна. Он не владел магией, но опытом обладал огромным.</p>
<p>
– Томми. Обопрись о меня и идем потихоньку. Дойдем до дома и ляжешь, – выводила мальчишку от доктора уже через полчаса. Оплату тот согласился подождать до вечера. Можно не сомневаться, что платить буду я. У матушки пацанов для них было два лечения: ремень и “отлежится – чё ему сделается”.</p>
<p>
На улицах появились первые люди. Служанки. Служащие, спешащие на работу. Молочник. Было поздно сегодня идти в центр. Все откладывалось на завтра. </p>
