– Что это?

– Не знаю, – жму плечами. – Эти ракушки мне отдал хозяин дома, где я сегодня делала уборку. Не захотел есть свой ужин.

– Ну вы точно из деревни! – закатывает глаза Лика. – Это устрицы! На них выдавливают лимонный сок и едят, запивая дорогим шампанским.

– В интернете видела или по телику показали? – толкнув подругу в плечо, смеется Соня.

– Иди ты! – Лика с интересом смотрит, как я достаю из рюкзака следующий пакет.

– Здесь рыба! – Показываю соседкам идеальные розовые кусочки филе в каких-то травах. – Я чуть язык от удовольствия не проглотила, когда попробовал. Рука не поднялась выбросить остатки в мусор.

– Да какие же это остатки?! – Нюхая рыбу, Соня жмурится, как кошка. – Это же настоящий пир!

– По-богатому! – Лика взвешивает в руках пакет с устрицами и улыбается все шире.

– Тогда за знакомство! – Достаю из рюкзака последний улов. Красивую стеклянную бутылку, по форме напоминающую шампанское.

Моих знаний английского хватает, чтобы прочесть на этикетке, что это минеральная вода, но восторг в глазах девчонок заставляет умолчать об этой маленькой детали.

– А ты не промах, географ! – по-дружески подмигивает Лика. – Что-то мне подсказывает, мы точно уживемся.

То что жизнь с двумя ночными бабочками может быть интересной и насыщенной, становится понятно уже через пару дней. За это время я успеваю выполнить еще три заказа Валентины и даже получаю свою первую зарплату.

В родной Тюмени ни мне, ни маме такие деньги и не снились. Маме, чтобы заработать столько, пришлось бы неделю вкалывать в две смены без выходных. А мне – подрабатывать после учебы целый месяц.

Счастливая, я тут же расплачиваюсь с Ритой и вношу аванс за полмесяца. А на остальные деньги устраиваю шопинг.

– Мне нужно купить какую-нибудь рубашку и новые джинсы. Не очень дорогие, – сложив ладони в молитвенном жесте, говорю соседкам.

– Хочешь быть секси? – Соня шлепает себя по крутому боку.

– Не хочу, чтобы думали, будто я нищая.

Закусив губу, вспоминаю Ингу, роскошную дамочку в красном платье, и ее обидные упреки.

– О! Мне нравится твой настрой! – Лика решительно берет в руки сумочку. – Даже будущая училка имеет право быть стильной и модной!

Она кивает Соне, и они обе тут же начинают обуваться.

Несмотря на уверенность, что едем мы в торговый центр, финальной точкой маршрута оказывается не совсем магазин. Подойдя к двери, я немного робею, принюхиваюсь, словно могу почувствовать что-то неприятное. Но Лика быстро толкает внутрь.

– Выдыхай, географ! – шепчет она. – Это всего лишь секонд-хенд. Такой же магазин, как и остальные, только шмотки здесь на порядок лучше и в разы дешевле.

Она подходит к стойке с джинсами и показывает мне какую-то совершенно невероятную модель. С огромными дырами на коленях и декоративными стальными шипами по бокам.

– А еще здесь можно урвать что-то крышесносное, в центре подобное стоит десятки тысяч, – дополняет подругу Соня.

– Будешь как мажорка с Рублевки. – Лика снимает со стойки следующие джинсы, прикладывает их к моим бедрам, а потом вешает на плечо.

– С твоей фигурой мы из тебя красотку сделаем.

Соня протягивает вешалку с атласной черной рубашкой и, когда я забираю, радостно убегает на поиски следующей вещицы.

– Вперед! Ищи, что нравится! Ройся везде! – Видимо устав ждать, Лика за плечи поворачивает меня к полкам.

– А оно чистое, да?

Интерес уже победил вбитую в голову брезгливость. Глаза разбегаются. Но для полного погружения нужна какая-то гарантия.

– Считай, что я лично стирала. – Лика машет ладонями перед моим лицом. – Вот этими ручками!

Она берет еще одни джинсы. Снова примеряет к моей попе, и зараженная энтузиазмом девчонок, я с опозданием замечаю новое сообщение от Валентины:

«Вечером. У твоего первого клиента. Только не убирай вокруг рояля. Он просил».

На работу я приезжаю заранее. Не за час, как это было впервые, – всего за пятнадцать минут. Однако ожидание проходит так же нервно.

Несколько раз поправляю голубую рубашку – сегодняшнюю находку Сони. С минуту кручусь возле чьей-то спортивной машины, пытаясь рассмотреть в тонированных стеклах отражение своей попы в новых джинсах.

Когда наступает время звонить в дверь, нервозность достигает пика. Вдобавок к неуверенности я получаю мокрые ладони, бешеный пульс и странную сухость во рту. Все это похлеще прошлого предобморочного состояния из-за голода. Но удача, похоже, решает вспомнить об одной невезучей провинциалке.

Со стороны забора ни в одном из окон не видно света, а звонок в домофон заканчивается минутой тишины. По всем признакам в доме никого нет – счастье для любой уборщицы. Только вместо радости почему-то становится грустно.

– Ну и ладно. Ну и хорошо, – ворчу я себе под нос, открывая дверь. – Зато никто не будет мешать.

Разувшись, бросаю рюкзак на пуфик возле входа и иду к кладовке за тележкой уборщицы.

Следующая пара минут проходит по уже привычной схеме. Вначале надеваю фартук, потом быстро изучаю фронт работы.

В других домах до уборки приходилось вытряхивать пепельницы, чистить диваны и кресла от собачьей шерсти, собирать со столов пустые упаковки от чипсов и конфет. Здесь… как и в прошлый раз, ничего. Словно дом необитаем, на столах ни одной бумажки. На диванах ни шерстинки. И вокруг тишина.

Что с последним ошиблась, понимаю еще через две минуты. Со второго этажа доносится какой-то странный шорох, и я подпрыгиваю от удивления.

По-хорошему, нужно оставаться на месте и начинать уборку. Вряд ли в дом с такой охранной системой могли пробраться воры. Но эти умные мысли посещают мозг с небольшим опозданием.

Я стучу в дверь, за которой слышала шорох.

– Добрый день. В прошлый раз я забыла сказать вам спасибо… – Мнусь у порога, не решаясь открыть.

– Да кому там неймется? – доносится знакомый женский голос.

– Извините…

Внутри все леденеет. Сердце падает в пятки. Я второй раз в этом доме и снова порчу хозяину романтический вечер.

На пороге показывается Инга. Она в одном белье, с подтекшей тушью и растрепанными волосами.

– Опять ты?

– Я сейчас уйду… – Чуть не падая, отступаю к лестнице.

– Что за настырная особа?! Эти понаехавшие девицы совсем обнаглели! – Инга делает еще один шаг вперед. Выпячивает свою роскошную грудь и обдает меня испепеляющим взглядом.

– Простите, пожалуйста…

Задним умом понимаю, что я не виновата. Хозяин сам назначил время уборки и сам привел в дом эту женщину. Но от стыда и неловкости хочется раствориться в воздухе и никогда больше здесь не появляться.

– Зай, а кто там? – слышится из комнаты еще один голос. Мужской. Не клиента!

– Уборщица, котик. – В тоне Инги звучат мурлыкающие нотки. – Не обращай внимания.

– Черт, так вот почему дядька спрашивал, когда я вернусь!

Через перила свешивается симпатичный полуголый парень. Он совсем не похож на хозяина дома, и это открытие неожиданно радует.

– Она сейчас соберет свои шмотки и исчезнет отсюда. Навсегда. – Инга рукой указывает мне в сторону выхода и льнет к груди незнакомца.

Не желая наблюдать за нежностями этой парочки, я разворачиваюсь и со всех ног бегу вниз. «Валентина обязательно поймет! Не будет никакого увольнения», – успокаиваю себя, яростно сдирая фартук.

– Эй, красавица, подожди! – Босые стопы шлепают по ступеням совсем близко. – Проклятие, да что ж ты такая быстрая?!

Мужская ладонь обхватывает мое запястье, и я притормаживаю.

– Привет, – с улыбкой произносит парень.

– Здравствуйте. – Пытаюсь выдернуть руку.

– Ты это… не спеши. Зая сейчас оденется и уйдет, а ты сможешь продолжить здесь.

Будто замерз, он сутулит широкие, рельефные плечи и с интересом заглядывает в глаза.

– Егор! – раздается сверху. – Ты ничего не путаешь? – В голосе мегеры нет и намека на мягкость.