1924 Еду Билет — щелк. Щека — чмок. Свисток — и рванулись туда мы куда, как сельди, в сети чулок плывут кругосветные дамы. Сегодня приедет — уродом-урод, а завтра — узнать посмейте-ка: в одно разубран и город и рот — помады, огней косметика. Веселых тянет в эту вот даль. В Париже грустить? Едва ли! В Париже площадь и та Этуаль, а звезды — так сплошь этуали. Засвистывай, трись, врезайся и режь сквозь Льежи и об Брюссели. Но нож и Париж, и Брюссель, и Льеж — тому, кто, как я, обрусели. Сейчас бы в сани с ногами — в снегу, как в газетном листе б… Свисти, заноси снегами меня, прихерсонская степь… Вечер, поле, огоньки, дальняя дорога,— сердце рвется от тоски, а в груди — тревога. Эх, раз, еще раз, стих — в пляс. Эх, раз, еще раз, рифм хряск. Эх, раз, еще раз, еще много, много раз… Люди разных стран и рас, копая порядков грядки, увидев, как я себя протряс, скажут: в лихорадке. 1925
Прощание Кафе Обыкновенно мы говорим: все дороги приводят в Рим. Не так у монпарнасца. Готов поклясться. И Рем и Ромул, и Ремул и Ром в «Ротонду» придут В кафе идут по сотням дорог, плывут по бульварной реке. Вплываю и я: «Garcon, un grog Сначала слова и губы и скулы кафейный гомон сливал. Но вот пошли вылупляться из гула и лепятся фразой слова. «Тут проходил Маяковский давеча, хромой — не видали рази?» — «А с кем он шел?» — «С Николай Николаичем»,— «С каким?» — «Да с великим князем!» «С великим князем? Будет врать! Он кругл и лыс, как ладонь. Чекист он, послан сюда взорвать…» — «Кого?» — Езжай, мол, Мишка…» Другой поправил: «Вы врете, противно слушать! Совсем и не Мишка он, а Павел. Бывало сядем — Павлуша! — a тут же его, супруга, княжна, брюнетка, лет под тридцать…» — «Чья? Маяковского? Он не женат».— «Женат — и на императрице».— «На ком? Ее же расстреляли…» — «И он поверил… Сделайте милость! Ее ж Маяковский спас за трильон! Она же ж омолодилась!» Благоразумный голос: «Да нет, вы врете — Маяковский — поэт».— «Ну да,— вмешалось двое саврасов,— в конце семнадцатого года в Москве чекой конфискован Некрасов и весь Маяковскому отдан. Вы думаете — сам он? Сбондил до иот — весь стих, с запятыми, скраден. Достанет Некрасова и продает — червонцев по десять на день». Где вы, свахи? Подымись, Агафья! Предлагается жених невиданный. Видано ль, чтоб человек с такою биографией был бы холост и старел невыданный?! Париж, тебе ль, столице столетий, к лицу эмигрантская нудь? Смахни за ушми эмигрантские сплетни. Провинция! — не продохнуть. — Я вышел в раздумье — черт его знает! Отплюнулся — тьфу напасть! Дыра в ушах не у всех сквозная — другому может запасть! Слушайте, читатели, когда прочтете, что с Черчиллем Маяковский дружбу вертит или что женился я на кулиджевской тете, то, покорнейше прошу,— не верьте. вернуться Официант, грог по-американски! (фр.) вернуться Bois de Boulogne — Булонский лес (фр.). |
