– Неплохое приданое для сироты, – пробормотал банковский служащий, покосившись на стопки золотых слитков, которые суммарно весили наверно втрое больше самой сироты.

– Ага, папа был кузнецом, а матушка белошвейкой, – полушёпотом поведала бедолаге магичка.

– Хм, опять шутите, – покачал головой работник банка и принялся оформлять документы.

Часть денег Мария получила наличными, сложив пачки банкнот к себе в рюкзачок, чем ещё раз шокировала начинавшего сдвигаться разумом банкира, остальное легло на счёт, доступ к которому она могла получить в любой момент с помощью формуляра, который был спрятан в небольшой кошелёк с нарисованными на нём котятами.

– Я смотрю вы отдаёте все средства под полный контроль шестилетнего ребёнка? – нервно сглотнув спросил у меня банкир.

– А что такого? – удивился я. – Это же её деньги.

– Ага, – чуть ли не фальцетом ответил банкир и закашлялся. – Ваше право. Вы, если что, можете получить доступ к счёту по паспорту в любое удобное время. Учитывая внушительную сумму счёта, будут действовать особые индивидуальные условия и повышенный процент на остаток.

– Огромнейшее вам спасибо, дорогой мой, – игриво улыбнувшись сказала ему магичка, после чего у мужчины начался-таки нервный тик. – Здоровья вам и вашей семье, купите игрушки детишкам.

Мария положила на стол перед банкиром крупную купюру, закинула рюкзачок за спину и развернулась на выход. Мужчина, округлив глаза, посмотрел на щедрое подношение, потом медленно перевёл взгляд на меня. Я развёл руками и вышел вслед за магичкой, у которой оказалась щедрая русская душа. Впрочем, эта купюра была песчинкой на пляже её сбережений.

К нашим похождениям по магазинам мы решили привлечь и Настю, она нисколько не возражала. И первым делом мы поехали в магазин игрушек, самый большой в Санкт-Петербурге. К выбору подарков Мария подходила основательно, придирчиво осматривая каждую кандидатуру, устроив куклам и машинкам серьёзный кастинг. Сразу видно, что брата и сестру она любит по-настоящему.

Дальше у нас по плану были плотницкие и слесарные инструменты, где я выступил в роли консультанта. Все три девушки были шокированы моими познаниями в этой области, несколько удивлён даже сам продавец.

Самый интересный и сложный этап представляла собой покупка одежды. То, что мы привыкли носить, для деревенской жизни никак не подойдёт и нам предстояло найти магазин, где продаётся то, что нам нужно.

Нужный магазин находился далеко от центра в одном и рабочих спальных районов. Продавцы в магазине вылупили глаза и предположили, что мы ошиблись адресом. Оно и понятно, мой плащ стоил столько же, сколько и дюжина висевших на витрине, причём это были выставочные не самые дешёвые варианты.

– Спецовку отцу возьми обязательно, он оценит, – посоветовал я.

– А что это? – удивилась Мария.

– Специальная одежда из крепкой ткани, сделанная для рабочих, – пояснил я.

– Зачем это нужно? – нахмурилась магичка. – Когда он занимается живностью или строгает доски, просто надевает старое.

– И это неправильно, – сказал я. – специальная одежда дольше прослужит и лучше защитит от грязи и травм.

Я продемонстрировал ей плотную ткань и усиленные нашивки на локтях и коленях. А также кучу карманов и креплений для подвешивания инструмента.

– Ладно, убедил, – согласилась магичка, разглядывая варианты спецовок. – Вот эту возьму, пожалуй. И вон ту серенькую.

Продавцы только успевали складывать покупки в пакеты. Мне кажется, у них вертелся на языке вопрос: “а у вас денег хватит?”. Короткий взгляд на наши одеяния не давал им произнести это вслух.

Вскоре пакеты превратились в мешки, потому что туда складывалась и летняя и зимняя одежда. Я вспомнил размеры кухни, гостиной по совместительству в доме родителей Марии. Этими мешками в совокупности с другими покупками, мы завалим половину комнаты. Надо ещё запихнуть это в машину. Чтобы было легче играть в тетрис, я сложил задние сиденья, влезло с трудом.

– Теперь уже поздно говорить, – сказал я, когда мы уже направились на выезд из города. – Надо было как-то частями всё это закупать, ты же не в последний раз туда едешь.

– Хочешь сказать, что ты возил бы меня в Никольское каждые выходные? – усмехнулась Мария. – Не переживай, я найду ещё, что купить. Это мы ещё не стали брать кастрюли, лопаты, лейки и прочую чепуху.

– Понятно, – усмехнулся я. – Значит планы на следующие выходные у нас есть.

Пока ехали в Никольское, Мария без умолку рассказывала, как готовила обед и ужин на всю семью, умудрялась ещё помогать на огороде, собирала яйца в курятнике, чистила клетки кроликам, то есть в свои пять была практически полноценным сельским жителем. Как и предрекала мама, в пути нас застал дождь, который почти прекратился, когда мы подъезжали к селу, а потом и вовсе стих.

– Налево повернуть не забудь, – сказала Мария, когда я уже собирался пролететь мимо сельской администрации.

Тормозить пришлось довольно резко и Кате с Марией на голову полетели мешки с одеждой, которые были засунуты почти под потолок. Видимо магичка о приезде предупредила, потому что нас встречали. Правда только брат и сестра.

– А где папа с мамой? – спросила Мария, когда наобнималась с обоими вдоволь. Она выскочила из машины первой, а мы уже подходили и слышали разговор.

– Да они это, приболели, – пробормотал брат Марии. – Дома лежат, уже третий день не выходят, мы пока вдвоём по хозяйству суетимся.

– Так чего же сразу не сказал никто? – воскликнула Мария и, не дожидаясь ответа побежала в дом. Мы с Катей припустили следом, а Настя взяла на себя общение с детьми.

Магичка не разуваясь побежала в дальнюю комнату, где лежала мать, а я нырнул в комнату отца, отодвинув шторку, которая выполняла в деревне функции двери. Мужчина был мертвенно бледен и лежал без сознания, на моё появление никак не отреагировал. Чтобы исключить плохое, я припал ухом к сердцу, оно ещё билось. Сканирование показало почти полное поражение лёгких.

– Что с ними? – спросила Катя, которая вошла вслед за мной.

– У него пневмония, – ответил я, продолжая сканировать. – Практически тотальная. Мы вовремя успели.

– Пойду узнаю, что с матерью, – сказала Катя и вышла.

Первое, о чём я подумал – что у них снова та самая чума, но сканирование не показало типичных сопутствующих симптомов, да и лёгкие были воспалены, но без множественных мелких некрозов. Лимфоузлы немного воспалены и увеличены, но совсем не так.

Я начал очищать лёгкие. Сначала левое, оно легче дренируется, потом правое. Когда я уже заканчивал, щёки у мужчины порозовели, частое и поверхностное едва слышное дыхание стало более глубоким и размеренным. Потом он закашлялся и открыл глаза.

– Александр? – слабым хриплым голосом спросил он и снова сильно закашлялся. – Это вы? Но как?

– Можно сказать чудом, – ухмыльнулся я. – Мария решила привезти вам подарки. Если бы мы приехали завтра, то спасти было бы невозможно. Кто из вас первый заболел?

– Заболели мы примерно одинаково, – сказал отец Марии, хорошенько откашлявшись. – Но я слёг раньше, Наташа за мной ухаживала. Потом слегла и она.

– Так почему же не позвонили? – спросил я. – У вас ведь, по-моему, есть телефон.

– Да вроде казалось обычная простуда, зачем беспокоить, – виновато ответил мужчина. – Думали, что как обычно, само пройдёт. Пили травяные настои, ингаляции над картошкой, морс из варенья.

– Понятно, – вздохнул я. – Ничего нового. Все надеются на авось, а авось взял и не пришёл.

– Выходит, что так, – ухмыльнулся мужчина. – Спасибо вам, Александр, мне уже намного лучше. Поможете мне встать?

Я подал ему руку, и он сел на кровати. Всё-таки он был ещё очень слаб. Я попросил его старшую дочь навести ему побольше морса, пусть пьёт, а сам пошёл в комнату, где Мария занималась матерью. Там сеанс лечения тоже завершился и магичка, вся в слезах, обнималась с мамой, которая тоже уже смогла сесть на кровати.

– А у вас в деревне воспалением лёгких ещё кто-нибудь болеет? – поинтересовался я, прервав их совместные излияния.