Элирий вновь отстраненно кивнул, по-прежнему безмолвствуя и глядя в окно. Сказать ему было нечего. Он сделал выбор — и, увы, сделал его не в пользу Второго ученика. Он становился одновременно палачом и жертвой, каким уже был однажды и сам Элиар, заставивший своего Учителя пройти сакральным путем и принять великую аскезу мученической смерти. Волею случая судьбы их из жизни в жизнь, из смерти в смерть связались неразрывными роковыми узлами, сплелись в неразделимый замкнутый круг.

— После открытия порталов мне придется отдохнуть, чтобы полностью восстановить силы. Заняв свою позицию, я уйду в медитацию восстановления, но не волнуйтесь, она не займет много времени. Как только солнце встанет в зените и придет установленный час встречи, мы начнем ритуал, — закончив, Яниэр вопросительно посмотрел на него, но Красный Феникс продолжал молчать.

Невзгоды, горести, разбитые надежды и утраты влияют на рассудок, очень сильно влияют. Увы, Элиар пережил слишком много печали, выдержал слишком много жестоких испытаний, чтобы это могло пройти бесследно. Ужасы темной стороны мира бесповоротно изменили его. Элирий нахмурил брови. Так вышло, что и он приложил к этому руку, испытывая волчонка немыслимыми муками, в результате чего сердце Элиара переродилось, из обычного человеческого сердца став безупречным сердцем падшего бога, древним сияющим антрацитом, скрывающим гибельный жар. Расцветшее от боли сердце Элиара превратилось в тысячелепестковый черный лотос, собранный из смертоносных стальных лезвий. А сам он из угловатого и добродушного мальчишки-кочевника превратился во внушающего ужас Черного жреца, подлинного владыку Черного Солнца, чей дух навсегда отравлен тьмой. Не таясь и не скрывая своей природы, ученик прямо признал, что Черное Солнце — это он сам. И этими словами связав себя с тьмой воедино, не оставил Элирию выбора.

Тем не менее Элиар по-прежнему нуждается в нем. Как бы ни было мучительно, этой слабостью придется воспользоваться… придется использовать ее против ученика. Красный Феникс вздохнул: душа его, однажды познавшая вечный покой, вновь была растревожена. Увы, не всех возможно спасти, даже сделав самый правильный выбор. Сегодня Элиар навек останется в смертельной западне Красных скал. А в памяти его светлости мессира Элирия Лестера Лара навек останется этот светлый весенний день… день, когда он научился предавать.

Все мы о чем-то сожалеем. Почти всегда слишком поздно, чтобы что-то суметь изменить.

Его печаль затопила сердце — и затопила весь мир. Красному Фениксу казалось, что он тонет в ней. Невыносимое, невыносимое состояние.

Более никто не проронил ни слова. Поняв настроение наставника, Яниэр не стал дожидаться ответа, наконец решившись оставить его наедине со своими мыслями. Поклонившись медленнее и глубже, чем обычно, Первый ученик молча растворился в пылающем портале, прихватив с собой полностью подавленную происходящим Агнию. Оставалось совсем немного времени перед путешествием в Красные скалы.

— Прости, волчонок… тебе не будет больно, — тихо пообещал в пустоту его светлость мессир Элирий Лестер Лар.

«Больно будет только мне».

* * *

Эпоха Черного Солнца. Год 359. Сезон весеннего равноденствия

Солнце встает на востоке и садится на западе. День тридцать четвертый от пробуждения.

Красные скалы

*черной тушью*

Красные скалы располагались точно на пути от Ром-Белиата к Бенну, что делало их весьма логичным выбором для проведения мирных переговоров между двумя великими городами.

Элиар хорошо знал здешние края: не так далеко отсюда располагались давно заброшенные старые каменоломни, где когда-то добывали и обрабатывали камень для строительства Запретного города, а также леса, в которые в прежние годы Красный Феникс имел обыкновение сбегать от летней городской жары, обучая их с Яниэром распознавать иллюзии и проводя другие тренировки на лоне природы. Приходилось им троим бывать и в путаных лабиринтах Красных скал.

Впрочем, если бы место встречи назначал сам Элиар, он никогда не выбрал бы эти мрачные подземелья. Предпочитающий большие открытые пространства, выходец из Великих степей не терпел ограничений и тесноты, а потому огромная толща камня вокруг, под ним и в особенности над головой, давила и подспудно угнетала. Отчасти именно поэтому Великий Иерофант Бенну выступал против активного строительства глубинных убежищ и перенесения части Вечного города под землю, как это сделал Яниэр в неприступных горах Ангу, спасая людей от губительного излучения черного солнца. Стихией Элиара был воздух: из бескрайних просторов, насквозь продуваемых ветрами, он мог черпать энергию. Тяжелый и плотный камень был противоположным воздуху первичным элементом творения, он почти не откликался на зов и делал его энергетику слабее. Элиар вздохнул. Уж лучше бы они с Учителем встречались где-то, где над ними было бы небо…

Лабиринты ходов и сменявших друг друга низких вытянутых пещер встретили Элиара тишиной: в гулкой пустоте раскатисто звучало только эхо его собственных тяжелых шагов. Звуки путешествовали из пещеры в пещеру, цепляясь за каблуки его боевых сапог: эхо отражалось от холодного камня и многократно усиливалось им. Длинные и узкие тоннели полого вели вниз, все глубже и глубже уходя в неведомые недра.

Подземный мир Красных скал напоминал бездонный колодец, до краев заполненный темнотой. От века царивший здесь кромешный мрак поглощал цвета и контуры, но это не смущало жреца Черного Солнца: золотые глаза его превосходно видели во тьме. Как и всегда в долгих походах и перелетах, для удобства он облачился в простые дорожные одежды. Длинные рыжие волосы, словно в прежние ученические времена, были стянуты лентой высоко на затылке. Верный Коготь Дракона чутко дремал за поясом, но Элиар очень надеялся, что сегодня хищно изогнутый клинок не пригодится.

Наконец, спустя показавшееся бесконечным путешествие по узким подземных ходам, походившим на чрево змеи, пространство вокруг раздвинулось: Элиар вошел в выбранный для встречи грот и остановился, внимательно оглядываясь. Установилась тишина.

Увы, как он и опасался, в огромной сводчатой пещере никого не оказалось. Значит, все-таки ловушка… Значит, Учитель на самом деле не желает видеть его, не желает слушать. Конечно, с самого начала в ум заползали отравленные сомнениями мысли, но сердце упрямо спорило с ними… очевидно, зря. Что ж, не попытаться он не мог. Вздохнув, Элиар присел на гладкий покатый валун, для верности решив подождать еще немного: в конце концов, разведывая обстановку в округе, он пришел немного раньше назначенного часа.

Мгновения текли и текли, как капли влаги с древних сталактитов, но Учитель не появлялся.

Как долго стоит ждать? Внутреннее чутье подсказывало: из ловушки нужно убираться немедленно, как можно скорее, пока та не захлопнулась. Но все же что-то держало его здесь. Какое-то смутное чувство не давало уйти, не давало добровольно отступиться и тем самым признать, что надежды больше нет… что это конец.

В какой-то момент от входа в пещеру вдруг послышались неясные звуки, будто бы шорох легких шагов и потрескивание освещающего путь магического пламени.

— Учитель… — изумившись, едва выдохнул Элиар. — Вы в самом деле пришли?

Не веря своим глазам, он вскочил на ноги и встал как вкопанный, не двинувшись с места. Появление Красного Феникса, хоть и долгожданное, оказалось слишком неожиданным. Должно быть, в глубине души Элиар все же не до конца верил в то, что это появление возможно.

— Как мог я не прийти? — сердито бросил наставник, быстрым шагом подходя ближе. Мелодичные переливы голоса Совершенного немедленно отозвались в сердце встревоженным гулом. — Я там, где должен быть. Я не могу позволить лишить меня выбора, который хочу сделать. И пока я жив, я не могу позволить страху определять будущее.

— Мне кажется, ваша светлость говорит о чем-то, чего я не знаю. — Не понимая скрытого смысла сказанного, Элиар покачал головой. Он почувствовал неожиданную неловкость и гадал, с чего начать давно желанный разговор. — Но я рад, что вы здесь.