Все, мое время пришло! Я видел, как крупная фигура стояла возле лифта. Рука его была в кармане. Толстый ждал, пока его кореш спустится обратно и подаст ему знак.
Вытащив пистолет и наведя его на голову Толстого, я сделал шаг. Но в последний момент Толстый повернулся ко мне. Я увидел его лицо. На нем было выражение удивления. Но в этот момент я поднял руку и нажал на курок. Выстрела почти не было слышно. Толстый отлетел в сторону, настолько велика была сила выстрела. Он стал опускаться на пол. Руки у меня тряслись. Вместо того чтобы выстрелить второй раз в голову, я перевел дуло пистолета в область сердца и снова нажал на курок. Все, работа сделана.
Я услышал, как Толян несся вниз. Я отбросил пистолет в тот угол, где стоял минутой раньше, и побежал к выходу. Левой рукой я доставал «ТТ».
Я знал, что когда я выйду на улицу и если машина с охраной еще стоит, то наши ребята тут же начнут стрелять в нее. Но, открыв дверь, я увидел, что машины нет. Навстречу мне бежал Виктор с пистолетом. Господи, вот сейчас-то он в меня и выстрелит… Я инстинктивно присел. И, как оказалось, сделал правильно. За моей спиной стоял тот самый Толян и целился в сторону Виктора. Но тот опередил его. Выхватив второй пистолет, он выстрелил одновременно из двух стволов. Я увидел, как тело Толяна мешком свалилось на землю.
– Все, уходим! – выдохнул Виктор. Я тотчас же рванул, как было договорено, в сторону детской площадки. На другой стороне должна стоять машина, на которой мы уедем отсюда. Вот она стоит, я вижу ее, двигатель работает. Вскочив внутрь, я увидел, что за рулем – Егор.
– Ну как, все нормально? – спросил он.
– Да. Давай гони! – приказал Виктор.
Машина рванулась с места. Виктор стал пристально смотреть в зеркало, нет ли за нами «хвоста». Я тоже повернулся назад. Но стекла были тонированные, и ничего толком видно не было.
– Пригни голову, – сказал Виктор. Я чувствовал, что он очень нервничает.
– Кажется, нет никого сзади, – проговорил Егор.
Мы выехали на улицу. Виктор немного расслабился.
Криминальные конфликты
В конфликте «старого с молодым» разберем один пример – с ореховской группировкой. В Москве она является одной из самых молодых по возрасту, и члены ее отрицают правила и понятия, установленные в уголовном мире. На этой почве в 1992 году на юге Москвы вспыхнула настоящая война между ореховской, нагатинской и подольской группировками. Война была по-настоящему кровопролитной. Так, в феврале 1993 года в кафе «Каширское» и «Кипарис» были убиты шестеро членов ореховской группировки. Однако ореховских это не остановило, и в апреле того же года на Елецкой улице они расправились с 50-летним московским авторитетом Виктором Коганом (кличка Жид) и его телохранителем.
Третья бандитская война
Серия убийств и перестрелок, с которых началась прошедшая неделя, дает экспертам «Ъ» ряд веских доказательств того, что в Москве разгорается война русскоязычных бандитов против мафии, которую средства массовой информации обычно называют чеченской. Это третья попытка столичной оргпреступности убрать конкурентов из города.
(Из газеты «Коммерсант»)
Криминальный расклад
На прошедшей неделе ГУВД Москвы зарегистрировало вспышку перестрелок. Причем, как видно из сводок, пальба велась с явным перевесом в пользу чеченской стороны. И вот почему.
Понеся первые потери, чеченцы догадались, что против них опять затевается геноцид, и предприняли неотложные меры для защиты. Все их лидеры опять же сменили адреса и явки, начали выпивать в других ресторанах, ездить на машинах с другими номерами. Более активно чеченцы стали сдавать милиции своих конкурентов.
Первым чуть не пострадал Фрол, задержанный по подозрению в незаконном хранении оружия. Но его вину доказать не удалось, и через десять дней Фрола отпустили.
Помимо милицейских связей чеченцы пустили в ход оружие. Причем для начала они стали отстреливать бизнесменов, запуганных русскоязычными бандитами и переставших платить деньги чеченцам.
Исход любой войны предсказуем. Погибнут люди. Виновные и невиновные. Но ни одна война, даже Вторая мировая, не принесла пользы никому, кроме структур, вложивших деньги в оружие.
Криминальная хроника
Тем временем объявленная в конце февраля на совещании в Кремле борьба с преступностью в марте начала обретать свои реальные очертания. В Москве, например, милиция явно активизировала свои действия против столичных преступных группировок. 3 марта в кафе «Аист», что на Малой Бронной, милиция сорвала разборку между «славянами» и азербайджанцами. Еще в конце февраля лидеры «славянских» группировок на общем сборе решили призвать к порядку азербайджанцев, и 3 марта в «Аисте» должна была состояться одна из шумных акций этой кампании. Однако дело обошлось арестом лишь одного человека, у которого было найдено оружие.
4 марта отряд по борьбе с бандитизмом МУРа при содействии нескольких сотрудников отдела розыска автомашин управления ГАИ провели операцию по задержанию вымогателей из люберецкой группировки. События в этой операции развивались следующим образом.
11 марта боевые действия вновь переместились в Москву. У кафе «Ладога» во время бурного выяснения отношений была взорвана граната, осколками которой были ранены три человека.
Надо отметить, что взрывы в те дни на улицах столицы и других городов России были далеко не редкостью. К примеру, 8 марта в Москве был взорван автомобиль директора малого предприятия Сергея Сошняка, а 10 марта – автомобиль майора Российской армии Бориса Иванова.
11 марта сотрудники отдела по борьбе с бандитизмом МУРа задержали еще одну группу рэкетиров, контролировавших вещевой рынок ЦСКА. Возглавлял эту группу авторитет по кличке Мансур, год назад освободившийся из Бутырки. Его люди еженедельно вымогали у местных торговцев и администрации рынка от 3 до 5 миллионов рублей.
Арест Мансура, март 1993 года
Так совпало, что одиннадцатое марта – четверг – день обмена абонементов, поэтому с утра до трех часов в администраторскую стояла огромная очередь. Обмен мы проводили по секторам, чтобы не было хаоса и беспорядка – начинали по алфавиту.
Поэтому каждый раз администратор, сидящий в офисе, объявлял, что приглашаются владельцы торговых мест, например Б, для обмена абонементов. Все уже знали, что на эту процедуру отводилось тридцать-сорок минут. Потом шел следующий сектор, потом – подвальные помещения, владельцы буфетов, частных складов и небольших магазинчиков, которые стали появляться на территории вещевого рынка.
В три часа дня, когда сбор денег был полностью закончен, я обратил внимание, что Костя стал куда-то собираться.
– Ты куда? – спросил я.
– Хочу в банк поехать, деньги положить, – сказал Костя. Тут же встал из-за стола и стал собираться по каким-то срочным делам и Олег. Теперь я понял, что сейчас приедет Мансур, и никто из моих компаньонов не хочет лишний раз встречаться с ним.
– Что это вы так быстро убегаете? – спросил я.
– У меня дела – нужно деньги положить.
– А мне нужно деда навестить – давно у него не был, – сказал Олег. – Что-то он приболел…
Я промолчал. Я понял, что свидетелем буйства Мансура или какой-нибудь жуткой сцены придется быть мне одному.
Я взглянул на часы. Было уже около четырех. Сейчас должен подъехать Мансур. Тут я вспомнил, что именно сегодня последний день срока, отведенного Мансуром Эдику для сбора денег, и стал лихорадочно вспоминать, видел ли сегодня Эдика на рынке, но так и не припомнил. Я спросил у Шурика, младшего администратора, не видел ли он сегодня Эдика.
– Нет, что-то вроде не было его сегодня, – сказал Шурик. И тут я услышал, как внизу раздался громкий смех и кто-то стал подниматься по лестнице. Я осторожно приоткрыл дверь и увидел, что Мансур в сопровождении пяти боевиков направляется к офису. Я быстро сказал секретарше, чтобы она немедленно покинула помещение.