“Я просто хочу иметь возможность сказать, что мы сделали это однажды”.

Я не вижу её лица, когда она оборачивается, но знаю, что она улыбается. На ней всё ещё бобровая шапка из костюма, но в остальном она совершенно голая.

— И ты уверена, что хочешь, чтобы я трахнул тебя в этом?

Она откидывается на полку позади себя и закидывает ногу на ногу, открывая свою киску. «Раньше я так возбуждалась во время игр, наблюдая за тобой в этом. Возможно, я фантазировала об этом раз десять».

— Боже, я люблю тебя и твою возбуждённую киску, — говорю я с ухмылкой.

Она направляет меня в себя, и она уже такая влажная, что я легко вхожу в неё, глубоко погружаясь.

“Вот и все. Трахни меня, папочка”.

— Какая же ты хорошая девочка. Полки трясутся, когда я толкаю сильнее, но дверь заперта. Кроме того, снаружи так шумно, что они ничего не услышат.

Сегодня выпускной, и хотя Шарлотте уже давно не приходилось наряжаться Бобром Баки, она спросила у Беннетта, можно ли ей сделать это сегодня. Я и не подозревал, что она собиралась пробраться за сцену, чтобы умолять меня трахнуть её.

Я хватаю её за бёдра и приподнимаю, чтобы войти глубже. Когда она опускает руку между ног и трёт клитор, я вижу, как бриллиант на её пальце сверкает в свете. Я подарил его ей в тот день, когда уволился, и сегодня она наконец-то носит его на всеобщее обозрение.

При виде моего кольца на её пальце я возбуждаюсь. «Я люблю тебя». Её стон становится пронзительным, когда она кончает, обхватив меня, и её киска сжимает мой член.

— А теперь сними это и дай мне посмотреть на тебя, — требую я, и, к счастью, она подчиняется.

Конечно, я чертовски возбуждён при виде того, как её киска принимает мой член, но когда она смотрит на меня, это похоже на религиозный опыт. Вид её раскрасневшихся щёк и приоткрытых губ, когда я ускоряюсь, — это всё, что мне нужно. Я наклоняюсь и беру её рот в свой, кончая сильно и быстро.

Мы цепляемся друг за друга, когда я спускаюсь и пытаюсь перевести дыхание. Каждый раз это как в раю, и я не могу дождаться, когда смогу делать это вечно.

— Ты обещала мне завтра, — говорю я ей, целуя её в лоб, а затем в щёки.

— Я знаю. Она улыбается мне. — А дядя Каллум тоже может прийти?

— Конечно. — Я качаю головой. — Как ты думаешь, кого я попросил провести тебя к алтарю?

Шарлотта хихикает, жадно покачивая бёдрами и пытаясь снова меня трахнуть.

— У нас нет на это времени, — говорю я ей, неохотно выходя из её влажного лона. — Как бы мне ни нравилось трахать тебя каждый день, тебе нужно получить диплом.

Я в последний раз целую её в губы, прежде чем помочь ей надеть костюм обратно. Когда мы выходим из костюмерной, она выходит на сцену, и я смотрю, как она прыгает, заставляя всех аплодировать.

Шарлотта действительно нашла себя за последние несколько месяцев, и это заставило меня ещё сильнее влюбиться в неё. Моя душа принадлежит ей, и я больше всего на свете хочу видеть, как она расцветает. Это действительно наше начало, и мне не терпится узнать, что будет дальше.

КОНЕЦ!