Колетт скрещивает руки на груди (из-за чего чертовски сложно не засмотреться на её впечатляющие сиськи) и задумчиво смотрит на меня. «Вряд ли, но попробуй».

Я пододвигаю к ней стопку бумаг и складываю руки на столе. «Полагаю, ты знакома с Ремингтоном Воном?»

Колетт кивает, затем берёт первый документ и просматривает его. «В детстве был актёром. Затем заработал репутацию каскадёра и стал работать исключительно как постановщик трюков. Он участвовал в том шоу с Остином Хейсом, верно?

“Да”.

«Разве ты не дружишь с братьями Хейс?» — спрашивает она, отрываясь от другой бумаг.

«Да, мы вместе выросли. Я смутно помнил Ремингтона в детстве. Я лишь несколько раз бывал на съёмочной площадке, а он на пару лет младше меня и Остина. И я только полгода назад согласился стать его агентом».

Она прищуривается, читая следующую страницу, и её лицо омрачается. Я знаю, на что она смотрит, и предполагаю, что ей известно об упрямом мнении Карсона и о том, почему он так считает. Ни для кого не секрет, что его жена погибла в результате ДТП с участием нетрезвого водителя.

— Наркотики? — в её голосе слышится отвращение, а когда она снова смотрит на меня, в её карих глазах читается разочарование.

Я вздыхаю. «Только не говори мне, что ты собираешься осуждать его, не зная всех фактов, как Грир. По крайней мере, выслушай меня».

Колетт откладывает бумаги и откидывается на спинку стула, жестом показывая, что я могу продолжать. По её взгляду видно, что она не верит, что я могу изменить её мнение, но, по крайней мере, она готова меня выслушать.

«Как и многие дети-актёры, Ремингтон попал в дурную компанию и употреблял наркотики, чтобы справиться с давлением. Не то чтобы я оправдывал его пристрастие к наркотикам, но у него была дерьмовая семейная жизнь, и в пятнадцать лет он был вынужден стать эмансипированным. Он был близок с братьями Хейс, и я думаю, именно поэтому он оставался чистым на протяжении всего шоу. К тому времени он начал заниматься каскадёрским искусством и стал очень востребованным благодаря своим способностям. Затем шоу закончилось, и он решил заниматься исключительно каскадёрской работой. В следующие несколько лет произошло несколько инцидентов, ходили слухи о наркотиках, о его бесстрашии и безрассудстве на съёмочной площадке, но, поскольку это были всего лишь слухи, он сохранил страховку гражданской ответственности. Ему удавалось скрывать своё пристрастие до двадцати лет, и я знаю, что в следующем году ситуация достигла критической точки в Grier Studios.

— Вы теряете мой интерес, мистер Грант, — замечает Колетт, когда я делаю паузу.

— Тайсон, — поправляю я и криво улыбаюсь.

— Я уже поняла. Просто думаю, что контекст важен.

Она приподнимает бровь, но ничего не говорит, поэтому я продолжаю. «Опять же, я не оправдываю Ремингтона, я строго отношусь к употреблению наркотиков, поэтому до недавнего времени я никогда не соглашался представлять его интересы. Когда у Ремингтона начались проблемы со студией, у его лучшего друга только что диагностировали рак. Через несколько месяцев после того, как студия — по праву, надо сказать, — разорвала с ним отношения, он попал в больницу и чуть не умер от передозировки. Как только его выписали, он отправился на реабилитацию. Остин сказал мне, что именно лучший друг убедил Ремингтона сделать это.

«Он провёл шесть месяцев в реабилитационном центре, а затем несколько лет вёл тихую жизнь, приводя свои дела в порядок. Он даже поступил в колледж и много работает с детьми. Чуть больше года назад он решил вернуться к съёмкам. Поскольку он стал старше и уже давно не употребляет наркотики, ему удалось снова получить страховку гражданской ответственности. Остин обратился ко мне с просьбой стать его агентом, но я ему отказал. Однако в качестве одолжения ему я присматривал за Ремингтоном, и когда полгода назад ему исполнилось двадцать пять, я почувствовал, что он себя зарекомендовал и что он невероятно талантлив, поэтому я согласился подписать с ним контракт.

Колетт внимательно слушает, и я вижу, что мои слова доходят до неё и она обдумывает их, а не отмахивается. Это убеждает меня в том, что моё первое впечатление о ней было верным. Она, конечно, великолепна, но помимо красоты она ещё и сильная и независимая. Я также чувствую, что она непредвзята, а в её глазах есть доброта, которая притягивает меня к ней, как магнит.

«Он из кожи вон лез, чтобы наладить свою жизнь и помочь другим учиться на его ошибках, — настаиваю я. — Я думаю, каждый заслуживает второго шанса, не так ли?»

— Я с тобой согласна, Тайсон.

— Это здорово, — начинаю я, но она не даёт мне договорить.

«К сожалению, я не могу повлиять на решение президента по этому вопросу, — она поднимает руку, когда я пытаюсь что-то сказать, — и, должна признать, хотя я в целом поддерживаю его позицию в отношении тех, кто в прошлом употреблял наркотики, я верю в возможность второго шанса и считаю, что он слишком категоричен».

“Тогда—”

«Тем не менее моё мнение его не переубедит. Мне жаль».

Колетт резко встаёт, а я так и сижу, потеряв дар речи. Она протягивает мне руку, и я беру её, но она сильно сжимает мою ладонь и отдёргивает руку, как будто та в огне.

Я прихожу в себя, когда она обходит мой стул и спешит к двери. Я встаю и хватаю её за запястье, не давая уйти. Её карие глаза встречаются с моими, и она настороженно смотрит на меня. — Ужин, — выпаливаю я и мысленно морщусь. — Давай я приглашу тебя на ужин завтра. — Вот это по-нашему, Грант. Очень по-нашему.

Она на мгновение замирает, а затем качает головой. «Эм, я так не думаю».

— Это не отказ, — отвечаю я с ухмылкой.

Колетт открывает рот, затем закрывает его и снова качает головой, пытаясь высвободить руку.

«Я не сдамся, детка», — предупреждаю я её.

Она замирает и склоняет голову набок. «Отказаться от попыток переубедить президента или меня?» — спрашивает она с искренним любопытством.

Я резко тяну её за руку, и она врезается в меня. Обхватив её руками, я прижимаю её к себе. Поддавшись желанию, которое я испытывал с тех пор, как впервые увидел её, я опускаю голову и прижимаюсь губами к её губам. Я провожу языком по её губам и стону, когда она отвечает мне. Я целую её до тех пор, пока мы оба не начинаем дрожать, и я знаю, что если не остановлюсь, то зайду слишком далеко. Отстранившись, я улыбаюсь, глядя на ошеломлённое выражение её лица. «Я не откажусь ни от того, ни от другого».

Глава 3

Колетт

«Если ты будешь продолжать в том же духе, то похудеешь, хотя тебе это точно не нужно». Папа протягивает руку и сжимает мою ладонь. «Я беспокоюсь за тебя. В последнее время ты какая-то рассеянная. Я ведь не нагружаю тебя слишком сильно, не так ли?»

Я отрываюсь от салата и вижу в глазах отца беспокойство. Я не удивлена, что он заметил, что я не голодна, ведь я просто вожу вилкой по тарелке, а не ем с тех пор, как официант принес заказ пять минут назад. Но я немного удивлена, что он заметил, что я была чем-то озабочена последние полторы недели. Я думала, что лучше скрываю это. Меньше всего мне хочется говорить с ним о том, что меня отвлекает, — о Тайсоне Гранте.

Я не могу выбросить его из головы, во многом из-за его попыток заставить меня думать о нём каждый день. Всё началось с доставки в студию: в первый день — кофе и кексы, на следующий — цветы и шоколад. Затем он каким-то образом раздобыл мой номер телефона и начал отправлять мне сообщения. Я потратила слишком много времени, просматривая все его сегодняшние сообщения, вместо того чтобы работать. Мой разум твердит мне, что я должна сопротивляться его обаянию, потому что отношения с ним всё усложнят. Но моё сердце и мокрые трусики с этим не согласны.

— Нет, пап. Ты не слишком много на меня взвалил, — если только он не считает слишком большим то, что я согласилась встретиться с супергорячим, успешным и настойчивым мужчиной, который носит костюм лучше, чем большинство моделей... но я готова поспорить, что он так не считает, — я правда в порядке. Пожалуйста, не беспокойся обо мне. Мой новый кабинет идеален, и, думаю, я хорошо вписалась в коллектив студии.