На его челюсти дёргается мышца, прежде чем он отвечает: «Пока нет, детка».

«Почему? Ты всё ещё злишься на меня?» Он не выглядит злым, но я не могу придумать другую причину, по которой он до сих пор не взял меня.

«Нет, я со всем этим справился, и единственное, что я сейчас чувствую, — это жгучее желание войти в тебя поглубже. Но твоя тугая маленькая киска слишком чувствительна, чтобы я мог лишить тебя девственности прямо сейчас. Каким бы нежным я ни был, тебе всё равно будет больно. А твои потребности важнее моих, так что мы подождём».

От его логики у меня тает сердце. «Мне бы очень хотелось придумать что-то большее, чем Вселенная, потому что нет ничего сексуальнее парня, который ставит свою женщину на первое место».

«Я всегда буду рядом, моя маленькая звездочка», — обещает он.

Затем он проводит следующие несколько часов, делая именно то, что обещал, — балуя меня до потери пульса. Он аккуратно протирает мне между ног теплой мочалкой, а затем надевает мне на голову одну из своих футболок. Он заказывает на ужин итальянскую еду, потому что это моя любимая, а затем пишет брату, чтобы узнать, как звали грузчиков, которых он нанял для перевозки вещей своей жены, когда обманом увел ее после знакомства. Он звонит им и договаривается о том, чтобы они собрали мои вещи и привезли их утром, до того как мы отправимся на съёмочную площадку. Он даже заказывает кучу продуктов и туалетных принадлежностей, потому что хочет быть уверенным, что у него есть всё, что мне может понадобиться, хотя на этой неделе мы вряд ли будем дома, ведь завтра начинаются съёмки.

Несмотря ни на что, он не позволяет мне и пальцем пошевелить. Я не могу припомнить, чтобы когда-нибудь чувствовала себя настолько окружённой заботой. Но я бы с радостью отказалась от всех этих нежностей ради того момента, который наконец наступает спустя несколько часов, когда мы снова забираемся в его большую кровать и он спрашивает: «Как твоя киска, детка? Думаешь, ты готова принять меня?»

— Да. Определённо да. Как будто я могу сказать что-то ещё. Я знаю, что должно быть больно, но я не могу дождаться, когда почувствую его внутри себя.

— Слава богу, — выдыхает он. — Потому что я не уверен, что смогу продержаться ещё хоть минуту, чтобы не почувствовать, как твоя тугая маленькая киска обхватывает мой член. Я ждал этого момента годами, но не сомневаюсь, что ты того стоила.

— Ждал? — спрашиваю я. Он имеет в виду?..

«Да, маленькая звёздочка, я никогда ни с кем не был. Я ждал ту самую». Он целует меня в обе щеки, в глаза, в нос, а затем в губы. «Ради тебя».

Я вдруг понимаю, что он не взял меня раньше. Так было бы ещё особеннее, отдельно от моего наказания — каким бы сексуальным оно ни было. К тому же я чувствую себя ближе к нему после того, как мы провели вечер вместе. «Тебе больше не нужно ждать. Я твоя».

— Только моя, — рычит он, стягивая с меня футболку через голову и оставляя меня обнажённой, ведь он уже порвал мои трусики.

Я скольжу взглядом по его телу, пока он быстро раздевается. Я провожу пальцами по его животу. «Не могу поверить, что ты будешь моим».

Он нависает надо мной и смотрит сверху вниз. «Никаких «будешь» в этом вопросе. Я уже твой. И всегда буду твоим».

Я потрясена его признанием. Остин невероятно привлекателен. Он мог бы заполучить любую женщину, какую только захотел бы, но он ждал меня. Я протягиваю руку, обхватываю его лицо и притягиваю его голову к себе, чтобы прошептать у его губ: «Ты мне нужен. Сейчас, пожалуйста».

Он впивается в меня поцелуем, раздвигая коленями мои бёдра. Он просовывает руку между нами и стонет, обнаружив, насколько я уже влажная. Я раздвигаю ноги, когда он вводит в меня палец, и приподнимаю бёдра, когда он добавляет ещё один. «Ты готова к большему, детка?»

— Да. Я опускаю руку и обхватываю его твердый член. — Но не пальцами. Я хочу вот этого.

— И ты его получишь.

Он вынимает из меня пальцы и пристраивается так, что его член упирается в моё лоно. «Прости, моя маленькая звёздочка».

Это единственное предупреждение, которое я получаю, прежде чем он хватает меня за бёдра и входит в меня. Мои глаза наполняются слезами, но мне не так больно, как я ожидала. Я двигаю бёдрами, пытаясь устроиться поудобнее, и тихо постанываю.

— Тише, детка, — Остин вытирает мои слёзы большими пальцами. — Это пройдёт, а потом я с лихвой компенсирую твою боль.

Он целует меня в подбородок и спускается ниже, к шее, где посасывает кожу так сильно, что я знаю: останется след. «Мой первый засос».

Его член внутри меня напрягается от моих слов, и он рычит: «Лучше бы так и было».

— Конечно, — успокаиваю я его, проводя рукой по его спине.

«Мне нравится мысль о том, что я оставлю на тебе свой след, который увидят другие парни, почти так же сильно, как мысль о том, чтобы погрузиться в твою тугую, влажную теплоту».

Я извиваюсь под ним и стону от накатившего удовольствия. «Готова поспорить, тебе будет ещё приятнее, когда ты начнёшь двигаться».

Он воспринимает это как сигнал к тому, чтобы медленно выйти из меня и снова войти. «Ты права». Моя киска трепещет, и он стонет. «Чёрт возьми, не думаю, что смогу продержаться долго. Пожалуйста, детка. Ты должна кончить первой».

Он просовывает руку между нами и начинает играть с моим клитором, продолжая входить в меня и выходить. Вскоре я чувствую приближение оргазма. «О да. Вот так. Я так близко».

Его толчки становятся быстрее, и внутри меня словно взрываются фейерверки. Когда моя киска сжимается вокруг него, он входит глубоко и кончает вместе со мной. Я чувствую, как тепло его семени разливается внутри меня, и это вызывает ещё один небольшой оргазм. Затем он переворачивает нас так, что я оказываюсь сверху, а он всё ещё внутри меня. «Не надо было соглашаться на завтрашние съёмки», — вздыхает он. «Я бы предпочёл, чтобы ты вся была в моём распоряжении, здесь, в моей постели, по крайней мере, следующую неделю».

Я прижимаюсь к его груди. «Ммм, по крайней мере, ты предусмотрительно добавил это условие, так что я буду возвращаться домой с тобой каждый день после работы».

— Верно. Он целует меня в макушку и гладит по волосам, пока я не засыпаю.

Глава 7

Остин

Когда у меня звонит будильник, мне хочется швырнуть телефон в стену и до конца дня не вылезать из-под одеяла вместе с моей девушкой. Думаю, мне стоит добавить в каждый контракт пункт, запрещающий планировать съёмки с моим участием или с участием Николь до полудня.

Она лежит у меня на груди, обхватив ногами мои бёдра, и мой член всё ещё в её тепле. Я прижимаю её к себе и нежно целую в плечо. «Нам нужно вставать, детка».

Она стонет и прижимается ещё теснее к моей груди. От этого движения её стенки сжимаются, и я втягиваю воздух от ощущения, которое пронзает мой член. Он уже был наполовину твёрдым, пока я был внутри неё, но теперь я болезненно возбуждён, и желание двигаться подавляет мой контроль.

Николь виляет своей маленькой попкой, и на этот раз я знаю, что она делает это нарочно. Я кладу руки ей на бёдра и удерживаю её на месте. «Ты играешь с огнём, маленькая старлетка», — ворчу я.

Она уткнулась лицом мне в грудь, но я всё равно слышу её хихиканье, и этот звук не улучшает моего состояния. «Детка, я уверен, что ты устала, особенно после того, как всю ночь ублажала мой член. Тебе нужно дать своей милой киске отдохнуть».

Она упирается ладонями в мой пресс и приподнимается, чтобы посмотреть на меня сверху вниз, надув губы. Мне хочется улыбнуться, настолько она чертовски милая, но я отвлекаюсь на её высокие округлые груди и маленькие розовые соски. Когда она двигается, её стенки снова сжимаются вокруг меня, и я отчаянно цепляюсь за остатки самоконтроля.

Я делаю долгий, глубокий вдох и начинаю отрывать её от себя, но она сжимает колени у меня по бокам и намеренно обхватывает мой член. «Чёрт», — выдыхаю я, чувствуя, как по моему телу, словно лесной пожар, распространяется возбуждение. Николь смотрит на меня затуманенным взглядом, затем медленно поднимает руки и обхватывает ими грудь, покачивая бёдрами.