К СУШКОВОЙ Вблизи тебя до этих пор Я не слыхал в груди огня. Встречал ли твой прелестный взор — Не билось сердце у меня. И что ж? – разлуки первый звук Меня заставил трепетать; Нет, нет, он не предвестник мук; Я не люблю – зачем скрывать! Однако же хоть день, хоть час Еще желал бы здесь пробыть, Чтоб блеском этих чудных глаз Души тревоги усмирить. 1830. мая. 16 числа
Боюсь не смерти я. О, нет! Боюсь исчезнуть совершенно. Хочу, чтоб труд мой вдохновенный Когда-нибудь увидел свет; Хочу – и снова затрудненье! Зачем? что пользы будет мне? Мое свершится разрушенье В чужой, неведомой стране. Я не хочу бродить меж вами По разрушении! – Творец, На то ли я звучал струнами, На то ли создан был певец? На то ли вдохновенье, страсти Меня к могиле привели? И нет в душе довольно власти — Люблю мучения земли. И этот образ, он за мною В могилу силится бежать, Туда, где обещал мне дать Ты место к вечному покою. Но чувствую: покоя нет, И там, и там его не будет; Тех длинных, тех жестоких лет Страдалец вечно не забудет… К *** (Прочитав жизнь Байрона <написанную> Муром) Не думай, чтоб я был достоин сожаленья, Хотя теперь слова мои печальны; нет! Нет! все мои жестокие мученья — Одно предчувствие гораздо больших бед. Я молод; но кипят на сердце звуки, И Байрона достигнуть я б хотел: У нас одна душа, одни и те же муки; О если б одинаков был удел!.. Как он, ищу забвенья и свободы, Как он, в ребячестве пылал уж я душой, Любил закат в горах, пенящиеся воды И бурь земных и бурь небесных вой. Как он, ищу спокойствия напрасно, Гоним повсюду мыслию одной. Гляжу назад – прошедшее ужасно; Гляжу вперед – там нет души родной! Предсказание Настанет год, России черный год, Когда царей корона упадет; Забудет чернь к ним прежнюю любовь, И пища многих будет смерть и кровь; Когда детей, когда невинных жен Низвергнутый не защитит закон; Когда чума от смрадных, мертвых тел Начнет бродить среди печальных сел, Чтобы платком из хижин вызывать, И станет глад сей бедный край терзать; И зарево окрасит волны рек: В тот день явится мощный человек, И ты его узнаешь – и поймешь, Зачем в руке его булатный нож; И горе для тебя! – твой плач, твой стон Ему тогда покажется смешон; И будет всё ужасно, мрачно в нем, Как плащ его с возвышенным челом. 1830 год. июля 15-го (Москва) Зачем семьи родной безвестный круг Я покидал? Всё сердце грело там, Всё было мне наставник или друг, Всё верило младенческим мечтам. Как ужасы пленяли юный дух, Как я рвался на волю, к облакам! Готов лобзать уста друзей был я, Не посмотрев, не скрыта ль в них змея. Но в общество иное я вступил, Узнал людей и дружеский обман, Стал подозрителен и погубил Беспечности душевной талисман. Чтобы никто теперь не говорил: Он будет друг мне! – боль старинных ран Из груди извлечет не речь, но стон; И не привет, упрек услышит он. Ах! я любил, когда я был счастлив, Когда лишь от любви мог слезы лить. Но эту грудь страданьем напоив, Скажите мне, возможно ли любить? Страшусь, в объятья деву заключив, Живую душу ядом отравить, И показать, что сердце у меня Есть жертвенник, сгоревший от огня. Но лучше я, чем для людей кажусь, Они в лице не могут чувств прочесть; И что молва кричит о мне… боюсь! Когда б я знал, не мог бы перенесть. Противу них во мне горит, клянусь, Не злоба, не презрение, не месть. Но… для чего старалися они Так отравить ребяческие дни? — Согбенный лук, порвавши тетиву, Гремит – но вновь не будет прям как был. Чтоб цепь их сбросить, я, подняв главу, Последнее усилие свершил; Что ж. Ныне жалкий, грустный я живу Без дружбы, без надежд, без дум, без сил, Бледней, чем луч бесчувственной луны, Когда в окно скользит он вдоль стены. Благодарю! Благодарю!.. Вчера мое признанье И стих мой ты без смеха приняла; Хоть ты страстей моих не поняла, Но за твое притворное вниманье Благодарю! В другом краю ты некогда пленяла, Твой чудный взор и острота речей Останутся навек в душе моей, Но не хочу, чтобы ты мне сказала: Благодарю! Я б не желал умножить в цвете жизни Печальную толпу твоих рабов И от тебя услышать вместо слов Язвительной, жестокой укоризны: Благодарю! О, пусть холодность мне твой взор покажет, Пусть он убьет надежды и мечты И всё, что в сердце возродила ты; Душа моя тебе тогда лишь скажет: Благодарю! |
