Безмолвный и бесстрастный лакей, похожий на смерть, опоясал Джудит подпругой, застегнул ее, пристегнул к ней подхвостник и пропустил его у Джудит между ног. Ремень впился в ее срамные губы и анус так, что в клиторе возникла пульсация, а из лона потекли соки, аромат которых ударил ей в ноздри. Лаве жадно вдохнул и блаженно улыбнулся, его глазки похотливо засверкали.

На шею ей надели ошейник с золотыми заклепками, под грудями пропустили кожаные лямки, затем перекрестили их и застегнули у нее на спине. Филипп спрыгнул с бочонка, подбежал к Джудит и прицепил к ее соскам два серебряных колокольчика. После этого он легонько укусил ее за сосок, довольно заржал и похлопал ее ладошкой по сиське. Колокольчик зазвенел.

– Великолепно! – воскликнул француз.

Джудит села на скамейку, и лакей Джей надел на нее высокие сапожки, туго зашнуровал их, сковал ее запястья наручниками, распустил волосы и надел ей на голову обруч с плюмажем из белых перьев. Потом он рывком поднял ее со скамьи, наклонил над козлами и вогнал ей в задний проход сигарообразную рукоятку с приделанным к ней лошадиным хвостом. Джудит сообразила, что Лаве превратил ее в пони, и застонала от отчаяния.

Он обошел вокруг нее, радостно улыбаясь и постукивая кнутовищем по голенищу, и промолвил:

– Как чудесно ты выглядишь, малышка! Теперь я смогу вволю на тебе покататься! А если ты начнешь брыкаться, я отхлестаю тебя кнутом.

Джудит замерла в ожидании его приказов, решив помалкивать. Она смирилась со своей участью и приготовилась умереть, если француз усядется на нее верхом. Пусть ее гибель станет вечным немым укором коварному Дэмиану!

Лакей вывел ее через другую дверь, в дальнем конце конюшни, на крытый манеж для тренировки лошадей. Он был пуст. Филипп любовно погладил Джудит по хвосту. Джей прикатил откуда-то изящный кабриолет, выкрашенный в темно-зеленый цвет, деловито приковал ее за руки наручниками к оглоблям и велел пошире открыть рот.

Совершенно ошалевшая от всего происходящего, Джудит послушно выполнила приказ. Лаве ловко вставил ей в рот металлические удила с кольцами, к которым были пристегнуты поводья и вожжи. От холодного металла губы Джудит оттопырились, а во рту возник неприятный привкус. Рукоять хвоста болезненно распирала задний проход. Подпруга вызывала в промежности нечеловеческую похоть. Джудит тряхнула головой, перья закачались, колокольчики на груди зазвенели. Она чуть было не потеряла равновесие, но лакей удержал ее. Филипп уселся на обитое бархатом сиденье кабриолета и щелкнул в воздухе кнутом.

Джей взял ее за узду и повел по дорожке манежа. Стиснув зубами удила и сжав пальцами оглобли, Джудит потянула повозку, высоко поднимая ноги. Вскоре она покрылась потом, но остановиться не осмеливалась, боясь новых ударов. Рукоять хвоста, воткнутая в ее задний проход, и лямки подпруги, врезавшиеся в половые губы, довели ее до умопомрачения. Сделав по манежу два круга, она застыла на месте, совершенно обессилев.

Лаве вылез из кабриолета и вытащил хвост из ее зада. Но не успела Джудит облегченно вздохнуть, как ощутила в заднем проходе толстый пенис француза.

– Восхитительно! – воскликнул он, немилосердно драя ей зад. – Какая ты славная, моя маленькая кобылка!

Он стал тереть рукой клитор, она утробно взвыла, обезумев от давления на все ее чувствительные местечки, и, вцепившись руками в оглобли, затряслась в исступленном оргазме.

– Вот это высший класс, крошка! Молодец! – завопил Филипп и, вогнав ей в зад член по самую мошонку, тоже кончил со словами: – Я тобой очень доволен. Дэмиан может спокойно владеть «Мадемуазель Нинеттой».

Джейк свернул на лесную дорогу, машина запрыгала по кочкам, и Келли почувствовала острый приступ похоти. Это случалось с ней всегда, когда она оказывалась за городом, и сегодняшняя прогулка не стала исключением. Они с Джейком так ни разу и не перепихнулись за все время пребывания в заме. Днем вся их шумная компания устраивала пикники и бултыхалась в бассейне, пользуясь тем, что стояли теплые деньки. Вечером все собирались в игровой комнате или в музыкальной гостиной. И поэтому сегодня, когда Джейк пригласил ее на экскурсию по имению в его автомобиле, Келли с радостью согласилась.

Ведя машину, американец развлекал ее рассказами о крестьянских волнениях во время Французской революции. Притормозив у приземистой полуразрушенной башни, он сказал:

– Когда-то это строение было голубятней. Аристократы разводили голубей, чтобы лакомиться их нежным мясом. Но крестьяне их ненавидели, потому что птицы уничтожали урожай. Вот почему во время всеобщего бунта большинство голубятен было разрушено, а почти все голуби во Франции съедены голодными бедняками.

Келли стало так жалко несчастных птичек, что она зябко поежилась. Вокруг не было ни души, высокие деревья закрывали своими густыми кронами небо. Полумрак усиливал ощущение их с Джейком уединенности. Вожделение, охватившее Келли, нарастало с каждой минутой. Ее трусики насквозь пропитались соками лона, напрягшиеся соски посылали электрические импульсы в клитор. Он начал вибрировать, требуя стимуляции. Келли метнула из-под полуопущенных ресниц взгляд в американца и содрогнулась от желания обнять его и страстно поцеловать.

Он улыбнулся, угадав ее настроение, отпустил руль и положил руки на ее колени. Келли судорожно вздохнула, раздвинула ноги и схватила его за мошонку. Джейк полез ей в трусы, а свободной рукой стал расстегивать ширинку. Келли нетерпеливо заерзала на сиденье, и Джейк начал тереть пальцем клитор. Она взвизгнула и тотчас же кончила.

Джейк пристально взглянул ей в глаза и сказал:

– А теперь, крошка, я тебя хорошенько отдраю.

Келли самой не терпелось почувствовать внутри себя его отменный инструмент. Американец вышел из машины, обошел вокруг нее, открыл дверцу, вытянул Келли из салона и повел ее, держа за руку, по лесной тропинке. Келли думала, что он хочет выбрать полянку с высокой упругой травкой и овладеть ею на ней, но Джейк прислонил ее спиной к дереву, подхватил руками под мышками, приподнял и прижал к стволу. Келли обвила ногами его бедра, он вытащил из брюк свой твердый, как штык, член и насадил ее на него. Келли взвизгнула и обхватила руками его сильные плечи. Побагровев от вожделения, словно спелый помидор, Джейк со звериным рычанием стал яростно работать тазом, снова и снова вгоняя в лоно Келли свой здоровенный пенис. Кора больно царапала ей спину, толстенная головка члена грозила свернуть шейку матки. Она мотала головой и громко стонала. Джейк усилил ее ощущения, массируя пальцами ей клитор. Вскоре Келли снова кончила и почувствовала себя так, словно бы она очутилась в раю. Такого продолжительного и основательного совокупления у нее еще никогда не было. Келли блаженно зажмурилась и крепче вцепилась руками в его могучие плечи. Наконец он тоже испытал оргазм, вытянул из влагалища член, поставил Келли на землю и удовлетворенно сказал:

– Это было нечто, детка! Ты согласна?

Пока Келли думала над ответом, Джейк застегнул молнию на брюках, вернулся к автомобилю и достал из багажника корзинку с вином и снедью. Все это он разложил на скатерти, которую расстелил на траве, и взмахом руки предложил Келли присесть.

Она с радостью шлепнулась на травку и прижалась щекой к его плечу. Джейк широко улыбнулся и стал откупоривать бутылку игристого белого вина.

– Я прихватил его из винного погреба Дэмиана, – сказал с лукавой ухмылкой Джейк, разливая вино по бокалам. – Кстати, я собираюсь прокатиться в Блуа. Не хочешь составить мне компанию?

– А почему бы и нет? – сказала Келли. – А зачем тебе это?

– Мне нужно повидаться с одним своим приятелем, мастером всяческих подделок, – прикрыв ладонью глаза от солнца, сказал Джейк.

Келли отхлебнула из бокала, пожевала губами и промолчала.

– Тебе не интересно, зачем он мне понадобился? – спросил Джейк, искоса наблюдая смену эмоций на ее лице.