Маги почтительно поклонились. Арден и Далин проводили ее до лестницы. Арден легонько коснулся ее локтя. В его глазах не было обычной легкости, только глубокая серьезность и тень тревоги:

«Отдыхай, Катя. Завтра... потребуется вся твоя сила духа. Вся. До последней капли.»

Далин лишь смотрел на нее, и в его взгляде было столько немой поддержки, столько веры, что она чуть не задохнулась. «До рассвета,» – только и сказал он, но эти слова значили больше любой речи.

Котенок спрыгнул с плеча и юркнул наверх. Катя медленно поднялась в свою комнату, каждая ступенька давалась с усилием, будто она карабкалась на гору. Она открыла дверь…

И замерла на пороге, сердце бешено заколотилось, перехватывая дыхание.

В комнате царила непривычная, теплая суматоха. Луиза, сияющая, со слезинками на ресницах, крепко обнимала… старушку. Невысокую, в темном, добротном платье, с седыми волосами, убранными в строгий шиньон. Но глаза… Глаза были яркими, пронзительными, полными невероятной мудрости и силы. Глаза, которые Катя видела в последние секунды своей жизни в болоте. Глаза, которые обещали спасти душу.

Мария Петровна. Здесь. В плоти и крови.

«Катя!» – Луиза оторвалась от бабушки, ее лицо светилось чистым, детским счастьем. «Смотри! Бабушка! Она вернулась! Она здесь!»

Но Катя не слышала. Весь мир сузился до этой фигуры в кресле. Кровь ударила в виски, потом отхлынула, оставив ледяную пустоту. Голос сорвался на хриплый, сдавленный шепот, полный абсолютного, оглушающего потрясения:

«ВЫ?!»

Бабушка Луизы, могущественная ведьма, спасшая ее душу из болотной трясины, переместившая ее в это тело, медленно улыбнулась. Улыбка была теплой, материнской, но в ее глубине читалась титаническая усталость и стальная воля.

«Я, дитя мое,» – ответила Мария Петровна, и ее голос, сильный, знакомый до мурашек, прозвучал в комнате как удар колокола, отгоняющий злых духов. «И вовремя подоспела, как вижу. Ритуал завтра. Я на нем выступлю. Свидетелем.»

Луиза ахнула, сияние сменилось тревогой: «Бабушка! Ты не можешь! Это же… это опасно! Для тебя! Совет… Они скажут, что ты совершила Подмену!»

«Подмены не было, внученька,» – мягко, но неумолимо поправила ее Мария Петровна. Ее взгляд, полный бесконечной нежности и твердости, был прикован к Кате. «Я протянула руку тонущей душе. Душе бесстрашной девочки, бросившейся спасать чужую жизнь. Я дала ей шанс.» Она покачала головой, и в ее глазах мелькнула тень недоумения и печали. «Я не могла знать ее путь. Я думала, она явится в этот мир по предназначению – через роды, в свое время. Но… видимо, у Святых Покровителей Переходов были другие планы. Или чья-то злая воля перечеркнула естественный ход вещей.» Ее голос зазвучал с невероятной силой убеждения . «Ее душа сама выбрала это тело. Тело, которое уже покинула душа. Тело, которое ждало. Я лишь… открыла дверь.»

Она поднялась с кресла с потрясающей для ее возраста легкостью. Казалось, сама комната наполнилась ее скрытой мощью.

«Ритуал завтра. На рассвете. Он подтвердит правду. Не Подмену, а Чудо Спасения. И я обязана быть там, чтобы сказать это. Чтобы защитить тебя, дитя мое спасенное.» Она сделала шаг к Кате, ее взгляд был глубоким, как океан, и таким же непостижимым. «Мы со всем справимся. Вместе.»

Катя стояла, не в силах пошевелиться, не в силах вымолвить слово. Глядела на женщину, перевернувшую всю ее вселенную. Спасшую. Приведшую сюда. В тело ненавидимой всеми Катарины, к драконам, к магии, к смертельным опасностям… и к Луизе, к Элис, к Далину… к этому странному, теплому дому с садом… к Котенку на плече, который мурлыкал теперь громко, глядя на Марию Петровну с явным одобрением.

В глазах старой ведьмы Катя прочла ответ на все немые крики души: «Да, это я. Да, это было именно так. И да, теперь ты не одна.»

Мария Петровна легко взмахнула рукой. Катя почувствовала, как теплая, густая волна покоя окутывает ее, смывая последние остатки дрожи и страха. Даже Элис на кровати вздохнула глубже, расслабившись. Луиза перестала кусать губу.

«Отдыхайте теперь, дети мои,» – прозвучало как заклинание, мягкое и непререкаемое. «Соберите силы. Завтра они понадобятся сполна. Я здесь. До самого рассвета.»

Рассвет был уже не за горами. Он нес не Ритуал, не суд – он нес развязку. Окончательную ясность ее прошлого и зыбкий, но неотвратимый порог будущего. А пока… пока в комнате стояла тишина, наполненная ровным дыханием Элис, громким мурлыканьем Котенка, устроившегося у ног Кати, и тихим шепотом Луизы, что-то рассказывающей бабушке. И в центре этого островка покоя, как живая тень перед рассветом, стояла Мария Петровна. Бабушка. Ведьма. Тот, кто дал ей второй шанс. И Катя знала – они действительно справятся. Вместе.

Дорогие читатели!

Если вам нравится моя книга, буду очень рада, если вы поставите сердечко – это лучшая поддержка для меня как для автора! 💖

А еще – огромная просьба подписаться на меня . Так вы точно не пропустите новые главы и книги! 📚

Спасибо, что читаете! Ваше внимание очень вдохновляет!💖

Рассвет не принес света. Он принес свинцовое небо и холодный, пронизывающий до костей ветер, который выл в щелях древнего поместья, как души, не нашедшие покоя. Катя стояла у окна в простом белом платье из грубого льна – ритуальном одеянии, лишенном даже намека на украшения. Оно казалось ей саваном. За спиной царила напряженная тишина. Луиза поправляла складки наряда дрожащими пальцами. Элис, бледная, но собранная, сидела в кресле, ее взгляд был сосредоточен на Кате, полный немой поддержки. На подоконнике, сливаясь с предрассветной мглой, сидела Мария Петровна. Ее лицо было каменной маской спокойствия, но в глазах бушевали бури. Котенок, невидимый для всех, кроме Кати, сидел у нее на плече, его мурлыканье было не слышно, но ощущалось как низкая, успокаивающая вибрация в самой груди.

«Готовы? » –спросил голос котенка, лишенный обычной игривости.

« Нет, » – честно ответила Катя. « Но выбора нет».

«Помни план. Только вода. Я удержу остальное. И запах. Держись, искорка. Это будет... интенсивно».

В дверь постучали. Вошел дворецкий.

«Карета подана, госпожа Катарина. Время.»

Спуск по лестнице напоминал шествие на эшафот. В холле их ждали Далин и Арден. Оба были в церемониальных облачениях своих родов – тяжелых, расшитых древними символами, подчеркивающих их мощь и статус. Далин – в черно-золотом, цвета огня и металла, его лицо было непроницаемой маской, но золотые глаза горели напряженным внутренним светом. Арден – в зелено-серебристом, цвета леса и ветра, его обычная беззаботность сменилась сосредоточенной серьезностью. Их взгляды встретились с Катей – Далина полон немого вопроса и... чего-то еще, глубокого и тревожного; Ардена – с ободряющей, но озабоченной теплотой. Ни слова не было сказано. Кивок Далина был приказом двинуться. Арден лишь слегка наклонил голову, его глаза скользнули к котенку на плече Кати.

Путь к Святилищу Предков, скрытому глубоко в недрах горы под Обителью Драконов, был мрачным. Карета катила по узкому туннелю, освещенному лишь тусклыми магическими светильниками. Воздух становился все тяжелее, насыщенным запахом камня, пыли веков и... силы. Древней, нечеловеческой силы. За окнами мелькали гигантские барельефы драконов, высеченные в скале, их глаза, инкрустированные самоцветами, казалось, следили за ними. У массивных бронзовых ворот, охраняемых безмолвными Стражами Порога в доспехах, покрытых патиной времени, карета остановилась. Вход в Святилище.

Тишина здесь была абсолютной, давящей. Даже шаги по гладкому камню пола отдавались глухим эхом. Их провели через лабиринт коридоров, вырубленных в черной базальтовой породе, к огромному арочному входу, за которым мерцал странный, переливчатый свет.