— Наши напарники.

Если победит Кламми, она получит в свое владение Сиро, представительницу всей расы иманити. А если победит Сора, он получит власть над волшебницей из Эльвен Гарда.

— Но на всякий случай давайте оговорим, что требования можно будет изменить по окончании партии...

Кламми презрительно фыркнула:

— Надеешься, что я проникнусь к тебе жалостью и решу оставить тебя в живых?

— Ха-ха! Забавная шутка, но нет, — рассмеялся Сора. А затем заглянул Кламми прямо в глаза и серьезно сказал: — Если меня не станет, то Сиро, скорее всего, будет для тебя бесполезна, как ни пытайся принудить ее с помощью Десяти Заповедей делать нужные тебе вещи. И о твоей подружке, думаю, можно сказать то же самое. Поэтому по окончании игры требования логичнее будет сменить с права обладания на право убить их или изменить им характер. Правильно я говорю?

Всем присутствующим, за исключением Сиро и самого Соры, стало не по себе.

— Короче говоря, это игра, где ставки — твоя собственная жизнь и право на убийство твоего напарника.

Игра ва-банк для пятерых игроков. И, похоже, из них пятерых одной лишь Стеф казалось, что это не игра, а чистое безумие. Сиро, то ли уверенная в том, что ее брат не проиграет, то ли посвященная в подробности их плана, по обыкновению невозмутимо смотрела на остальных полусонными глазами.

— Ну что, ребятки? Готовы начать игру, которая не закончится до тех пор, пока один из игроков не исчезнет полностью? — азартно спросил Сора, окинув взглядом всех присутствующих.

Какую же безумную игру он придумал!.. Кламми, сидящая напротив него, с трудом сохраняла невозмутимое выражение лица и напряженно размышляла...

Эту игру придумал сам Сора. Правила ее выглядели честными — но именно это не могло не вызвать подозрений. Ведь Сора не мог не воспользоваться лишним шансом на победу. В игре явно должна была иметься какая-нибудь лазейка в правилах...

Кламми покосилась на свою подругу. Та тихонько покачала головой. Придраться было не к чему. Мотивы Соры были неясны, но в игре на первый взгляд не было никакого подвоха. Ее напарница, создававшая игру, сказала, что у нее не вышло ничего изменить в ее правилах, — но гарантировала, что этого не могла сделать и Джибрил.

— Хорошо...

Ей ничего не оставалось, кроме как надеяться, что удастся разгадать замысел Соры в процессе игры. Чего бы он ни хотел добиться, на стороне Кламми были эльфы.

Сиро, Стеф, Джибрил, Сора, а вслед за ними — Кламми и девушка-эльф подняли руки:

— Ашшенте!

Сиро подобрала черно-белую фишку с выгравированной на ней цифрой «3» и уставилась в пустоту — туда, где должна была находиться игровая доска.

Итак, это была игра в «отелло», где противники отнимали друг у друга память и свое собственное существование. Все числа на оставшихся фишках обоих игроков были маленькими — то есть остались самые важные фишки. Их потеря грозила мгновенным проигрышем — поэтому их и не использовали до последнего.

Правила игры задал тот, кому бросили вызов, — то есть Сора. А значит, ему понадобилось сыграть в эту игру и исчезнуть. Но зачем?

Сиро прикрыла глаза и погрузилась в размышления. Все это время она не понимала, как брат мог оставить ее одну. Но стоило ей хорошенько задуматься, как ответ пришел сам собой.

Первая причина была предельно проста. Он специально оставил ей память и стал проигрывать...

«Потому что... я бы так... не смогла».

Сиро представила себя на месте брата и грустно усмехнулась. Сама она ни за что не смогла бы провернуть то, что придумал ее брат. Всего лишь потеряв его из виду, она чуть было не усомнилась в его существовании. Быть забытой — это еще ничего. Но вот если бы она забыла Сору сама, то гарантированно не смогла бы сохранить ясность рассудка.

Сиро уставилась на то место, где должна была находиться доска, невидимая и неосязаемая.

Да, она ее не видела, но...

Она знала, что Сора не любит солнечный свет. У окна он точно не сел бы. Еще она знала, что, куда бы брат ни ложился или ни садился, он всегда выбирал место так, чтобы Сиро могла лечь или сесть рядом. Сора всегда заслонял ее собой от открытых пространств, потому что они вызывали у нее приступы одиночества.

Хоть Сиро и не видела доску, она знала все привычки, повадки, ход мыслей брата, все, что с ним было связано. Она могла вычислить, где сидел Сора, и даже знала, с какого места она сама раньше наблюдала за ходом игры.

«Братец... прямо здесь».

Пространство перед ней выглядело совершенно пустым, но Сиро нутром чуяла, что права. На глаза у нее едва не навернулись слезы, но она сдержалась и стала размышлять дальше.

«А вот... вторая... и главная... причина».

Сиро перевернула фишку с цифрой «3» белой стороной вверх и зажала ее между пальцев.

Сомнений в том, белый ли цвет выбрал брат или черный, у нее не было. Если последние ходы он доверил Сиро, ответ был очевиден.

Положения фишек на доске она не видела, так что проверить свою догадку никак не могла. Она не помнила ни начала партии, ни конца.

Но брат проигрывал специально для того, чтобы в конце концов партию выиграла за него Сиро. И противница, скорее всего, попалась в ловушку и выигрывала, ничего не подозревая. От Сиро теперь требовалось вычислить положение фишек, которое специально для нее создал Сора, и выиграть игру за три хода.

На такое способна была только она одна!

Сиро уверенно опустила фишку вниз, и та тихонько клацнула о прежде невидимую и неосязаемую доску.

В тот же миг Сиро, Стеф и Джибрил разом скривились от возникшей у всех троих мигрени:

— Уй...

— Ай...

После того как Сиро сделала ход, в ее сознании словно замелькали помехи. Перед ней возникла игровая доска, черные фишки на которой одна за другой превращались в белые. И одновременно нахлынула память о потерянных полутора днях.

Днем девятнадцатого числа...

...Они сидели в тронном зале и играли друг против друга.

— Ну наконец-то. Сколько можно заставлять ждать? Перед братом стояли две девушки.

Одна — в черной одежде и вуали — Кламми.

Вторая — незнакомая эльфийка, не скрывающая от людских глаз свои острые уши.

— Говоришь так, словно знал, что мы придем. Тогда и зачем пришли — тоже знаешь...

— Да, я знаю, — усмехнулся Сора. — Готов в любое время.

— Тогда давай быстрее. Я должна устранить тебя до того, как мы потеряем свою фигуру.

— Сиро. Слушай меня внимательно.

— Мм?..

— Я в тебя верю.

Вечером девятнадцатого...

— Как-то так... Сможешь такое сделать, Джибрил? — спросил Сора, рассказав крылатой сумасбродные правила придуманной им игры.

— Прошу прощения, но боюсь, что это выше моих сил. Такие масштабные изменения реальности...

— Я не прошу тебя сделать это в одиночку. Может, получится вместе с эльфийкой, которую привела Кламми? — сказал Сора, махнув рукой в сторону так и не представившейся девушки.

— Создавать игру вместе с крылатой? Ну уж не-е-ет, извини-ите. ❤

— Какое совпадение! У меня тоже нет ни малейшего желания сотрудничать. ❤

Крылатая и эльфийка обменялись враждебными взглядами.

— Ну, если нет, тогда я играть не буду. Уходите восвояси, — спокойно, но непреклонно заявил Сора.

Кламми повернулась к эльфийке:

— Ты же обещала, что поможешь мне!

— Конечно помогу, но не заодно же с этой демони-и-и-цей! У-у-у, ладно...

Сиро, когда Сора изложил правила игры, взглянула на него встревоженно:

— Братец...

— Сиро. Мы всегда одно целое.

В ночь с девятнадцатого на двадцатое...

— Ка-а-ак можно так бесцеремонно и грубо использовать такое огромное количество духов? Магические контуры еле выде-е-ерживают! — возмутилась эльфийка, глядя на ядро от игры в «Материальные слова».