И в самом деле, о голоде и жажде Герт как-то забыл, но стоило ему об этом напомнить…

- Вижу, что угадал, - ухмыльнулся Ремт Сюртук. – Давайте вернемся к нашим "ребятишкам", и я угощу вас отличным вином! Идет?

Герт все-таки поел этим вечером мяса и выпил вина, но не один, как предполагал прежде, а в компании супругов де Бройх и Ремта Сюртука. Впрочем, Ремт почти не ел, да и пил на удивление мало. Странный человек, одним словом, но у каждого свои скелеты в шкафу. А с печеным на вертеле ягненком они управились и втроем. Сколько там и было-то того мяса? Костей и то больше!

Однако ели по большей части молча. Разговор не клеился, и за столом витало чувство неловкости.

– Кстати, Карл, - спросила вдруг Маргерит, - что вы делаете в Кхе Кхоре?

– Приехал на Большой маскарад.

Это было очевидно, но нужно же поддерживать разговор!

– Так вы будете на маскараде? – вежливо поинтересовался Зандер. – Вас пригласил король?

– Не думаю, что его величество знает о моем существовании, но одна знакомая дама замолвила за меня словечко. Да, я буду на маскараде, а вы?

– Мы тоже! – улыбнулась Маргерит. – Господин Сюртук достал для нас приглашение!

– Что ж, - Герт встал из-за стола и вежливо поклонился, - увидимся в замке!

На этом и расстались.

2. Королевский замок Кхе Кхор, двенадцатого цветня 1649 года

Фарфоровые маски. Серебряные личины и лица из набивного шелка. Бархатные полумаски и расписные платки, закрывающие лицо до глаз.

"Чужой в стране чужих…"

В парке горели факелы и костры. Было жарко и светло, и всё – предметы и люди - было окрашено в огненные тона: листва деревьев и гравий дорожек, мраморные статуи и прогуливающиеся по аллеям дамы и кавалеры. Блики пламени играли на неживых лицах, отражались в золоте и драгоценностях, в глазах, прячущихся за прорезями масок. Тут и там повара жарили мясо и запекали рыбу. На декорированных цветными тканями столах были расставлены блюда и подносы с закусками, вазы с первыми фруктами и кувшины с вином.

Герт шел среди людей, которых не знал и которым был незнаком. Серебряная маска скрывала лишь верхнюю часть лица, лоб и нос. Рот он оставил открытым, чтобы есть и пить без опасения быть узнанным, хотя от кого прятался и зачем, не знал и сам. Он подошел к одному из буфетов, спросил у слуги бренди, но получил виноградную водку, что тоже неплохо, но не совсем то, чего он сейчас хотел. Тем не менее, выпил, постоял, переживая прохождение огненной волны, оценил послевкусие, пришедшее после того, как его отпустило, - а водка оказалась много лучше того, что он ожидал, - и закусил выпитое крохотным пирожком с изюмом и корицей.

– Я узнала тебя, маска! – он не слышал этого голоса раньше, но узнал легкий, почти неуловимый акцент.

– Я видел тебя сегодня в городе, - ответил Герт, оборачиваясь к женщине с великолепно расписанным фарфоровым лицом. – Ты красавица!

– Ты знаешь алвагир? - удивилась маска, и было от чего. Оказывается, Герт непроизвольно заговорил с ней на языке альвов.

– Как видишь, - чуть поклонился Герт. – Как ты меня узнала?

– Ты двигаешься иначе, чем другие, а как ты узнал меня?

– Акцент…

- Акцент? Боги! Я живу здесь уже двадцать лет!

– Очень легкий, - признал Герт.

– А вот твой говор я не различила. Откуда ты? Хотя, о чем я спрашиваю? Ты же не альв.

– Я жил с альвами… долго… далеко на востоке.

– В Вейской земле?

– Да, - подтвердил Герт. – Ты одна или с кавалером?

– Я замужем.

– Муж знает?

– Нет, да и незачем… но он стал стареть.

– А ты нет…

- А я нет. Ты же знаешь…

Он знал. Альвы живут дольше, чем люди, и стареют медленно.

–… Придется уйти. Вот дети подрастут, и пойду.

– Куда?

– Не решила пока, но, наверное, в Решт или Ливо, подальше от этих мест.

– Возможно, я буду тогда в Реште или Чеане, - осторожно сказал Герт. – Не знаю пока, как меня будут звать, но ты всегда будешь желанной гостьей. Увидишь меня, узнаешь – приходи! Помогу, чем смогу.

– Знаю, не обманешь, - женщина сделала еще шаг, приблизившись к Герту вплотную, и подняла неживое лицо вверх - Хочешь меня?

Соблазн был велик. Прожив с альвами полжизни, он так и не завел себе женщину из них.

– Только поцелуй!

– Ты решил. Пойдем!

Они легко растворились в тенях и вскоре оказались в полумраке за огромным кустом сирени. Красавица подняла маску, открывая лицо, и Герт поцеловал ее в губы, впервые узнав вкус альвского поцелуя.

"Счастливец!" – подумал он о ее муже и разорвал поцелуй.

– Это слишком хорошо, чтобы быть правдой! – сказал он, отступая от женщины.

– Ты полон магией, кавалер! – прошептала она через мгновение. – И твой поцелуй, словно кубок крепкого вина. У меня кружится голова. Прощай! – И альва исчезла среди деревьев.

"Надо же!"

Раньше ему никогда не приходило в голову, что альвы могут вот так запросто жить среди людей. Казалось, что между двумя расами воздвиглась непреодолимая стена. И дело даже не в вековой вражде конкурирующих видов. Предполагалось, что иные – древняя кровь Ойкумены – не зря так называются. Они другие. Иные. Отличные от меня и тебя. Оказалось, ошибка. Могут жить среди людей, и живут. И дети общие родятся. Так в чем, спрашивается, отличие? В размерах, красоте, длинном веке?

Герт был рад знакомству. Увидев и опознав альву сегодня днем в городе, он удивился, но, разумеется, у него даже мысли не возникло, подойти, познакомиться, спросить, кто она и откуда. Подумал с сожалением - не судьба, и пошел своей дорогой. Но у Судьбы оказались другие планы. Свела, познакомила, и, знать, не случайно и неспроста. У Герта, вообще, ничего случайного в жизни теперь не происходило, и он снова подумал о шлейфе удачи, что тянется за ним с того самого мгновения, когда болт, нацеленный ему в спину, пролетел мимо…

***

Звучала музыка. Много музыки. В разных местах парка и в самом замке играло сразу несколько оркестров. На площадке перед лестницами, поднимающимися к замковому двору, танцевали сарабанду, в двусветном зале дворца – павану.

– Танец, кавалер? – Герт узнал ее и по голосу, и по запаху, да и фигуру Бебиа не смогла скрыть.

Роскошное тело в расписных шелках. Есть на что посмотреть, и обнять ее настоящее удовольствие. Но Бебиа не хотела обниматься, она хотела танцевать. Впрочем, сарабанда танец соблазнения и не исключает возможности обнять партнершу.

Герт увлекся. Танцевать оказалось таким же безумием, как любить. Нежность и страсть входили в тело со звуками музыки, растворялись в крови, кружили голову. Шаг, еще один, перехват рук, и свободная рука скользит по бедру женщины. Они сближаются, и он чувствует грудью ее грудь, и жар тел проникает сквозь все слои ткани, сколько бы их ни было, а под ладонью упругий зад…

- Ты собираешься отыметь меня прямо здесь посреди танца?

Нет, разумеется. Не собирается. Это просто безумие.

"Безумие!"

Безумие? Всего лишь искусство соблазна, которым женщина владеет, как музыкант смычком.

– Прекрати! – приказывает он, приходя в ярость, и женщина вдруг уступает. Она отступает и склоняет голову.

– Прости, Карл! Я не должна была этого делать.

– Иди! – слова срываются с губ с естественностью дыхания. – Я позову, если ты мне понадобишься…

***

"Что это было?"

Герт прислонился к дереву. Его лоб пылал.

"А на что это похоже?"

В густом жарком мареве мимо него проплывали смутные тени людей. Мужчины и женщины, дамы и кавалеры…

"Похоже на власть…"

Власть? Но разве он ищет власти?

"О, я был к ней так близок! Только руку протяни…"

Но это случилось давно, и сейчас лишь затухающее эхо минувших сражений напоминало о былой славе. Ни славы, ни памяти, ни доброго слова.