Макс Мах

Кормить досыта

(Сумеречный клинок 2)

Убить зверя ненависти можно, только накормив его досыта.

Глава 1. Шанс

1. Вейская земля, седьмого лютня 1649 год а [1]

Считается, что люди услышать альвов не могут, и в большинстве случаев, так оно и есть. Люди, и вообще, мало чего слышат и видят, не говоря уже о прочем. Но старик охотников услышал загодя. Даже раньше, чем они сами поняли, что уже не одни в лесу.

Это случилось утром. На рассвете, когда лес только начинает просыпаться навстречу новому дню. Но старик проснулся раньше. Он всегда вставал в это время – "перед первым светом". Всегда. В любое время года, и в любом месте, а мест таких за его долгую жизнь случилось немало, и их разнообразие удивило бы любого. Вот только людей, знавших старика настолько близко и так долго, на свете, похоже, не осталось. Слишком долог был его век, слишком горек и одинок.

- Скажи, Кен, - спросил старик, не открывая глаз, - ты, случаем, не на меня охотишься?

- Мы людей не едим!

Хороший ответ. Правильный. У Альвов и вообще с чувством юмора дела обстоят не так, что бы очень, а уж вожак охотничьей ватаги Кенхаархаар в этом смысле мог соревноваться с корнями гор.

- Это славно! – старик открыл глаза и, сбросив меховое одеяло, сел у прогоревшего костра. Огня не было, и даже запах его почти улетучился в первые часы ночи, но старик знал – там, под сизым пеплом жива еще душа пламени, скрывшаяся до времени в потемневшей плоти углей. – Какие новости в долинах?

- Разные! – Из тьмы, сплотившейся между деревьями, в предрассветный сумрак бесшумно шагнул альв, вооруженный луком и коротким копьем.

Старик разглядеть его не мог – мало света, да и глаза уже не те, - но "слышал" достаточно отчетливо, чувствовал, понимал. Остальное делали знание и воображение, дополняя неполное до целого.

Лесные альвы очень похожи на людей. Чуть ниже ростом, пожалуй, да тоньше в кости, но мало ли среди людей невысоких и стройных мужчин и женщин! Еще их отличали глаза. Их разрез и выражение, - но это не существенно, ведь очень непросто увидеть то, чего не понимаешь! - да еще, разумеется, уши. Однако острые кончики ушей скрывались под длинными светлыми волосами и в глаза не бросались. И если не знать, наверняка, кто перед тобой, и полагать альвов легендой, как думает абсолютное большинство жителей равнин, нипочем не заподозришь во встреченном на ярмарке стройном юноше или изящной девушке, появившейся на деревенском балу, древнюю кровь ойкумены. Никак. Никогда.

- Будем меняться? - спросил второй альв, вышедший с противоположной стороны поляны.

- Будем! – усмехнулся старик, ничего иного, впрочем, от "лесных духов" и не ожидавший. – Я призову огонь?

- Пусть он живет среди нас, - разрешил Кен, и старик склонился к кострищу, вызывая дыханием душу пламени, спрятавшуюся в углях.

- Что предложишь? – Кен приблизился к старику, присел рядом с ним на корточки и аккуратно скормил оживающему пламени несколько сухих тонких прутиков.

- У меня есть волчий гриб, - старик подбросил в огонь еще несколько веточек и выжидательно посмотрел на альва.

- Покажи!

- Как скажешь, - старику не впервой было вести с альвами торг, он знал, что им нужно предлагать. И в какой последовательности показывать, знал тоже.

- Вот! – старик вытащил из-за пазухи тряпицу, развернул ее неторопливо и продемонстрировал вожаку сухой гриб.

- Хорош! – согласился альв, принимая тряпицу с волчатником и поднося ее к носу. - Хочешь золото?

- Нет!

И в самом деле, зачем ему золото? Для чего или для кого?

- У меня есть смарагд величиной с большой желудь, - предложил альв, не меняя позы.

- Кен, мне не нужны ни золото, ни каменья. Мне вообще ничего не надо, разве ты не знаешь? - Есть вещи, которые приходится повторять так часто, как придется, и все равно альвы не меняются.- Возьми так! Пусть это будет моим подарком!

- Будем меняться! – Альв остался непреклонен, ведь его народ подарков не принимает.

- Расскажи мне новости, о которых ты промолчал, - предложил тогда старик.

- Умер император Верн, - альв взвесил волчий гриб в руке и вздохнул. Он понимал, что этой новости будет недостаточно.

- Это который Верн? – Старик жил в горах давно. С людьми почти не встречался, да и те чаще всего знали лишь очень старые новости, а у альвов, если нечем заплатить, фиг, что выведаешь. Хотя они-то знают. Знают, но не скажут, вот в чем дело. Однако сегодня был его день, потому что золото и самоцветы ему уже не нужны, а вот у него на обмен припасено немало такого, что развяжет язык и не такому упертому дурню, как Кен.

- Людвиг сын Якова[2], - нехотя объяснил альв.

Людвига Четвертого старик не помнил. Ни как императора, ни как принца. А вот блудень Яков предстал сейчас перед его внутренним взором как живой.

"Надо же, как летит время!"

- Ладно, Кен, можешь отрезать себе половину. Торг состоялся!

- Я хочу весь гриб.

- Тогда, расскажи, будь любезен, кто и когда стал новым императором.

- Хорошо, старик! - согласился альв и стал заворачивать добычу. - Будь, по-твоему, и тряпицу, так и знай, я беру себе.

- Торг состоялся! – кивнул старик и подбросил в разгулявшееся пламя костра еще несколько толстых веток.

- Корона перешла к двоюродному брату императора Евгению Гарраху, - сухо объяснил альв, - тринадцать лун назад.

- У меня есть корень Пепельного лунника, если хочешь…

Еще бы он не хотел. Магия альвов, их целительство и их кухня плотно завязаны на множество редких растений, добыть которые в необходимом количестве не так просто даже для людей древней крови и даже здесь – на крайнем востоке хребта Подковы.

- Над лесами северного Чеана летает орел необыкновенной красоты…

- Это старая новость, - покачал головой старик. – Я слышал эту сказку еще лет тридцать назад. Черный с серебром ер, не правда ли?

- Нет, - возразил охотник, - это новая сказка, старик, и она стоит корня или двух, потому что орлов теперь тоже два.

- Новая птица? – нахмурился старик, чувствуя, как сжимает сердце от жестокой тоски.

- Новая, - подтвердил альв. – Рыжевато-красный орор, видал таких?

- Не привелось, - выдохнул сквозь зубы старик. – Так что там с Чеаном? Просто птица или еще что случилось?

- Тринадцать лун назад в Чеане появилась наследная принцесса Чеана Чара, три луны назад Сапфировая корона перешла к ней, и она стала княгиней Чеан[3].

"Чара Ланцан… Возможно ли?"

Но почему бы и нет?! Следовало лишь восхититься упорством Карлы и… великой изобретательностью богов, придержавших такую новость до самого последнего часа. Ведь старик уже прожил жизнь. Дни его были на исходе, и получалось, что он уйдет в вечность, так и не искупив вины, многих вин, среди которых вина перед Калли[4] была не первой, да и не самой тяжкой. Но все-таки Боги сочли возможным напомнить ему о неискупленных грехах, и именно тогда, когда ничего уже с этим не поделаешь.

"Изобретательно и жестоко".

Но Боги не ведают снисхождения, да и он, положа руку на сердце, не заслужил ни прощения, ни пощады.

"Прости, Торах! И ты, Карла, прости! Но что сделано, того не вернуть!"

- Торг состоялся, - сказал старик вслух и, вытащив из кармана куртки, передал альву еще один маленький сверток. – Здесь три корня. Сегодня ты стал очень богатым альвом, Кен. Гордись!

- У тебя есть что-то еще? – нахмурился альв.

- А у тебя найдется, чем заплатить? – остро глянул на охотника старик.

- Да, - ответил после короткой паузы альв, - у меня есть кое-что для тебя, Старик.