«Да, пожалуйста. Одно место».

Я сунул руку под толстовку, чтобы достать свои документы Ника Стоуна, а моя новая немецкая девушка забронировала мне билет на самолет.

Вернувшись на дорогу, я вскоре перестроился в правую полосу, ведущую к трассе М25 и мосту Королевы Елизаветы. Вскоре я уже не мог двигаться по указателям на Блууотер, как мне и обещали. Жаль только, что не было надписи: «Дом Бови с недостроенной оранжереей и кухонным окном, выходящим на Блууотер».

Насколько я мог судить, комплекс представлял собой одну большую парковку, расходящуюся лучами от огромного центрального торгового центра, окружённого своего рода возвышенностями. Застройщики вложили в это дело немало сил. Это был центральный пригородный транспорт: если не хотелось ехать в Лондон по трассе М25 на работу, станция Грейвсенд находилась всего в нескольких милях.

Я проехал по Бину, Гринхиту и Суонскомбу, всматриваясь в прохожих на тот случай, если все мои шесть номеров совпадут, и Сьюзи пройдет мимо с пакетом бананов и органическими батончиками мюсли.

Все строительные компании мира тут возились, и, насколько я понимал, она, возможно, использовала имя Бовиса в общем смысле. Я объехал несколько огромных поместий. У каждого был один въезд, который вёл в тупик с названием вроде «Ченсел Вью» или «Орчард Уэй», но ни церкви, ни яблони не было видно. Некоторые дома были настолько новыми, что передние лужайки всё ещё представляли собой груды щебня.

Я заметил двух рабочих по укладке ковров, выходящих из машины, и подъехал. «Ты знаешь, где находится поместье Бови, приятель?»

Старший из них закурил сигарету и посовещался с парнем помоложе в футболке сборной Англии с волосами, зачесанными вперёд и уложенными гелем. Выглядело это не слишком многообещающе. «Не уверен». Он затянулся. «Все эти чёртовы места кажутся мне одинаковыми, понимаешь?»

Я помахал рукой в знак благодарности и развернулся, чтобы выехать из квартала. Показалась заправка, и я воспользовался случаем, чтобы заправиться и заказать комплексный обед: бутерброд с сыром и солеными огурцами, чипсы и бутылку колы.

По пути обратно в Блууотер движение становилось всё более плотным; сотни машин, казалось, выезжали с парковок. Наконец-то я нашёл свободное место.

Внутри торговый центр выглядел и звучал так же, как и любой другой: музыка, льющаяся из труб, акры стекла, фикусы и эскалаторы. Выйти в интернет было легко: на каждом этаже были расставлены телефоны с поддержкой Bluetooth. Я вставил свои 50 пенсов в автомат и зашёл в Google. Сайт Bovis Homes, на который он меня привёл, был полон фотографий и рекламных объявлений; в Кенте было много новостроек, но здесь их не было. Ближайший находился на границе с Сурреем. Я побродил по нему, пытаясь найти реестр строящихся зданий в графстве, например, у Департамента окружающей среды, но ничего не нашёл.

Я взял кусок острой пиццы и ещё немного колы, а затем вернулся к машине. В данный момент мне ничего не оставалось, кроме как попытаться удержаться от соблазна достать «Полароид».

Я вытер жирные руки о джинсы, обошёл парковку и выпил колу, разглядывая здания вдалеке. Было чуть больше четырёх — у меня оставалось ещё около четырёх часов светового дня, чтобы осмотреть скопления зданий в поле зрения, и даже целая ночь, если понадобится.

Я вернулся в машину и поехал. Через час все эти новостройки слились в одно целое, пока я объезжал квартал за кварталом новые красные дома с редкими вкраплениями элитных домов в псевдотюдоровском стиле и домов из жёлтого кирпича, и всё это с хорошими гаражами на две машины, а подъездные пути были заставлены BMW и Freelander. Я оказался в тупике с большим разворотным кольцом под названием Уорик-драйв. Это место было на несколько лет старше остальных; во-первых, трава уже проросла. Всё выглядело ухоженным – я ждал, что вот-вот появятся «Степфордские жёны» для совместного шопинга.

Я продолжил путь по Уорику. Блууотер был всего в трёх-четырёх километрах от меня, через поля. Передо мной, на разворотном круге, был возможный поворот. У консерваторий «Мик Дэвис и сын» стоял грузовик Ford Transit, а по траве шла хорошо протоптанная тропинка, которая исчезала в узком переулке между домом и соседним домом.

На подъездной дорожке не было машины, поэтому я припарковался и обошёл дом, настроившись на радио, играющее мелодию бой-бэнда. Тот, кого я догадался, был Миком, стоял на вершине лестницы, прикручивая крепления к тёмному деревянному каркасу оранжереи, а сын был внизу, крепко держа её. Сад за домом казался маленьким для дома, а ряд недавно посаженных деревьев сразу за оградой пока не слишком хорошо загораживал вид на торговый центр вдали. Остальная часть сада была в ужасном состоянии: рядом с кучей песка стояла бетономешалка со шлангом, протянутым к ней от крана на стене. Вода переливалась через край ведра.

Папа наверху возился со своим пистолетом для мастики в щели между деревянной рамой и кирпичной кладкой, поэтому я кивнул сыну. Мне пришлось перекричать бой-бэнд. «Я живу тут неподалеку – решил зайти и посмотреть. Думаю, и мне тоже завести такую. Она дома?» Я указал на дом. «Знаешь, та блондинка? С короткими волосами?»

Я заглянул в столовую через левое окно. Посередине комнаты стояли тёмно-коричневый стол и стулья. В гостиную вела арка.

«Нет, я думаю, у неё каштановые волосы, приятель». Он отпустил лестницу правой рукой и провёл линию чуть выше плеч. «Примерно там».

«Ты права, я думаю о соседях. Здесь ведь живёт Сьюзи, да?»

Справа от окна столовой находилась полузастекленная дверь, а еще правее — кухня с коричневыми навесными шкафами и хромированным смесителем, торчащим над подоконником.

«Думаю, что да».

«Но ее нет дома?»

«Нет».

«Ты знаешь, когда она вернется?»

Фундамент зимнего сада и шесть рядов кирпичной кладки, включая заднюю дверь и кухню, уже были установлены. Каркас был почти готов.

Он пожал плечами.

«А ее муж где?»

«Никогда ни с кем не встречайся, приятель».

«Хорошо, ура».

Я проверил трассер, проходя по узкому проходу между двумя домами. Было пять восемнадцать, пора этим ребятам собираться. Я бы продолжил искать других потенциальных жертв, но у меня было чувство, что я уже нашёл.

Когда я выезжал из поместья, глаза ужасно щипало от усталости, а зрение становилось всё мутным. Но, чёрт возьми, на следующей неделе я смогу поспать. Меня озадачивало одно: дом казался слишком большим для одного человека, но всё, что она говорила и делала, указывало на то, что она жила одна. Ей не хотелось никому звонить, и она ни о ком и ни о чём не беспокоилась. Может быть, она купила этот дом в качестве инвестиции.

А если бы она этого не сделала? Что, если у неё был большой дом, потому что у неё были муж и дети? Когда дом полон людей, как я её остановлю, если она решит сбежать к «да-мэну»? Чёрт возьми, я бы перешёл этот мост, когда бы до него дошёл.

Я начал проверять другие варианты. Я бы вернулся сюда уже в темноте.

51

Уорик-драйв оказался моей единственной надеждой; других вариантов я не нашёл. Я вернулся на парковку в Блууотере и откинул спинку сиденья, но не смог заснуть. Я просто задремал на какие-то пять минут, просыпаясь от каждого крика, каждой движущейся машины, каждого хлопка задней двери.

Когда я наконец открыл глаза, они были такими же затуманенными и слезящимися, как всегда. Во рту был привкус помойки, а от сэндвича с сыром и солеными огурцами зубы казались маленькими шубками. Хорошо хоть теперь стемнело. Я проверил Traser. Чёрт, я чуть не опоздал.

Я вернулся в торговый центр и бросил пару фунтовых монет в настенный телефон. Джош на другом конце провода ответил мне очень бодрым и жизнерадостным «Привет!».

'Это я.'

Вскоре тон изменился: «О, привет, мы как раз едем».

«Слушай, не беспокойся — планы изменились. Она пока не вернётся».

«Ты шутишь? Я разговаривал с ней только вчера вечером, и всё было хорошо. Что случилось? С ней всё в порядке?»