– Твой бывший друг Акбар-хан сам предложил такой план, – заявил Кит.

– Акбар-хан предложил Макнотену-хузур организовать убийства кого-то из сирдаров? Не верю.

Кит устало потер виски:

– Ну, в общем, речь шла о другом. И конечно, планы Макнотена отвратительны. Но все же Акбар-хан советовал посеять рознь между разными группировками вождей, чтобы они сражались друг с другом, а нас оставили в покое.

– И ты ему поверил? После всего, что я тебе рассказывала! После всего, что ты сам видел и слышал! Неужели ты так глуп, Кит?

От волнения Аннабель заметалась по комнате.

– Нет, я не поверил Акбар-хану, – резко ответил Кит, задетый ее тоном. – Но я был всего лишь посредником. Мое мнение никого не интересовало. Я привез письмо, и поверенный в делах…

– Сделал именно то, чего добивался Акбар-хан, – решительно перебила его Аннабель. – Если англичане покажут, что способны на предательство, то Акбар-хан будет действовать беспощадно.

– Но он же сам внушил эту идею Макнотену, – возразил Кит.

– Да. Однако решение-то принял поверенный в делах. Акбар-хан испытывал его, хотел посмотреть, можно ли доверять англичанам. Ты ведь знаешь, как хитер Акбар-хан. Он готов предложить тебе яблоко, а уж когда ты съешь его – не сомневайся, он от всякой ответственности откажется!

– Что же ты предлагаешь? – Кит надел коричневый бархатный халат и в раздражении завязал пояс.

Аннабель видела, что Кит устал, что его переполняет горькое разочарование. Она подошла к нему, обняла за талию и положила голову на грудь.

– Понятия не имею. Давай сегодня больше не говорить об этом. Ты устал, так что хватит спорить. Лучше уж я попробую успокоить тебя.

Кит провел рукой по ее волосам. В объятиях Аннабель не было страсти, нет, но от нее исходило ощущение нежности и покоя. Казалось, у нее был дар – усилием воли передавать свою внутреннюю гармонию другим, сглаживая все острые углы и шероховатости, возникавшие в споре.

– Ты, наверное, проголодался. Харли уже давно возится на кухне. Иди в столовую, я тебе все подам.

Уступая соблазну, Кит внял ее ласковым уговорам и почувствовал, как тревога и напряженность постепенно исчезают. Айша исполняла каждое его желание: подавала суп, наливала вино, разжигала огонь и болтала о самых разных вещах, никак не связанных с Судьбой, предательством и опасной бестолковостью. И у Кита возникло удивительное, волшебное ощущение, что для Айши он центр ее мира и она существует лишь для того, чтобы ублажать его. Как и в первую их ночь, ему казалось, будто он перенесся в некую незнакомую, но прекрасную сказочную страну. А потом, позже, в мягком свете лампы она подарила такую же радость и покой и его телу – и вот уже сон, незаметно подкравшись, захватил его врасплох и пленил…

Аннабель с нежной улыбкой откинула волосы со лба уснувшего Кита, осторожно проведя пальцем по его подбородку и губам. Сейчас лицо его было спокойным: ни насмешливая улыбка, ни темное облачко разочарования в серых глазах не портили его. Интересно, каким был Кит в детстве? Подумав об этом, Аннабель широко улыбнулась. Наверное, настоящим ангелочком, по крайней мере внешне: эта вот копна золотистых кудрявых волос и чарующая улыбка. Да, Кит и сейчас умеет так улыбаться, когда забывает напускать на себя скучающий и утомленный вид. Вряд ли кто-то мог устоять перед таким очаровательным ребенком.

Все еще улыбаясь, она задула лампу и нырнула в постель, натянув одеяло до самого носа. Уже засыпая, Аннабель подумала, что лежать с Китом в одной постели на редкость приятно. Это было для нее внове: ощущение, что рядом спит любимый человек, приносило покой и радость… только бы Судьба не помешала им, не трогала бы с места пешек на своей шахматной доске. Аннабель почему-то была уверена, что Судьба – тоже женщина…

В мир сновидений, укрывшийся под уютными покрывалами, проник шум за окном. Кит проснулся, и в тот же миг Аннабель привстала на кровати.

– Что за черт!.. – Кит выскочил из постели нагишом и подошел к окну. – Проклятие, ничего не вижу! – Он начал натягивать рубашку и брюки. – Выстрелов вроде бы не слышно. Значит, это не афганцы. Который час?

– Три часа, – отозвалась Аннабель глухим голосом: как раз в этот миг она натягивала рубашку через голову. – А где моя «чадра»?

Кит открыл было рот, чтобы велеть Аннабель оставаться дома, но все же смолчал и бросил ей свой шарф.

– Обещай, что не заговоришь ни с кем и не отпустишь ни одной неприличной реплики насчет идиотов феринге.

– Я выскажусь дома, – согласилась Аннабель и, пристегнув самодельную чадру возле уха, подхватила свою накидку. – Ты готов?

Кит кивнул и вышел из комнаты. Харли уже ждал в прихожей возле распахнутой двери.

– Что там еще? – хмуро спросил он, выглядывая на улицу, где в предрассветном полумраке мерцали окна домов.

– Я знаю не больше тебя, – на ходу бросил Кит. – Но ничего хорошего – это уж точно. Айша, держись рядом. Я не хочу, чтобы ты исчезла из виду, понятно?

– Понимаю, Рэлстон-хузур, – сказала Аннабель, склоняя голову. – Я пойду сзади, на расстоянии двух шагов, как и подобает.

Несмотря на мрачное настроение, Кит улыбнулся и игриво потрепал Аннабель по голове.

– Ну, посмотрим, как ты выполнишь свое обещание.

Они поспешили к площади перед казармами, где царила всеобщая суматоха. Сомнений не было: в приготовленный для англичан гроб вбивали очередной гвоздь. Вдруг Кит резко остановился.

– Боже всемогущий! Это же Уоррен со своим гарнизоном. Он оставил свой пост!

– Какой пост? – Аннабель встала рядом, не сводя глаз с площади, где сбились в кучу солдаты и лошади. Время от времени чей-то громовой голос, отдающий приказы, перекрывал нестройный гул толпы.

– Кит, я глазам своим не верю, – выдохнул подбежавший к ним Боб Мэркхем. – Уоррен говорит, что якобы не получал приказа держаться до последнего. Проклятие! А ведь майор Гриффитс с большим отрядом должен был сейчас двинуться на штурм крепости Шерифа. И уже к рассвету Уоррен был бы в безопасности. – Вид у Боба был такой же помятый, как и у Кита: нечесаные волосы, вкривь и вкось застегнутые пуговицы. – Ах, Аннабель, извините, я вас и не заметил, – мимоходом поздоровался он и продолжил: – По словам Уоррена, афганцы обстреливали ворота, но ворваться в форт так и не смогли. Впрочем, он и не стал этого дожидаться. – В голосе Боба прозвучало презрение. – По всей видимости, Уоррен приказал проделать брешь в крепостной стене – через нее они и удрали.