– Это лист трепещется или рыжее перо? – показала вперед Мара.

– Перо… – грустно вздохнул Ратибор.

Все замолчали – боевой задор внезапно сменился тягостным унынием поражения. Стрела торчала из толстого дуба, войдя в кору даже не на весь наконечник.

– Не расстраивайся, – попробовал успокоить Ратибора Волк. – Это же не по шестам стрелять. В движущуюся цель труднее небось.

Микулка опустил Диву на землю, усыпанную алыми листьями, восходящее солнце высветило небо до мягкой рассветной голубизны.

Мара упрямо сжала губы и внимательно осмотрела стрелу.

– Древко в крови! – радостно обернулась она. – Ты попал! Попал! Я так и знала!

– Где его могло зацепить? – воспрял духом Микулка, пытаясь разглядеть следы.

Волк принюхался.

– Кровью оттуда пахнет! – В его глазах разгорелся яростный огонек победы.

Все сорвались с места и побежали, куда указал певец.

Лесной охотник лежал в неглубокой ложбине между корнями огромного дерева. Стрела зацепила его шею одним коротким касанием, но острый наконечник рассек яремную жилу, из которой очень быстро вышибло напором всю кровь.

– Хвала богам! – воскликнул Микулка.

– Хвала богам! – хором закричали все, и лишь Ратибор устало присел на толстое корневище.

Вдруг какой-то туманный комок небольшим мешочком свалился с ветки – студенистая бобышка с дюжиной длинных прозрачных щупалец. Она упала на листья и начала корчиться, будто от жара, щупальца поднимались и опадали, корчились в судорогах, пока не замерли и не потемнели.

– Что за гадость? – поморщилась Дива.

– Мало ли что водится в этом лесу? – пожал плечами Волк и первым пошел к пещере.

– Я Камень добыл! – похвастался перед Ратибо-ром Микулка.

– Тоже, – улыбнулся стрелок и пошел рядом с ним, нежно взяв за руку Мару. – Я тоже не внакла-

де, сам видишь. Да и ты добыл сокровище не менее важное.

Дива прижалась к Микулке, скромно опустив взгляд.

Микулка достал Камень и протянул Ратибору.

– В нем теперь сила Стрибога, – пояснил он. – Бог всех ветров велел отдать его витязю, носящему имя ветра. Кроме тебя, я никого не припомню.

– И что я с ним должен делать? – Стрелок* взял Камень и поглядел сквозь него на небо.

– Не знаю. Главное, чтоб в худые руки он больше не попадал. Стрибог сказал, что у тебя судьба особая, проходит вперед через тысячи лет, может, с потомством, может, еще как…

– Богам виднее. – Ратибор пожал плечами и сунул Камень за пазуху. – Надо еще для Жура будет меч отковать.

Он взял Мару за руку, и они все вместе вышли на залитую розовым светом поляну.

– У нас будет витязь, – шепнула девушка ему прямо в ухо.

– Так скоро ты знать не можешь, – улыбнулся стрелок.

– А я и не знаю, просто хочу! – пожала плечами она. – Но если витязь, как назовем?

– Фрол. Как отца моего звали.

– Он что, ромей?

– Долгая история. Потом расскажу. А если девица народится?

– Хочу назвать Ледой, как мою тетку.

– Вот и решили, – рассмеялся Ратибор.

Они спустились к пещере, где Волк стоял рядом с Журом. Они о чем-то шептались, но слышно не было. Ратибор прочел по губам Волка лишь одну фразу: «Как он так мог?» – и понял, что его выстрел навел певца на глубокие размышления.

Самому тоже было над чем поразмыслить, но стрелок слишком устал, чтобы делать это немедленно.

– Пойду поймаю коней, – сказал Микулка. – А то разбежались от страха. Девиц посадим верхом и Жура. Сами подержимся за стремена, не впервой.

Ратибор согласно кивнул, почувствовав, что друзья не сговариваясь передали ему старшинство.

– В лесу остались мечи, которые тварь отковала, – напомнил ему Жур. – Надо их забрать и перековать во что-нибудь годное. А то отыщет кто-нибудь, и будет нам снова дел по горло.

– Заберем, – кивнул стрелок.

Он подумал, что было бы здорово выспаться, потом поесть хорошо и вновь завалиться спать. С Ма-рой. Девушка улыбнулась, словно уловив его мысли, и прижалась щекой к его плечу.

Взошедшее солнце позолотило верхушки деревьев.

Волк подошел к Ратибору и спросил, стараясь не смотреть прямо в глаза:

– Научишь меня так стрелять?

– А я тебя мало чему учил? – Стрелок коротко пожал плечами. – Просил выучиться по губам читать? Не стал. Лень. Загораешься и бросаешь. Кто тебе мешал учиться стрелять? Мне лук тебе дать не жалко.

– Ну… То другое, – отмахнулся певец. – Время только зря тратить. Но тут я видел… Ты знаешь, как у тебя это вышло.

– Ты бы за этим лучше к Журу пошел, – поддержала мужа Мара.

– Точно, – кивнул Ратибор. – Может, он тебя заставит учиться. Я уже утомился сверх всякой меры.

Он задумался и спросил у Мары:

– Поедем в Царьград?

У нее даже глаза загорелись.

– А можно? – еще не веря, спросила она.

– Даже нужно. Есть там один дом… Отец мой там родился и я. Хотелось бы, чтоб и маленький Фрол тоже родился не под открытым небом.

– У тебя дом в Царьграде? – опешил Волк.

– Ну… Не совсем у меня. Времени много прошло. Но купить его будет можно, если усилия приложить.

Мара обняла стрелка крепче и представила высокие белые стены Царьграда.

– А я? – с упреком спросил певец.

– Ты уже сам не маленький, – усмехнулся Ратибор. – Жур дурному не научит, а ума наберешься. Ведь Стража – это не когда все в кучу собьются, а когда у всех одна цель.

Микулка с Дивой привели коней.

– Я с женой в Таврику поеду, – сказал паренек. – А то жаль, пропадает хороший домик у моря. Да и Дивушка моя из тех краев.

– А если вдруг что случится? – совсем расстроился Волк.

– Соберемся, – ответил ему Ратибор. – Как?

– Не знаю, – честно признался стрелок. – Но в Камне, кажется, сила ветра?

Микулка кивнул.

– Тогда знаю, – улыбнулся Ратибор и помог Маре удобнее сесть в седло.

– Как? – не понял певец.

– Ветер нас всех соберет, – ответил стрелок и ухватился за стремя.

Свежий ветер задул первую спичку. Вторая полыхнула огнем и превратила кончик сигареты в серую рыхлость пепла. Дым был приятным. Инна поправила волосы и присела у самых перил.

Над пирсами порта в солнечном свете кувыркались чайки.

Внизу, возле парка, стояла гаишная машина. Молодой сержант заметил девушку на балконе и что-то шепнул напарнику. Оба пошленько засмеялись. Инна поморщилась, отвела взгляд и стряхнула вниз пепел. Все-таки она еще «деревня», как говорит Светка. Та бы и ухом не повела. Докурив сигарету почти до фильтра, щелчком отправила подальше от окон.

Пора на занятия.

Инна вернулась в комнату, кинула в сумочку конспекты и спешно спустилась на улицу.

Трамвай подошел почти сразу же. Ехать не долго, указанная в конспекте лаборатория оказалась почти рядом с домом. Трамвай качало, как на волнах, колеса звенели на стыках, дома и деревья медленно проплывали мимо. Сквозь ветви било высокое солнце, создавая в глазах сонное мельтешение. Облака выглядели бронзовыми собаками, нарисованными прямо на небе.

Трамвай остановился на углу восьмой линии. Инна несколько раз моргнула, стряхивая наваждение, и вскочила, вспомнив, что здесь выходить. Когда двери открылись, она сразу заметила сидящую на скамейке в скверике Светку.

Махнула рукой.

– Привет! – однокурсница тоже заметила ее и поднялась со скамейки навстречу. – Ты знаешь куда идти? Я, как всегда, все прослушала…

– Найдем. – Инна поправила на плече сумочку и оглянулась, прикидывая, где бы мог быть нужный дом. – Наших еще нет?

– Вообще-то еще рано, все соберутся позже. Пойдем искать. Я тут уже десять минут. Чуть не уснула… – Светка потянулась по-кошачьи прогнув спину.

Инна бросила на подругу восхищенный взгляд – надо же, как у нее все красиво и легко получается. Инна никогда бы не рискнула потянуться прямо на улице – неудобно. А Светке – хоть бы что, как будто так и надо.