Из задумчивости его вывел внезапный звонок телефона. На связи был Джон Девриз.

— Анализ содержимого желудка Якобсен показал наличие фентанила, — сообщил он. — Результат ожидаемый?

— И да, и нет, — ответил Джек. — Я уже говорил, та же история с телом, которое мы вскрывали сегодня, и между этими двумя случаями еще много очевидных параллелей. Не знаю, что это означает, если вообще означает хоть что-то.

— Я просто подумал, дай спрошу, — пояснил Джон.

— Тогда я тоже с прошу, — сказал Джек. — Существует ли быстрый тест на триметилфентанил?

— Нет, экспресс-тесты не различают препараты-аналоги.

— Плохо, — вздохнул Джек. — По аутопсии этих двух женщин можно предположить, что они умерли очень быстро, и меня пугает присутствие какого-нибудь сверхсильного аналога.

— Мы все узнаем, как только будут результаты жидкостной хроматографии и масс-спектрометрии.

— Но на это понадобится время! — застонал Джек. — Ты же меня знаешь, результаты мне нужны вчера.

Джон засмеялся.

— Да уж, вспоминая наши былые баталии, за это я могу поручиться. Скажи мне номера дел, и я посмотрю, можно ли ускорить процесс.

— Под рукой у меня есть только номер сегодняшнего дела, — сообщил Джек, — но мне и второй раздобыть нетрудно.

— Не беспокойся, — отмахнулся Джон, просто повтори имена жертв, и я разберусь.

— Сегодняшняя жертва — Арья Николс, а несколько дней назад была Кера Якобсен.

— Посмотрим, удастся ли получить результаты к началу следующей недели.

— Очень тебе признателен, Джон, — поблагодарил Джек.

Снова подивившись тому, как изменился его собеседник, Джек мысленно вернулся к деталям вскрытия Арьи. Потом, непонятно почему, он начал думать об аутопсии Мэдисон Брайант, которую Арья провела с его разрешения. В памяти всплыла вульгарная тирада, которую она себе позволила, увидев тело Брайант на столе для вскрытий, — все эти претензии насчет того, что Мэдисон пообещала помочь с делом Якобсен, а вместо этого дала поезду себя сбить и умерла в больнице. Тогда Джек обратил внимание лишь на грязный лексикон Арьи и полное отсутствие у нее сострадания и человеческого тепла, но сейчас, не зацикливаясь на непечатных выражениях, задумался о связи между тремя делами.

Он наклонился вперед в рабочем кресле и позвонил Барту Арнольду. Мысли о Мэдисон Брайант напомнили, что Джеку так и не показали ее медкарту, которую он запросил у судебно-медицинских дознавателей после вчерашней аутопсии. К тому же Барт хотел узнать о результатах вскрытия Арьи.

Как обычно, Арнольд сразу же снял трубку. Будучи главой отдела, он редко брался за дела лично (случай с Арьей стал исключением) и, в отличие от других дознавателей, которые постоянно мотались по выездам, по большей части проводил рабочий день у себя за письменным столом.

Джек представился и сказал:

— Я закончил аутопсию Арьи Николс. Не считая отсутствия обычного для передозировки фентанилом отека легких, ничего особенного не нашел.

— Спасибо, что сообщил мне, — поблагодарил Барт. — Ее мать тоже не добавила ничего важного, только твердила: мол, я понятия не имела, что дочь была «чертовой наркошей». Это ее слова.

— Яблочко от яблони, — заметил Джек. — А как насчет медкарты Мэдисон Брайант из больницы Бельвью? Есть успехи? Я хотел бы увидеть весь анамнез, а не только то, что записано в компьютере, — сварливо добавил он, даже не пытаясь скрыть недовольство.

— Карга у меня на столе. — сообщил Барт. — Извини! Если хочешь, могу прислать тебе ее с кем-нибудь в течение часа. Ты у себя?

— Ага, — подтвердил Джек, — присылай.

— От доктора Монтгомери пока ничего не слышно? — спросил Барт.

Этот невинный вопрос был для Джека все равно что нож в спину. Он-то изо всех сил старался не думать о Лори! Ему пришлось откашляться, чтобы дать себе время унять тревожные мысли.

— Пока нет, но уже скоро.

— Будешь с ней разговаривать, передай мои наилучшие пожелания.

— Обязательно передам, — заверил Джек.

Повесив трубку, он вдруг почувствовал злость. Но сердился он не на Барта, а на подлую судьбу, из-за которой Лори унаследовала мутацию гена рака груди. Не будь этого, сейчас жена была бы внизу, у себя в кабинете, занималась бы делами, а не лежала на операционном столе в медцентре Нью-Йоркского университета.

— Привет, партнер, как делишки?

Джек поднял глаза и увидел в дверях силуэт Чета.

— Не очень, — признал он, намеренно не сообщив о том, что изо всех сил старается не думать о Лори.

— Хочу извиниться за глупую болтовню в яме, — проговорил Чет.

— Я уже все забыл, — отмахнулся Джек.

— Спасибо. Нашел что-нибудь примечательное во время аутопсии Арьи?

— Нет, если не считать примечательным отсутствие отека легких при передозировке фентанилом.

— Раз уж отек наблюдается в девяноста шести процентах таких случаев, я бы сказал, это действительно примечательно, — заметил Чет. — Кстати, с Якобсен была та же история. Ты ведь в курсе?

— Да, Марвин нам напомнил, — кивнул Джек. — Потому-то я и забеспокоился, что обе погибли от необычайно мощного аналога фентанила. Думаю, отсутствие отека легких можно объяснить тем, что он просто не успел развиться, поскольку смерть наступила очень быстро.

— Интересное предположение, — согласился Чет.

— Раз ты тут, хочу кое-чем с тобой поделиться. Между делами Якобсен, Брайант и Николс есть некая связь.

— А что их связывает, кроме того, что две жертвы умели от передозировки? — удивился Чет.

— Да там такая странная хитрая паутина, — замялся Джек, — ну или мне так кажется. Якобсен и Брайант работали вместе и тесно дружили. Николс делала вскрытие Якобсен и, по словам Лори, загорелась идеей найти отца плода, на который так неожиданно наткнулась. Похоже, Брайант собиралась ей помочь, но ее толкнули под поезд, и она умерла в больнице. И все это случилось в течение трех дней. — Джек замолчал, не сводя глаз с бывшего соседа по кабинету.

Чет переступил с ноги на ногу.

— И ты думаешь, тут есть общая подоплека?

— Если честно, я вообще не могу сосредоточиться, — признался Джек. — По-настоящему меня тревожит только Лори и ее операция.

— Да, точно! — воскликнул Чет. — Слышал, что ее оперируют сегодня. Как там дела? Все нормально?

— В том-то и беда, что я ни словечка оттуда не слышал, хотя думал, что к этому времени мне уже сообщат новости. Чем дольше я жду, тем больше психую. Правда, я не знаю, во сколько началась операция, ее ведь могли и отложить, если предыдущая затянулась; такое часто случается. В общем, чтобы отвлечься, я и стал обдумывать эти три вскрытия и вероятную связь между ними, которую раньше мог упустить. Короче говоря, я гадаю, не проворонил ли другие детали, объединяющее все три дела.

— Если хочешь знать мое мнение, то ты слишком усложняешь, — заявил Чет. — По мне, так все эти связи, о которых ты говоришь, — скорее просто пара трагических совпадений, чем злой умысел. А по поводу Лори: хочешь, позвоню кое-куда? Я почти наверняка смогу выяснить обстановку. По моему опыту, если операция не первая, она очень часто задерживается. Те, кто составляет график, предпочитают, чтобы ждали пациенты, а не врачи, если ты понимаешь, о чем я. Попробую выяснить, что к чему, и тебе не придется сидеть тут и сходить с ума.

— Спасибо, но я, пожалуй, могу позвонить и сам, — сказал Джек. — Хоть и сомневаюсь, стоит ли. Глупо, конечно, но я боюсь сглазить Лори звонком, хоть ты будешь звонить, хоть я. Понимаю, звучит безумно, но уж что есть, то есть.

Неожиданно мобильный телефон Джека зазвонил так громко, что заставил его подпрыгнуть.

— Это насчет Лори, — бросил он Чету, едва взглянув на экран.

Приятель показал ему большой палец и вышел. Джек нажал на нужный символ и поднес трубку к уху.

— Здравствуйте, доктор, — выдавил он, стараясь говорить бодро и скрестив пальцы свободной руки. Это был жест из его детства. Он никогда не встречался с Клодин Картье, но много о ней слышал. Она слыла одним из самых востребованных хирургов.