С пронзительным криком Мередит упала в ледяную воду. Захлебываясь, она била ногами по тяжелым липнувшим к ней юбкам. На какое-то мгновение она вынырнула на поверхность и услышала вопли Тедди, звавшего ее, но юбки увлекли ее на дно. Она погрузилась достаточно глубоко, ее ноги касались илистого дна озера. Борясь со спутавшимися верхними и нижними юбками, она пыталась оттолкнуться ото дна, выскочить на поверхность, но не находила опоры.

Боль в легких нарастала с головокружительной быстротой. Ее сознание заволокло призрачным туманом. В нем возникло лицо. Ник.

С удвоенной силой Мередит хваталась за воду, полная решимости снова увидеть его. Так просто она не умрет.

И в этот момент между жизнью и смертью она поняла, как глупо было даже думать, что она выйдет замуж за другого человека, когда ее сердце принадлежит ему.

Ник, рассекая воду ровными быстрыми гребками, добрался до лодки. Перевернутая вверх дном, она спокойно плавала на поверхности, словно издеваясь над его паникой и замиравшим от страха сердцем. Хейвернот бил руками по воде, держась на поверхности и издавая истошные вопли, выкрикивал имя Мередит.

Ник, не тратя времени на подобные бесполезные усилия, набрал в грудь воздуха и исчез под водой. К счастью, озеро было неглубоким, и он смог заглянуть под лодку. Он ничего не видел в темной воде, но он напрягал зрение, стараясь разглядеть ее платье. Проходили секунды. Он думал, что сердце выскочит из его груди. Вероятно, из-за недостатка воздуха, но он подозревал, что скорее от паники. Паники и чего-то еще, чему он не мог найти названия.

Казалось, целая жизнь прошла, прежде чем его рука нащупала ткань, такую мягкую и тонкую, что это могло быть только платье Мередит. Он рванулся вперед и был вознагражден: под его руками шевельнулось ее тело. Ник оттолкнулся ото дна, и они оба вынырнули на поверхность. Подхватив Мередит под грудь, он поплыл к берегу, даже не подумав о Хейверноте, пытавшемся забраться в лодку, которую ему удалось вернуть в нормальное положение.

Как только они добрались до берега, их окружили люди. Мередит, которую Ник держал на руках, закашлялась, ее кашель прозвучал музыкой в его ушах. Это значило, что она дышала. Она была жива. Он пробился сквозь толпу и положил Мередит на одно из одеял. Тетушка Элеонора суетилась рядом, заламывая руки, глядя, как Ник, перевернув Мередит на бок, стучал по ее спине, заставляя ее кашлять и избавляться от воды, попавшей ей в легкие.

– Где мой сын? – громко спросила леди Хейвернот со своего кресла.

– Плывет назад на лодке, – ответила леди Дерринг, не скрывая своего отвращения.

– Трус, – негромко сказала Порция, но если ее слова не достигли ушей леди Хейвернот, то их услышали другие.

Ник почувствовал, как в нем вскипает гнев, когда, оглянувшись на озеро, увидел, как Хейвернот, словно крадучись, подплывает к берегу. Если бы Ник сегодня не оказался здесь, Мередит бы утонула. Подумать только, он чуть было не остался в Лондоне!

Мередит перестала кашлять, но дышала с трудом. Она была смертельно бледна и смотрела на Ника затуманенными глазами. Он погладил ее по щеке, нежность и радость переполняли его.

– Вам надо отвезти ее в дом, – распорядилась тетушка Элеонора. – У нее зуб на зуб не попадает.

Ник кивнул. Не говоря ни слова, он поднял Мередит на руки. В считанные секунды он усадил ее рядом «собой в единственную карету, которая доставила на пикник леди Хейвернот. Остальные пришли сюда пешком, озеро было недалеко от дома.

Леди Хейвернот громко запротестовала со своего кресла против лишения ее собственного экипажа.

– Это моя карета!

– Я верну ее, – крикнул Ник, делая кучеру знак трогаться. Кучер неуверенно переводил взгляд с Ника на свою явно недовольную хозяйку, не трогая вожжей.

– Трогай! – рявкнул Ник. Кучер только еще раз взглянул в его суровое лицо и, забыв о протестующей леди Хейвернот, дернул вожжи.

Во время короткой дороги до дома Мередит сидела молча, положив голову на его плечо. Глаза у нее невольно закрывались. Мокрые длинные ресницы отбрасывали полукруглые тени на ее щеки. Ник умело растирал ее руки, стараясь согреть ее, в надежде увидеть, как порозовеют ее щеки.

Когда они вошли в дом, Ник приказал изумленной экономке приготовить в комнате Мередит горячую ванну. Затем он повел Мередит наверх. Войдя в комнату, он закрыл дверь и начал снимать с нее мокрую одежду, совершенно не думая о приличиях. Главное, она должна согреться.

К этому моменту она настолько пришла в себя, что воскликнула:

– Что вы делаете?

– Снимаю с вас всю эту мокрую одежду.

– Этого нельзя. – Она слабо ударила его по руке. Ник схватил ее за запястья и посмотрел ей в глаза.

– Я не увижу ничего, чего бы я не видел раньше.

Очаровательный румянец вернулся на ее лицо при этом напоминании. Он мягко добавил, уговаривая ее:

– Вам надо высохнуть и согреться, пока вы не заболели. А теперь будьте хорошей девочкой и стойте спокойно.

После минутного колебания она опустила руки. Он быстро раздел ее, стараясь не смотреть на ее тело, обнажавшееся с каждой снятой вещью. Он снял перекинутый через ширму халат и быстро завернул Мередит в него. Сев на кровать, он усадил ее рядом, чтобы было удобнее согревать ее, растирая ей руки.

Когда его теплое дыхание согрело ее похолодевшие ладони, она заметила:

– Вы тоже мокрый.

Он остановился, впервые осознав, что совсем мокрый. Забавно, заботясь о ней, он этого совершенно не заметил. Он пожал плечами.

– Мне не холодно.

– Должно быть, вы замерзли, – возразила она.

– Сначала надо согреть вас. – Он возобновил свои старания, перенеся внимание на ее посиневшие ноги. Проклятие сорвалось с его губ, когда он пытался вернуть естественный цвет ее холодной коже. «Проклятый Хейвернот».

– Он не виноват, – тихо защитила его Мередит. – Лодку перевернула я.

Руки Ника застыли на ее икрах, и он посмотрел на нее. Мередит опустила глаза, теребя оборку халата.

– Он пытался поцеловать меня. Я отклонилась назад и…

– Он пытался поцеловать вас? – повторил Ник, воспринимая ее слова как удар в живот.

Его первый порыв был инстинктивным, первобытным: убить Хейвернота!