– Лично моя? Я могу оказать ее по телефону?

– Не лично. Мне нужен ты со своим отрядом. И конечно же, не по телефону. У меня нет склонности к телефонным митингам.

– Ладно. Позвоните мне дня через три… – чуть лениво предложил Хамидрашид, рассчитывая через три дня посмотреть определившийся на дисплее номер и не отвечать на звонок. – Я тогда чуть-чуть освобожусь и постараюсь вам помочь…

Тамирханов словно прочитал его мысли.

– И ты благополучно избежишь общения со мной. Это мне хорошо знакомо. Многие полевые командиры прибегают к такому способу…

– У меня важные дела, которые я не могу отложить… – Эмир слегка удивился настойчивости подполковника. Пусть Арслан Мовсарович был другом отца Хамидрашида. Разве это дает ему право диктовать свою волю свободному человеку…

– Не получится… И твое последнее дело не настолько важное, чтобы из-за него отказать мне… Пусть фугас сам по себе взорвется. Он взорвется сам по себе, без машины… А ты со своими людьми должен быть к тому моменту уже далеко, потому что на месте твоей засады тебя должна ждать другая засада. Тебе подстроили ловушку эти ублюдки – «кадыровцы». Они специально для тебя подготовили этот тайник. И подсунули информацию твоему парню в райотделе… Знали, что ты момента упустить не пожелаешь… И тебя, и твоих парней перебили бы, не окажись я человеком при погонах и со связями. А моих бы парней, которых, по их плану, я должен был туда послать, перебили бы твои парни… Я своих парней беречь обязан! А как я могу позволить, чтобы убили сына моего старого покойного друга…

Хамидрашид слегка растерялся от такой информации. Но информация слишком походила на правду, чтобы ей не верить. Метод вполне в стиле «кадыровцев», которые часто устраивают такие ловушки для полевых командиров.

– Я благодарен вам, Арслан Мовсарович…

– Благодарностью сыт не будешь… – по-русски сказал подполковник, перебив эмира. Но тут же снова перешел на родной язык: – Мне нужна благодарность более весомая и немедленная…

Тамирханов говорил резко и жестко. Это слегка раздражало, потому что Дадашев никак не планировал войти в подчинение ментам, но все же чувство благодарности он испытывал и оказать услугу был бы рад.

– Говорите… Я не хотел бы встречаться лично… Если можно по телефону, то говорите… Я постараюсь помочь…

– Ты уж постарайся… Кроме тебя я многих уже поднял… Поэтому не надо будет стрелять во всех встречных вооруженных людей. Вас в округе около ста человек… Вы все делаете одно общее дело… Нельзя даже в ментов стрелять, потому что менты здесь только мои… Следует обойти место, где ты фугас выставил. «Кадыровцы» к вечеру начнут туда выдвигаться… Но я надеюсь, что до вечера ты или кто-нибудь еще успеет сделать дело и уже доложит мне… Тогда я смогу всех вас отправить против «кадыровцев». В нашем районе ни отец, ни сын не пользовались авторитетом… И «кадыровцам» лучше сюда не соваться…

Хамидрашид думал недолго.

– Что нужно сделать?

– Ты «летучих мышей»[6] не боишься?

– Я никого не боюсь… Хотя с «летучими мышами» предпочитаю не связываться…

– Надо связаться… Их здесь только два отделения вместе с командиром роты… около двадцати человек… Точнее сказать не могу… Они перебили моих людей в двух машинах и похитили то, что принадлежит мне… Очень важная вещь… Следует догнать «летучих мышей», перебить и, если получится, захватить их командира… Я подозреваю, что он слишком много знает… И хочу знать то, что знает он… Если не получится, его можно просто убить… Просто, без затей…

– Как его зовут? – поинтересовался Хамидрашид.

– Капитан Рудаков по прозвищу Самурай… Самурай – это потому, что у него слегка узковатый разрез глаз. У него мать, кажется, бурятка… Как таких зовут… Гуран, кажется… Он не японец… И… Самое главное! Я повторяю! Этот капитан устроил засаду только для того, чтобы украсть принадлежащую мне вещь… Я думаю, тебе можно сказать… Ты человек надежный… Он украл новую снайперскую винтовку. Очень важная винтовка, на которой завязана судьба всей Ичкерии… Тебе такая совсем ни к чему, но у нас есть человек, который может с этой винтовкой создать новую историю нашего народа… Это очень большое и важное дело, в котором я – только пешка… Понимаешь масштаб? Винтовка должна вернуться…

Хамидрашид сразу обратил внимание, что подполковник Тамирханов назвал страну не Чечней, как полагалось бы менту, а Ичкерией, как полагается полевому командиру и даже простому боевику[7]. Для Хамидрашида для самого это было важно. Это было днями его прошлого, того прошлого, когда ему нравилась война, когда ему нравилось побеждать и когда республикой руководили не Кадыров и «кадыровцы».

– И какая конкретно ставится задача? – переспросил Хамидрашид.

– Я же ясно сказал… – Арслан Мовсарович даже рассердился на Дадашева за желание уточнить задачу. – Спецназовцев уничтожить… Самурая или захватить, или убить… Винтовку вместе со всеми приспособлениями вернуть мне!

– Какие могут быть приспособления у винтовки? – опять не понял Хамидрашид. В его представлении винтовка – это просто винтовка с оптическим прицелом на ней.

– Там много приспособлений… Там три упаковки… Упаковки лучше не вскрывать, они могут взорваться, если не знаешь код… Все три упаковки следует передать мне. Вознаграждение – сто тысяч баксов… Там, у них, уже есть сто тысяч баксов… Они из машины украли… Это твоя законная добыча… Я плачу еще сто тысяч баксов…

– Это, Арслан Мовсарович, совсем другое дело… – сразу повеселел Хамидрашид. – С этого и следовало начинать, потому что мои люди могут спросить, за что мы идем воевать… Где нам искать спецназовцев?

– По моим предположениям, они должны пройти рядом с тобой… – голос Арслана Мовсаровича изменился.

– Вы знаете, где я нахожусь?

– Если бы не знал, не обратился бы к тебе… Я почти всегда знал, где ты находишься и чем занимаешься. Служба у меня такая… И не будь ты сыном моего друга… сам понимаешь… Значит, так… Машину они оставили на дороге… Рядом с ручьем, что впадает в Хулхулау… Знаешь этот ручей? С небольшим водопадом на середине склона…

– Знаю… Там с дороги легко съехать прямо к ручью… Чуть выше по течению густые кусты, чуть дальше деревья… Легко даже танк спрятать…

– Там они машину и оставили… Наш вертолет недалеко пролетал, сверху машину видел, не поленился снизиться, номер машины рассмотреть… Мне доложили… Это их машина, больше некому там машину оставить… Ее надо взорвать, чтобы они лишились транспорта… И как можно быстрее…

– Вместе с ними?

– Что – вместе с ними?

– Взорвать…

– Нет… Какой ты стал непонятливый! Взрыв может повредить винтовку… Взорвать до их прихода… Можно даже на глазах у них, чтобы они раньше времени, услышав взрыв, не свернули в сторону, но так, чтобы не повредить груз, что они несут… И вообще… С гранатами тоже не усердствуй… Груз – это главное… Без него, целого и сохранного, о вознаграждении даже говорить не будем…

– Это веская причина, чтобы гранаты с собой не таскать…

– Еще дельный совет… У тебя снайпер есть?

– Снайпера убили… Винтовка осталась… Сейчас парень натаскивается…

– Поставь этого парня искать капитана… Группа подойдет, пусть первым снайпер стреляет… В капитана Самурая… По ногам… Без него вся группа будет бессильна… Они не знают, что с винтовкой делать… И не давайте капитана унести… Это дело снайпера…

– Легко сказать… Как он капитана определит? Лицо, даже если знаешь человека в лицо, в прицел не всегда рассмотришь…

– Тебя и этому учить надо… Офицеры всегда с пистолетом… Все с автоматами, а офицеры с пистолетом…

– В спецназе ГРУ все с автоматами…

– Но кобура у офицера все равно есть…

– Арслан Мовсарович… Теперь мне приходится вас учить… Кобуру офицеры спецназа ГРУ носили только в первую войну… Мы отучили их от этого… Снайперы отучили… Они давно уже носят пистолет в кармане…