– И просто выполнять приказы?

– Да.

– Но ведь…

– Я знаю, – вздохнул агент Джонсон. – Я знаю.

В гостиной респектабельного особняка Кларка, находящегося в фешенебельном районе пригорода и освещаемом только светом искусственного камина, некоторое время властвовало молчание. Двое мужчин были погружены в свои мысли, в воспоминания о том, что они сделали и чего не смогли сделать из-за помешавших им обстоятельств.

Потом Кларк закурил следующую сигарету и выпустил клуб дыма к потолку.

– Я все же не думаю, что ты явился сюда только за тем, чтобы осуждать прошлое и разбрасываться нелепыми обвинениями, – сказал он. – Так что же ты на самом деле хочешь мне сказать, Проф?

Реджи повертел бокал с недопитым виски – лед уже растаял – в длинных гибких пальцах, а потом поставил его на подоконник и отодвинул подальше.

– Я думаю, что она жива, Джон.

– Так это не новость, – сказал Кларк. – Помню, что ты носился с этой теорией еще до своей смерти.

– Теперь у меня есть доказательства, – сказал Реджи.

Он достал из внутреннего кармана куртки планшет, проделал с ним несколько манипуляций и протянул Кларку. Пожилой шпион уставился на выведенную экран фотографию, черно-белую и довольно низкого качества. На ней было изображено несколько человек, запечатленных в весьма драматический момент своей жизни. Довольно привлекательная (даже при низком разрешении) молодая женщина в упор стреляла в невзрачного молодого мужчину с аккуратной черной бородкой. Судя по положению тела мужчины, это был уже не первый выстрел.

Дело происходило на улице, на выходе из какого-то ночного заведения, но сама вывеска в кадр не попала.

– Кто это? – спросил Кларк, постучав пальцем по лицу мужчины.

– Какой-то физик, – сказал Реджи. – Какая разница? Ты ж понимаешь, что я эту фотографию тебе не ради него показываю.

– Каким числом датирован снимок? – поинтересовался Кларк.

Реджи сказал.

– Больше года назад.

– Но это она.

– Или какая-то женщина, при плохом освещении очень на нее похожая, – сказал Кларк. – Почему она в очках?

– Это может быть частью маскировки.

– Боб – правша. Почему эта женщина держит пистолет в левой руке?

– Правая рука в кадр не попала, – сказал Реджи. – Мы не знаем, что она в ней держит. Может быть, там второй пистолет.

– Допустим, – сказал Кларк. – И как ты этот снимок интерпретируешь?

– Посмотри следующий, – сказал Реджи.

Кларк тапнул по экрану и перед ним открылось новое изображение, на котором та же молодая женщина уже сидела в машине, за рулем которой был молодой человек в строгом деловом костюме. Снимок был еще более отвратительного качества, чем предыдущий, похоже, что этот кадр был изъят из записи с камер наружного наблюдения.

– Качество так себе, – сказал Реджи. – Но опознать парня за рулем все-таки можно. Это агент Джонсон из ТАКС.

– А это не тот, который попал под грузовик еще до событий в Йеллоу-Парке?

– Тот. Видимо, это его все-таки не убило.

– Как ты думаешь, после этого он стал сильнее?

Реджи покачал головой.

– Мне сейчас не до шуток, Джон.

– Есть еще какие-нибудь снимки, которые я должен увидеть?

– Нет. Я сам обнаружил эти снимки всего пару месяцев назад и они стали отправной точкой для моих поисков.

– Если судить только по фотографиям, то эта женщина работает на ТАКС, – сказал Кларк. – А Боб вряд ли стала бы работать на ТАКС после того, что было в Йеллоу-Парке. И хотя теневые агентства славятся серой моралью и определенной гибкостью, я сомневаюсь, что и ТАКС согласилось бы на такое сотрудничество.

– Возможно, это не сотрудничество, – сказал Реджи. – Что если они ее просто используют?

– Ну, первым моим порывом было бы сказать, что тогда это точно не Боб, – задумчиво произнес Кларк. – Но я в этой жизни видел и более драматические коллизии. В любом случае, этим фотографиям больше года, и они ни черта не помогают нам понять, где Боб сейчас.

– Она у ТАКС, – сказал Реджи. – И они удерживают ее против ее воли.

– Ты сам бывал в Йеллоу-Парке? – поинтересовался Кларк.

– Да, но к этому моменту там не осталось ничего, кроме дырок в земле и поваленных деревьев, – сказал Реджи.

– Не пытался поговорить с местными?

– Нет, – сказал Реджи. – Вряд ли они могли бы рассказать что-то по существу, а вот сообщить кому-нибудь, что кто-то интересовался теми событиями – вполне могли.

– Разумно.

– Но я понимаю, что ты пытаешься сказать, – Реджи потер переносицу. – Что силу, которая сотворила такое, невозможно удержать против ее воли.

Кларк кивнул.

– Но ты сам говоришь, что она проиграла, – сказал Реджи. – Возможно, они нашли какой-то способ заблокировать те ее способности. Возможно, они до сих пор их блокируют.

– И они продолжают использовать ее, как Цензора? – скептическим тоном уточнил Кларк. – Забивают гвозди ядерной боеголовкой?

– Судя по всему, теперь уже не забивают, – сказал Реджи. – Возможно, до них дошло.

– Ты заметил, сколько раз употребил слово «возможно» за последние две минуты? – сказал Кларк.

– Я не знаю подробностей, – сказал Реджи. – Но я знаю, что она у них, Джон. И я знаю, где именно.

– Сколько человек тебе пришлось убить, чтобы завладеть этой информацией?

– Ни одного.

– Значит, удача пока на твоей стороне, – сказал Кларк и замолчал.

– Ты даже не спросишь?

– Хорошо, я спрошу, – сказал Кларк. – Где она?

– Здесь, в Городе, – сказал Реджи. – В их штаб-квартире.

– И ты пришел сюда, потому что…

– Потому что мне нужна помощь, чтобы вытащить ее оттуда.

– Что у тебя уже есть?

– План здания. Он в отдельном файле на планшете, который ты держишь в руках.

Кларк несколько раз стукнул пальцем по экрану, открыл файл, увеличил изображение.

– Насколько можно доверять этой информации? – спросил он.

– Она получена из источника, который я считаю достоверным, – сказал Реджи.

– Допустим. И где ее держат?

– Там отмечено.

– И правда, – сказал Кларк. – Минус двенадцатый уровень. Думаю, что ты прав, вряд ли кто-то согласился бы жить там по своей воле.

– И что ты думаешь?

– Я думаю, что это самоубийство, – сказал Кларк. – Туда невозможно пробраться незамеченным, иначе ты бы сделал все сам и не пришел ко мне. Значит, прямой штурм. Взрывчатка, автоматическое оружие, старое доброе ультранасилие, бронежилеты в труху, кровь на стенах, мозги на потолке, все, как я не люблю. Я вижу в этом только одну проблему.

– И какую же?

– У нас не получится, – сказал Кларк. – Даже если бы у меня была под рукой моя лучшая команда, которая только была за все эти долгие годы, максимум, на который мы могли бы рассчитывать – это войти. Войти, пробиться вниз, может быть, при некоторой доле везения, добраться до нее. Но выйти мы уже не сможем.

– Почему?

– Ты – боец, Проф, – сказал Кларк. – На ножах – так вообще один из лучших, что я встречал за свою долгую и полную самых разных встреч жизнь. Но ты не солдат. При всем моем уважении, это не твой уровень. Ты можешь победить в любой… ну, почти в любой драке, но то, что ты предлагаешь, это уже не драка, а война.

– Пока это только слова.

– Так мы же беседуем, – сказал Кларк. – И сегодня вечером мы в любом случае не можем выйти за пределы слова. Смотри, я объясню тебе, как диверсант, спланировавший не одну такую операцию, и часть из них даже не провалилась. Мы сможем ворваться туда, используя подавляющую огневую мощь и эффект внезапности. ТАКС – все-таки не военная организация, они не ждут вторжения на свою территорию и не могут быть готовы отразить его в любой момент, но какое-то сопротивление все-таки окажут. Лифты заблокируются автоматически, так что нам придется либо использовать шахты, либо идти по лестницам. Какое-то время у нас это займет, но я уверен, что спуститься до нужного этажа мы все-таки сможем. Сколько крови, своей и чужой, нам придется при этом пролить, это другой момент, который мы пока обсуждать не будем.