Но, оставляя ее на попечение Натальи и Дэйксклифа, уже сев в сейфер, позвонил Ван-Джук - пусть сестра лучше гуляет по аллеям шигона троуви с будущим мужем, чем с Монторрионом, что достаточно уже наградил семейство сегюр головной болью.

Наталья была подругой мамы и вызывала у Феи самые теплые чувства. Женщина казалась ей очень умной и опытной. Не в состоянии пробиться к матери и поговорить с ней из-за запрета отца, Эйфия с удовольствием поговорила и посоветовалась бы с Натальей. Но как избавиться от мужчин? Пока она думала и мило улыбалась в ответ на заботливое обхаживание хозяев дома, на пороге гостиной возник еще один гость, тот, кого Эя хотела видеть меньше всего.

Люйстик замер, ревниво оглядывая сидящих за столом мужчин и женщину, и даже не ответил на приветствие хозяина дома, однако приглашение Натальи выпить фэй, не отверг. Сел рядом с моментально смутившейся, сжавшейся и мечтающей провалиться сквозь пол девушкой, несмотря на то, что ему было переложено место напротив Дэйксклифа.

- Вы всегда допоздна задерживаетесь в гостях? - спросил у девушки. Он пытался задать вопрос мягко, но получилось жестко и недовольно, с претензией на укор. Эйфия хотела бы огрызнуться, но, глянув в лицо Ван-Джук, смутилась и промолчала. Наталья со значением глянула на Дэйксклифа и было ясно, гость ей не понравился, как его притязания на дочь любимой подруги. Однако ее мнение троуви не интересовало - он имел свое, сходное с мнением сегюр.

- Что плохого в том, что девочка навещает близких ей людей? Скоро она оставит нас и желание попрощаться вполне понятно, - сухо объявила женщина к неудовольствию мужчин.

Дэйкс глянул на нее, посылая прочь из залы. Монторрион протянул матери вазон с фруктами, предлагая занять рот и больше не говорить глупости, а цигрун холодно уставился на нее, давя взглядом, как когда-то Рэйсли Лоан.

Женщина вздохнула, заподозрив, что кошмар двадцатипятилетней давности решил вернуться в ее жизнь, и уткнулась в чашку с фэй.

Дэйкс примирительно улыбнулся гостю и жестом предложил попробовать шевио.

- Прекрасно, что сейти задержалась у нас. Вы сможете ее проводить. Предлагаю выпить за будущее дома Люйстик и Лоан, - с хитрым взглядом отсалютовал фужером. Ван-Джук подобрел, а Эйфия возмущенно уставилась на троуви.

- Я прекрасно управляю сейфером и с ориентацией в пространстве у меня все в порядке!

- И все же мы проводим вас сейти, - успокоил ее Дэйкс. Хорошо хоть не с этим навязчивым дитем Цигруна вдовеем!

Мужчина тем временем выпил вино, а оставшееся на дне, на глоток вылил в фужер девушке.

- Выпей. У нас есть традиция, обмениваться последним глотком вина со своей избранницей, как зрелые воины обмениваются кровью с товарищем, признавая его побратимом. Это клятва в верности и знак признания.

- А у нас есть традиция пить свое и из своих фужеров, - набравшись смелости, отодвинула питье девушка.

Лицо цигруна превратилось в маску устрашения, казалось, сама татуировка вздыбилась от ярости:

- По той же традиции отказ считается оскорблением.

- А у нас считается оскорблением навязываться и навязывать, - тише, но тверже заявила девушка и сжала в ладони мэ-гоцо: спаси Модраш и дай сил устоять от искушения убить наглеца!

- У нас не меньшем оскорблением считается давление на сейти-мэно, - тихо заметил Монторрион, вупор уставившись на гостя. - Да и мужчине мало чести давить на женщину, грубо навязывая свою волю наследнице престола. Пока вы не заключили союз, благоразумнее придерживать свои традиции при себе.

- Мы ведь тоже не навязываем вам своих устоев и традиций, - заметил и Дэйкс, холодно глянув на Люйстик. - Сейти может пойти на уступки, но тогда и вам придется сделать ответный шаг навстречу нашим традициям.

Эя с благодарностью посмотрела на мужчин и к ужасу своему услышала согласное шипение Ван-Джук:

- Эйфия выпьет вино и я буду благосклонен лично отобрать для нее нужный материал.

- Вы имеете ввиду тэн?

- Да! - в голосе мужчины слышалась еле смиряемая ярость.

Дикарь, - вздохнула Эя: легче лауга приручить, чем этого варвара манерам научить. И с ужасом заметила кивок троуви, что соглашаясь с предложением цигруна взглядом предлагал сейти все-таки выпить вино.

Девушка крепко сжала мэ-гоцо, и гордо вскинув голову, жестом отправила фужер с шеврио на пол. Встала, и, не прощаясь с хозяевами, пошла прочь из шигона, считая, что здесь ее оскорбили, а значит, отказались от чести принимать у себя наследницу императора Флэта. Больше она никогда не вступит под своды этого дома.

Побледневший Монторрион последовал за ней. Дэйксклиф качнул головой, впрочем, с нескрываемой гордостью и превосходством поглядывая на растерявшегося гостя:

- Вся в отца… Горда, горяча. Счастлив тот, кому достанется это сокровище.

Люйстик уж было оскорбившись, передумал и улыбнулся с пониманием:

- Вы правы.

И встал, спеша нагнать невесту.

- Вы зря обиделись, дорогая моя, - начал мягко стелить, видя что девушка вне себя от ярости: лицо замкнутое, взгляд горд и неприступен. - Я не хотел оскорбить вас, а всего лишь дал понять, что мое решение назвать вас своей женой твердо.

Эя не слушала Монти и тем более не собиралась слушать цигруна. Она стояла у сейфера и ждала, когда ей откроют дверцу. На остальное ей было наплевать, хоть станцуй ей здесь всем составом. Она решила объявить цигруну войну, и первым актом стало ее молчание. Больше она ни слова ему не скажет! Никогда!

Ван-Джук видя непримиримость девушки, достал из-за пазухи тряпицу, развернул, показывая кулон из голубого алмаза величиной с кулак на витой цепочке:

- Может эта безделица смягчит вас и загладит мою вину?

Девушка одарила его надменным взглядом и кивнула Монти, чтобы тот, наконец, соизволил открыть дверцу сейфера перед сейти. Тот замешкался, поджидая отца, в надежде, что тот урегулирует недоразумение. Цигрун воспользовавшись этим, попытался вложить кулон в руку девушки, чем еще больше оскорбил и взъярил ее. Она не глядя откинула безделушку в кусты, процедив холодно:

- Никогда больше не смейте навязывать мне свои убогие подарки! И прежде чем претендовать на меня, научитесь манерам!

Люйстик широко улыбнулся ей, посмотрев прямо в глаза. Эйфия тут же поняла, что мужчина не только не собирается выполнять ее требования, но желает усугубить ситуацию. Если бы не Монторрион, что видно понял тоже самое и предостерегающе взялся за ножны, не приближающийся к ним троуви, цигрун наверняка бы схватил девушку, сунул в сейфер и сделал женой прямо сейчас.

- Смелая женщина подарок Богов, - прошептал он, не скрывая восхищения. - Воистину, ты достойна трона Цигруна.

Тупица! - только и осталось мысленно фыркнуть.

И мысленно поблагодарила брата - пусть бы ему икалось!

А кто еще мог сказать этому хаму из варварской Пононции где находится Эя? Явно не Монти и не Дэйкс.

Всю дорогу домой Ван-Джук не спускал с Феи восхищенного взгляда собственника и то и дело лез с комплиментами неуклюжими как и он сам. Его навязчивость возмущала сейти до глубины души, но видно лишь ее - троуви поощрительно кивал, не делая попыток закрыть цигруну рот, Монти же хоть и хотел, бледнея от ярости с каждым словом мужчины, но при отце понятно, не посмел.

В туглос девушка прибыла в самом отвратительном настроении и всю ночь прометалась по спальне, ища выхода из создавшейся ситуации и хоть какой-то аргумент в пользу расторжения взаимодоговора отца и Люйстик на счет помолвки.