Закончив свой рассказ о пра-пра-бабушке, Нина Михайловна сказала: «Вот и мне удалось это сделать» — и продолжала: «В один из моих приездов в Советский Союз я обратилась в Интурист с просьбой организовать мне поездку на Север, в частности, в Петрозаводск и его окрестности. Ко мне приставили девушку, в обязанности которой были все организационные дела — билеты, гостиница, экскурсии, наконец, присмотр за мной и т. д. Через пару дней после приезда в Петрозаводск я попросила её отпустить меня в самостоятельное странствие. За те немногие дни, что мы провели до этого вместе, у нас установились хорошие дружеские отношения. Это повлияло, по-видимому, на её решение. Я рассказала ей про поступок моей пра-пра-бабушки и сказала, что для меня он всегда был примером смирения и духовного очищения. Затем я твёрдо заявила, что по моим убеждениям мне следует это странствие повторить. При этом я её заверила, что не подведу и вернусь в условленный срок. После длительного разговора, в течение которого я пыталась убедить её, что это не блажь, что это мой святой долг, она согласилась. Насколько всё это было рискованно и для неё и для меня, я тогда не очень себе представляла. На следующее утро я взяла рюкзачок и отправилась в путь. Вернулась я в обещанный срок».
На этом Нина Михайловна закончила свой рассказ и больше к нему не возвращалась. Я с трудом представляла её странствие — ведь это был глухой край, без проезжих дорог, где люди перемещались либо пешком, либо на маленьких самолётах, которые приземлялись даже на небольших лужайках.
Вот такая история, мой дорогой Сашенька, и в Австралии есть замечательные и интересные люди. Обнимаю тебя, передавай тёплые приветы Вере.
От А. В. Жука — В. А. Троицкой
22 сентября 2002 года, Санкт-Петербург
Дорогая моя, любимая моя Лерочка!
Ты единственная подруга, ты единственный друг, доставляющий мне радость общения. Я очень ценю нашу переписку, свидетельство искренней дружбы и взаимного интереса. Дай Бог ей (переписке и дружбе) длиться ещё долгие, долгие годы!!!
К сожалению, последний этап жизни предназначен природой и Всевышним не самым радостным. Появляются разные, иногда непреодолимые болезни и болячки. Как поразительно летит, мчится, мелькает в неудержимой гонке время. Вот уже пронеслось пять лет, как мы увиделись после стольких лет в Вашингтоне. Вокруг постепенно образуется вакуум, так много друзей ушло, так мало друзей осталось. Душа скорбит, печалится и тоскует…
Я дорожу общением с тобой и рад, что нашёл тебя. «Пиши, задумывай и пиши!» Успех твоей первой пробы («Телеграмма Берия»[20]) свидетельствует, что тебе следует задумать либо серию отдельных событий, либо целую повесть со многими главами. Не сомневаюсь, что там были бы весьма интересные характеристики и размышления о многих известных людях и связанных с тобой и с ними происшедшими событиями.
Кто знает?…Может быть, от излишней моей сентиментальности, или от избыточной чувствительности, или это тоска по друзьям, но так или иначе — приходящее каждое письмо от тебя — праздник души моей. Я почему-то всегда радуюсь и волнуюсь, узнавая твои милые каракули на конверте!
Как повезло, что все мои настойчивые усилия в 1989 году увенчались успехом, и после столь длительного перерыва мы нашли друг друга. Это моя радость, надеюсь, что и твоя…
Твой Саша.
От В. А. Троицкой — А. В. Жуку
25 октября 2002 года, Мельбурн, Австралия
Дорогой, милый мой Сашенька!
Завертелась я тут с всякими делами и хлопотами и ничего тебе не писала. У нас началась осень — наступил первый осенний день с дождем — целый день. Все счастливы — так как это первый дождь за шесть или семь месяцев. Прошло несколько сереньких деньков — и опять светит солнышко — но температура упала до 19–20 °C. Австралийские деревья и кустарники продолжают цвести или начинают пышно расцветать какими-то неведомыми роскошными цветами, а европейские послушно и уныло теряют свою пожелтевшую или покрасневшую листву.
После сравнительно благополучного периода со здоровьем Кифа, у него начались характерные для его болезни явления: потеря равновесия и иногда падения. К счастью, никакие интеллектуальные способности не задеты, и он продолжает с увлечением работать. Но, конечно, это сокращает наши возможности по поездкам и путешествиям. Однако на семинары мы ходим (ходили, не знаю, как дальше будет), а также посещаем обеды и приёмы в честь членов Австралийской Академии Наук, живущих в Мельбурне.
Обнимаю — Лера.
От А. В. Жука — В. А. Троицкой
15 ноября 2002 года В. А. Троицкой исполнилось 85 лет, и она получила поздравление от бывшего одноклассника.
13 ноября 2002 года, Санкт-Петербург
Лерочке!
Мы поздравляем от души,
Твои года так хороши,
Что в твой прекрасный юбилей
Ты рюмку коньяку налей,
И выпьем вместе за любовь,
И рюмки мы наполним вновь,
Чтоб наша добрая судьба
Тебя всегда бы берегла
И чтобы многие года
Не приходила б никогда
К тебе бы разная беда!
Теперь хотим тебе сказать:
Давай друг друга поздравлять
Ещё хотя бы лет так пять,
Но мы не будем возражать,
Коли придётся прибавлять,
Наш друг любимый и родной,
Ещё годок, ещё другой!
* * *
И Кифу не забудь сказать,
Что мы хотели б передать привет ему
И наш поклон, и самые лучшие поздравления
С прекрасным днём твоего рожденья!
Саша и Вера Жуки
Моя дорогая Лерочка, верная и любимая подруга моя!
Вот какое начало продиктовала мне моя душа. Жаль, что я так безнадёжно поздно узнал, что в дни нашей юности, кажется, был тебе небезразличен.
Будь здорова, весела и оптимистична, после 85 всё так же, как и до!
Целую, твой Саша.
От В. А. Троицкой — А. В. Жуку
30 сентября 2003 года, Мельбурн, Австралия
Дорогой Сашенька!
Пишу тебе что-то вроде продолжения моего предыдущего письма, а именно приблизительный перечень моих поездок за рубеж, главным образом, на совещания большие и маленькие, на научную работу совместно с учеными данной страны, на научно-организационные совещания в должности члена бюро Научного международного союза геодезии и геофизики, и в должности президента Международной ассоциации по геомагнетизму и аэрономии. Кстати, я была первой и в последующем единственной женщиной, выбранной на такую должность. Это все очень большие организации, и главная трудность была в проведении пленарных заседаний на мало мне известном формальном английском языке.
Конечно, наиболее интересной была совместная работа — особенно с французами, с которыми мы вели исследования в так называемых магнитно-сопряжённых точках в глухих местах архангельской тайги и на острове Кергелен, расположенном в Индийском океане. Эта работа позволяла наземными методами исследовать ряд свойств и процессов в космосе Она также, к моему большему удовольствию, способствовала посещениям Франции и, в частности, Парижа (не помню уже сколько — но пожалуй более пятнадцати раз), который я, по-моему, знаю лучше, чем Москву. Не входя в детали, скажу лишь, что эта работа длилась более десяти лет. Перехожу к простому перечислению:
Европа — ГДР, Польша, Чехословакия, Венгрия, Югославия, Великобритания, Германия, Франция, Италия, Бельгия, Дания, Швеция, Норвегия, Финляндия, Испания, Швейцария.
