Жухлая листва под ногами предательски хрустела и даже проливные дожди последних дней не смогли смягчить сбившуюся вдоль забора подушку из них. В окне каркасного дома на противоположной стороне улицы мерцала маленькая точка одинокой свечи. Свет от огонька переливался на белой синтетической занавеске, колышемой легким ветром, отчего складывалось впечатление, что оранжевые всполохи играют друг с другом в догонялки по всему окну.
Таня тщетно пыталась разглядеть, что происходит в доме, используя оптику Филина. Узкое окно не давало нужного обзора, да и дурацкий, скачущий засвет на занавеске мешал настройке монокля.
Девушка поправила тугую косу и пригибаясь к земле продолжила продвигаться ближе к большому кустарнику. В груди дробно застучало от прилива адреналина. Она с дрожью вдохнула холодный, влажный воздух с запахом прелой травы. Вытащив с пояса рогатку одной рукой, второй она нащупала мелкий камешек. Прицелившись в белый деревянный забор, Таня выпустила снаряд.
Громкий стук заставил подорваться с места сидевшего возле двери мужика. Он поднялся во весь рост и стал осматриваться по сторонам в поисках источника звука. Очередной стук раздался в сорока метрах от дома. На этот раз девушка запихнула в рогатку мелкую щебенку, отчего звук стал отличаться.
В оптику Таня увидела, как мужчина возле двери решил проверить, что случилось и пройдя по серой, бетонной плитке, вышел из-за забора и направился вправо. Девушка на всякий случай запустила еще один снаряд на сотню метров вперед, чтобы подстегнуть его интерес.
— Тупые идиоты, — прошептала блондинка в спину удаляющегося по общей дороге от дома знахарки «Просящего».
Проклятая ведьма за считанную неделю запустила свои пальцы в головы перепуганных до усрачки людей, готовых поверить в любой бред. А после того, как она продемонстрировала народу несколько «чудес» исцеления, больше похожих на запланированный спектакль из областного телеканала, появились и «Просящие». Так называли себя люди, что готовы были сутками дежурить под дверью новоиспечённой знахарки, лишь бы та с утра прикоснулась к сгнившему зубу, мозоли от лопаты или прыщу на заднице. Несмотря на идиотский вид и простоватую речь деревенского человека, эта женщина с лёгкостью манипулировала, опираясь на страхи людей перед бешеными, голодом, болезнями и случайной пули от собственных дружинников.
Таня перевела монокль на окно дома и чуть не выронила его из рук, когда увидела стоявшую напротив него Аксинью. Хватая ртом воздух от неожиданности, девушка уставилась на женщину, одетую в столь тонкую ночнушку, что та просвечивала её обвисшие груди и дряблый живот. Одной рукой новоиспечённая знахарка отодвинула занавеску, другой она сжимала зажжённую, чёрную свечу.
Округлившиеся белки глаз контрастировали с её перепачканным, черно-белыми рунами, лицом. Казалось, что Аксинья смотрит сквозь густые заросли кустарника и даже сквозь прячущуюся в его ветвях девушку. Её обрюзглый силуэт слегка покачивался из стороны в сторону и лишь из-за этого Таня увидела на её голове очертания странного венка из соломы и корявых веток, что торчали в разные стороны, напоминая оленьи рога.
Тусклое пламя свечи в её руке, бросало слабые блики на, отстранённое от всего земного, лицо. Из-за этого тени вокруг удлинялись, огибая, пересекая и удлиняя черты, делая её в несколько раз страшнее, чем того самого рассказчика страшилок из детского лагеря.
Девушка проглотила комок, подкативший к горлу, заметив, как стелившиеся в доме клубы дыма от благовоний начинают обволакивать женщину. Таня уже сейчас готова была поверить в то, что Аксинья ведьма, но заметив как серые уплотнения дыма, подобно десяткам призрачных рук утягивают женщину от окна, девушка неосознанно вспомнила какой рукой нужно креститься. Синтетическая занавеска снова колыхнулась, скрыв знахарку, а пламя свечки на столе продолжило сбивать своими бликами настройки оптики.
— Чур меня! — прошептала девушка, быстро перекрестившись.
От этого сочетания христианской символики с языческим высказыванием против нечистой силы, Тане стало спокойнее. Набравшись смелости, она, следуя за тенями, отбрасываемыми редкими, тусклыми фонарями, за десяток резких рывков подкралась к заднему двору.
Каркасный дом, ничем не отличался от десятка других, домов, стоявших вокруг. Те же белые, невысокие заборчики, сквозь которые видно соседей, узкие клумбы, в которых никто ещё не посадил цветов, белые стены отштукатуренного под короеда утеплителя и коричневые крыши.
Но девушка готова была поклясться, что от этого дома веет злой аурой. В голове сразу же всплыли далёкие воспоминания из детства, когда она, Рэм и ещё несколько ребят из посёлка исследовали округу и дабы запугать друг-друга стали придумывать всевозможные небылицы про одинокий дом в конце улицы. Красочное детское воображение уже через пол часа заставило их всех поверить, что жившая там одинокая старушка на самом деле злобная колдунья, а её коричневый, весь в колтунах, кот, никто иной как чертенок, замаскировавшийся под мирно спящего на крыльце пушистика.
— Ведьмин дом, — прошептала девушка, вспомнив, как они с ребятами его прозвали.
По коже пробежала волна мурашек, когда Таня вдруг поняла, что этот ничем не отличный от остальных коттедж, стоит на месте того самого жуткого дома в конце улицы.
Таня завизжала от неожиданности…
Над головой вспыхнул свет и в эту же секунду, словно души грешников из преисподней, завизжали сирены по всему посёлку, оповещая жителей о приближении опасности.
В край растерявшаяся девушка завертела головой по сторонам, пытаясь понять, что вообще происходит. Мимо пробежало несколько дружинников, на ходу поправляя оружие и одежду. Из некоторых домов в чем было повыскакивали мужики с двустволками и длинными пиками. Окна жилых домов стали закрываться изнутри железными ставнями.
— Окна! — злобно воскликнула Таня, осознав, что от её сегодняшней слежки не было никакого прока.
В последней надежде увидеть хоть что-то значимое, она повернулась к ведьминому дому и открыла рот от испуга и отвращения.
За окном, уперевшись в стекло лбом стоял сын Аксиньи. Таня не видела его целиком, лишь по пояс. Подросток смотрел прямо на неё! Димочка постоянно раздувал щёки, отчего на стекле то и дело появлялись запотевшие круги от его глубокого дыхания. Обнаженный торс парня дрожал, а правая рука, скрытая стеной, конвульсивно дергалась. Подросток на краткий миг отлип от стекла и Таня готова была поклясться, что увидела, как он открыл рот и закатил глаза от удовольствия. Он несколько раз сильно дёрнулся. Его плечи обмякли, а жилистые мышцы расслабились.
Таня забыла как дышать, когда увидела, как женская рука мягко берёт парня за шею и отводит в сторону, после чего железные ставни стали медленно закрываться. Девушка поняла, что её ноги приросли к земле, когда в последний момент увидела в щели расписанное рунами лицо Аксиньи с уродливым венком из соломы и рогами из веток на голове. Знахарка посмотрела своим пронзающим, всё живое, взглядом прямо на Таню. И недобро улыбнувшись, окончательно закрыла ставни.
16.11 вечер. Мастерская.
При взгляде на Немого, мне показалось, что ещё немного и он научится говорить! Электрик застыл на месте и с благоговением смотрел на полностью готовый каркас для экзоскелета. Он постоянно хмыкал и с шумом выдыхал воздух но только для того, чтобы сделать глубокий вдох. Почерневшими от въевшейся мазуты пальцами он аккуратно, будто способен своей неосторожностью сломать сварные узлы, рассчитанные на титанические нагрузки, касался стальных направляющих для будущих пластин брони, изучая изгибы для сервоприводов электрик плавно переходил к коробке куда будут устанавливаться мозги электроники.
Глядя на его тактильное изучение со стороны, у меня складывалось впечатление, что мужчина не только нем, но ещё и слеп. И теперь через прикосновения пытается понять, что сейчас находится перед ним. Временами Немой на секунду замирал с вопросительным выражением, когда доходил до очередного силового узла и хотел что-то спросить, но спустя несколько мгновений его лицо менялось — брови ползли вверх от удивления, а рот открывался в беззвучном восторге. В такие моменты я сильнее обычного жалел, что не могу читать чужие мысли.
