Компаниям, пережившим кризис 1998 года, тот опыт наверняка пригодится. Другое дело, что сейчас нужно делать не то же самое. Кризис другой. Тогда кризис был сильным и коротким. Этот кризис будет длинным. Я сказал о падении на 5–10% в октябре этого года по отношению к сентябрю, а тогда в сентябре 1998-го оборот был в шесть раз меньше, чем в августе. Тогда рынок мгновенно достиг дна и сразу пошел вверх - это идеальная ситуация. Сейчас мы не знаем, где дно, и все мы можем промахнуться в прогнозах. Те, кто угадает, будут в выигрыше: "недолет" или "перелет" будет одинаково неприятен. В 1998 году не нужно было гадать.

Максим Сорокин, президент OCS

Нет консенсуса среди опрошенных нами экспертов и относительно того, как изменится структура спроса на рынке хайтек-товаров. Вроде бы первое, что приходит в голову, купить вещь подешевле - если денег немного. С другой стороны, спрашивать себя - а достаточно ли мы богатые люди, чтобы покупать дешевое? - научились уже не только англичане.

Максим Сорокин полагает, что "в большей степени пострадают самые дорогие продукты, спрос сместится вниз, часть товара этого класса перейдет в средний сегмент, часть исчезнет совсем. И такая ситуация будет наблюдаться по всем товарным группам". По мнению Анны Зайцевой, в наибольшей степени должен пострадать, напротив, средний ценовой сегмент, спрос из которого будет смещаться в нижний. А на покупателях дорогих товаров кризисные неприятности отразятся мало. Близкой позиции придерживается пресс-секретарь МТС Ирина Осадчая: "спрос на премиум-продукты обычно менее зависим от колебаний экономической конъюнктуры" и приводит в пример европейскую тенденцию роста продаж luxury-автомобилей на фоне спада продаж машин других классов.

Есть и иная точка зрения. "Я не думаю, что кризис послужит стимулом для существенного смещения спроса в сторону недорогого товара, - говорит Василий Буров. - Вообще покупать будут реже - и в первую очередь это коснется именно многих дешевых продуктов. Дело в том, что кризис начался в тот момент, когда на рынке появилась масса дешевых товаров и определенная мода на них. Некоторые вещи покупались просто так, посмотреть, что это такое, - и не было при этом сдерживающего ценового барьера: дешево же! Теперь же в стесненных обстоятельствах абы что покупать станут гораздо реже. Акцент в рознице, по моему мнению, сместится в сторону средней ценовой категории".

Похожие мысли высказывает Игорь Снытко в отношении модных в нынешнем сезоне нетбуков, одно из главных достоинств которых - дешевизна. "Надеюсь, что у индустрии хватит воли объяснить потребителю, что нетбук - это именно второй компьютер, что он не может заменить полнофункциональный лэптоп. А вот здесь люди будут уже считать деньги. Если у человека уже есть ноутбук дома или на работе, есть коммуникатор, на котором можно прочитать новости, то он еще подумает, а так ли нужен ему нетбук. Стоит ли тратиться на устройство, которое отчасти дублирует функциональность уже имеющихся".

Как и любая резкая смена климата, нынешний "ледниковый период" кому-то сулит крупные неприятности, а кому-то, напротив, хороший шанс обернуть чужие проблемы в свою пользу.

Среди вендоров ситуация более однозначна - проще всего будет жить "мамонтам" - самым крупным игрокам, у которых есть оборотные средства и запасы. Наиболее заметно перераспределение ролей среди вендоров наблюдается, наверное, на рынке сотовых телефонов. По оценке Эльдара Муртазина, число продаваемых марок сокращается - в рознице остаются только товары крупных вендоров, у которых лучше кредитные линии, маркетинговая поддержка, бонусы. "Мелкие брэнды выдавливаются даже не столько ценами, сколько условиями работы. Нет кредитной линии - невыгодно брать. А на живые деньги покупать этот товар, при сравнимой маржинальности с телефонами Nokia или Samsung, не имеет смысла, потому что меньше рекламы - тяжелее продать конечному потребителю. И больше проблем с этим потребителем, если ему что-то не нравится и он пытается вернуть аппарат".

А вот, скажем, в клане производителей ноутбуков мелкие брэнды практически незаметны. Как говорит Игорь Снытко: "Ноутбучный рынок достаточно консолидирован по вендорам. Бывают время от времени поставки малоизвестных китайцев кому-то из интеграторов по какому-нибудь тендеру. Но они погоды не делают. По большому счету на рынке присутствует 10–12 игроков, и это сильные компании с миллиардными оборотами. Другое дело, что кто-то сфокусирован больше на одном рынке, а кто-то ведет более диверсифицированный бизнес, как мы, например, и это несомненное преимущество. В конечном счете выиграет тот, кто будет продолжать работать, не испугается, не уйдет с рынка".

Что касается отечественных производителей, то Анна Зайцева сомневается в возрастании их конкурентоспособности: "здесь вопрос соотношения цена/качество, по которому они пока проигрывают. Правда, если укрепление доллара и евро продолжится, то ситуация может измениться".

Позиции дистрибьюторов менее определенны, их бизнес зависит от объемов, а маржа и так невелика. По мнению Алексея Кудрявцева, генерального директора компании ISG, "В цепочке от производителя к покупателю больше всего будет страдать дистрибьютор. Производитель находится в защищенной ситуации: его товар нужен потребителю. Конечно, дистрибьюторы бывают разные, но общая тенденция будет такова, что их число и объем бизнеса будут сокращаться". А вот Василий Буров более оптимистичен: "Проблема роста затрат вендоров на производство и связанное с этим желание пересмотреть отношения с дистрибьюторами скорее всего станет на какое-то время предметом торга с обеих сторон. Принудить к чему-либо дистрибьюторов в приказном порядке вряд ли получится - в конце концов, вендору самому нужно что-то поставлять и, следовательно, сохранять нормальную работоспособность канала. А Россия в последние годы стала достаточно важным рынком".

У продавцов свобода для маневра шире: помимо крупных компаний, в выигрыше могут оказаться и совсем небольшие магазины. "Мелкие продавцы гораздо более конкурентоспособны, - говорит Эльдар Муртазин. - Сейчас у них расцвет во многом именно из-за отсутствия товаров в некоторых федеральных сетях. Люди занимают у родственников деньги, покупают десять телефонов. Быстро продают их - покупают двенадцать. Все за наличные деньги, они не привязаны к банковским кредитам, банковский кризис их вообще никак не трогает. Фактически они выросли на этом кризисе: если до кризиса доля мелких ритейлеров была около 20% то сейчас как минимум 26–27% и продолжает расти. Они не связывают свои деньги. В любом случае, имея десять-двенадцать телефонов на руках, ты их за месяц продашь, и они не повиснут мертвым грузом. Маржа у них, конечно, пониже, но она все равно неплохая, поскольку расходы минимальны. А если через Интернет торгуют, то вообще все намного проще".