– А что на заводах и фабриках? – спросила с надеждой Рия, бросая взгляд в открытую дверь, за которой тесной стайкой стояли ее дети.

– Фабрики, говоришь? – От пронзительного визга бабушки Мэгги испуганно вздрогнула. – Да там у ворот народ стоит днем и ночью, ждут, что повезет и их возьмут на работу. А потом, для тех, кто всю жизнь провел под парусом, что за радость торчать на посудной фабрике, гуталиновом или кирпичном заводе. Это не занятие для рыбаков. Помяните мое слово, у нас скоро вновь будет большая стачка. Бастовать готовятся не только рыбаки, их многие поддержат. А правительство опять пришлет драгун и кавалерию. Пришлось мне повидать на своем веку всякого, но времена наступили похуже прежних. Господи всемогущий! – Она на минуту умолкла, перевела дух и с новой силой закричала: – А тут ты еще являешься со своей четверкой! С ума совсем сошла, что ли? Я слышала, что на шахтах в ваших краях требуются дети. Взрослого мужчины у тебя в семье нет, но и они уже не маленькие. – Дилли махнула на Дэвида и Бидди. Теперь уже не выдержала Рия.

– Я говорила тебе раньше и скажу еще раз: никто из моих детей не спустится в шахту, – звенящим голосом закричала она. – Но и голодать они не будут, не сомневайся. Я найду работу. Руки у меня есть – как-нибудь проживем.

– Не очень-то храбрись, красавица. Мы здесь тоже не безрукие. И даже мои, – она подняла свои руки со скрюченными пальцами, – еще кое на что способны. Я могу потрошить рыбу, но кому теперь нужна рыба. Послушай-ка меня, – она подошла к Рии и ткнула ее в плечо, – ты какая-то не от мира сего. И всегда была такая. Не знаю, в кого ты такая уродилась! Наверное, в своего подлеца деда. Паршивый швед бросил мать и нас шестерых. И с тех пор его порода проявляется у кого в цвете волос, а у кого в характере. И еще запомни: работы в округе не жди, не будет, и жилья ты здесь не найдешь. Эти капитаны, черт бы их побрал, скупают дома, а дерут такую плату, что по карману только иностранцам, их тут немало болтается.

Мать и дочь мерили друг друга злыми взглядами.

– Спасибо, мама, за ласковый прием, – съязвила Рия и направилась к двери, делая детям знак взять вещи.

Ада вышла вслед за сестрой и зашептала, придвигаясь поближе:

– Рия, она права, работы точно нет. Куда же вы теперь пойдете?

– Не знаю, но не волнуйся за нас. Я найду место.

– А деньги у тебя есть?

– Есть немного на первое время.

– Послушай, – Ада потянула сестру за рукав, заставляя остановиться, – в дальнем конце улицы живет семейство Карр. Они не рыбаки, не ходят в море, а работают на речных судах. Бывает, что их не бывает неделю, а то и больше. Миссис Карр пускает постояльцев, когда ее мужчины в рейсе. Сходите к ней, может быть, она вас возьмет к себе. Но если нет, даже не знаю, что ты станешь делать.

Рия тоже не представляла, что будет, если им откажет миссис Карр, но она не стала делиться с Адой своими тревогами. Напротив, постаралась успокоить сестру:

– Спасибо, сестренка, я что-нибудь обязательно подыщу. – Она ободряюще похлопала Аду по руке. – И знаешь, мне, честное слово, жаль, что вы с матерью попали в такой переплет.

– Что тут поделать. Забастовка началась год назад. Хотели добиться лучшей жизни, но стало только еще хуже. Я окончательно вымоталась, Рия, правда. Она меня совсем задавила.

– Знаю, Ада, сочувствую тебе.

– Ну, идите, дай знать, когда устроишься.

– Хорошо.

– А дети у тебя милые, и вид у них здоровый, – одобрительно заметила Ада, глядя на нагруженных узлами детей.

Рия благодарно улыбнулась и снова повела их за собой. Они отправились в дальний конец улицы, куда направила их Ада.

Миссис Карр оказалась на удивление бодрой и энергичной женщиной. Про себя Рия отметила, что миссис Карр и ее мать были приблизительно одного возраста, однако живости миссис Карр могли бы позавидовать и молодые.

– Так, значит, вас пятеро, хорошо, – размышляла вслух женщина. – Двоим из вас придется спать на полу, потому что вечером возвращается наш Гарольд. Но хозяин вместе с Бобом и Микки вчера вечером отплыли в Лондон, храни их Бог. А теперь проходите.

Маленькую чистую комнату переполняли разные морские диковинки и сувениры из дальних стран. Стены были увешаны дешевыми безделушками, а в углу с низкого потолка свисал настоящий надраенный до блеска якорь.

– Рассаживайтесь, если поместитесь, – пригласила детей миссис Карр, указывая на длинную скамью, протянувшуюся от угла комнаты до очага. – Вещи свои сложите в угол. А вы, миссис, располагайтесь в этом кресле. Это любимое место мужа, но пока его нет, можете сидеть спокойно. Однако, если муж дома, он готов задать взбучку любому, кто займет его место.

Рия с благодарностью опустилась в кресло и тут же почувствовала, как сильно она устала. А полная энергии миссис Карр тем временем деловито продолжала:

– Я беру шесть пенсов в день за ночлег. По вечерам кормлю супом, а утром даю бульон. С детей я возьму половину цены. Что скажете?

Рия лишь согласно кивнула, подумав про себя, что сдавать комнаты – дело прибыльное. За несколько лет миссис Карр, наверное, скопила кругленькую сумму. Рия быстро прикинула в уме, и результат ее сильно огорчил. Получалось, что если они задержатся у миссис Карр на неделю, придется как следует раскошелиться, а им еще нужно будет покупать еду. Единственный выход – как можно скорее найти работу: не только ей, но и детям.

– Можно поинтересоваться, что привело вас в наши края? – спросила неугомонная миссис Карр.

Рия поведала ей свою историю, не забыла и о том, как встретили ее в отчем доме. Миссис Карр внимательно слушала, и ее морщинистое лицо медленно вытягивалось.

– А, – протянула она наконец и прибавила, – ох уж эта Ристон. Да, Дилли Ристон не подарок, характер у нее всегда был не сахар. А я вас вспомнила. Ну, конечно. Я видела вас девочкой. Правда, я всегда старалась держаться подальше от тех, кто живет на другом конце улицы. У них вечные драки, пьянки да гулянки. Но надо отдать им должное: если кто попал в переделку, они готовы помочь. В прошлом году здесь такая каша заварилась. Наши мужчины выдвинули свои требования. За рейс в Лондон и обратно им заплатили всего по три фунта, они попросили четыре, Боже правый, что тогда началось. Видели бы вы, что здесь творилось. Сюда посылали даже военный корабль, пух и перья летели, но это не помогло. Двое парней, штрейкбрехеров, хотели договориться идти в рейс меньше чем за четыре фунта. Так их чуть не убили. Никто бы не поверил, что такое может происходить в этом городе. Наш Хал большой шутник, он сказал, что ни к чему силком тащить кого-то во флот, чтобы отправлять потом за границу воевать, если здесь можно найти столько вояк, так и рвущихся в бой.

Миссис Карр переключилась на детей, которые слушали ее с широко раскрытыми глазами.

– Есть хотите, ребята?

– Да, миссис, мы очень проголодались, – поспешила за всех ответить Бидди. Она посмотрела на мать, но Рия не стала ее укорять.

– Давно у меня не было постояльцев с детьми, – заговорила вновь миссис Карр. – Пожалуй, я вас побалую, пожарю вам оладушки. Раздевайтесь, вот ваша комната, – обратилась она к Рии. – Здесь две кровати, одна из них для нашего Хала.

– Вы хотите сказать, что… он будет спать с нами?..

– Да, миссис. Хал вам не помешает. Но уж если вы такая разборчивая, он может пойти и на чердак. Ему уже приходилось там ночевать, – она кивнула на люк в низком потолке. – Там невозможно стоять выпрямившись, но когда он начинает ворчать, я ему говорю, что спать нужно не стоя. Так что с этим все в порядке.

– Спасибо.

– Пожалуйста, миссис, располагайтесь.

Рия вошла в комнату, прикрыла дверь и огляделась. В маленькой комнатке едва умещались две кровати, и им пришлось уложить вещи друг на друга. Лоскутное одеяло выглядело мятым. Рия засомневалась, что белье под ним чистое. Но, по крайней мере, у них была крыша над головой.

Дети уселись в ряд на кровати. Вид у них был усталый и немного испуганный. Рия опустилась напротив.