– Ага, держи карман шире, – горько сказала Ким, чувствуя, как щеки горят от гнева. – Я тоже так думала, когда пошла в Центральное Командование.

– И?.. – Винсент понял, что именно тогда он и заметил ее в толпе.

– Да если бы мне разрешили его забрать, меня бы уже не было на Станции. Знаешь, что мне там сказали? Сказали, что мне придется подождать до окончания чрезвычайного положения, и только потом я смогу получить его обратно. Я, конечно, спросила, как, черт возьми, я тогда улечу со Станции? – Ким в досаде развела руками. «Боже благослови Билла», – подумала она, зная, что Билл думал о ней, когда послал этого Мюррея с ней связаться. Билл знал, как сильно Ким нуждается в деньгах – и он был прав.

– И тебе посоветовали встать в очередь со всеми другими беженцами на какой-то из военных кораблей?

Она кивнула.

– И бросить свой корабль. Нет, Винсент, если я могу этого избежать, – Ким посмотрела туда, где все еще сидел Элиас, – ни за что.

– Ладно, – уступил Винсент. – Но есть еще одна вещь. Он упомянул «Джагер», а мы оба знаем, что пару дней назад там что-то случилось. Сообщали о несчастном случае.

– Да, и что?

– Может, он имел отношение к тому несчастному случаю? – предположил Винсент, тоже бросая взгляд на Элиаса. – И если имел, ты точно уверена, что хочешь взять его деньги?

Глядя, как они возвращаются к нему, Элиас уже знал, что женщина согласна, но это еще не гарантировало сделки. Ее партнер выглядел не слишком довольным. Оба сели напротив Элиаса.

– Я хочу кое-что разъяснить, – начала Ким. – Если мы полетим туда с вами – если полетим, – то мы ничего не знаем о том, что вы замышляете, во всяком случае официально.

Элиас кивнул.

– Мы отвезем вас туда, но на борт с вами не пойдем. Это ясно?

Элиас снова кивнул.

– Мы отвезем вас туда, мы привезем вас обратно, и если нам только покажется, что в нас будут стрелять, мы не готовы подвергать себя опасности, и мы по-прежнему ничего не знаем о ваших замыслах. Либо вы с этим согласны, либо можете оставить свои деньги себе.

Несколько секунд Элиас размышлял, но особого выбора у него не было. Собственно говоря, если бы эта женщина догадывалась, что для него это – последнее средство, она могла бы содрать с него и побольше. С другой стороны, она как будто с радостью приняла предложение Элиаса. Отсюда следовало, что она сама не в лучшем финансовом положении.

– Ну, хорошо, – медленно ответил Элиас. – Ваш друг не против указать свои персональные данные в качестве свидетеля? Тогда я могу перевести половину денег прямо сейчас.

– А другую половину после того, как работа будет сделана?

Элиас кивнул. Ким постаралась не выдать ликования. Она только что получила обратно свой «Гоблин».

Спустя несколько часов Урсу понял, что заблудился окончательно.

Лес казался бесконечным, а в чаще юноша наткнулся на еще одни развалины. Листва была настолько густой, что свет проникал только сверху.

Унеся бога в лес, Урсу спрятался в укромном месте и пролежал там несколько часов, дрожа от холода и испуга. Лежать было неудобно, но он с интересом отметил, что совсем не так боится, как перед самым падением Нубалы. Как будто его способность пугаться ослабла от постоянных попыток избежать плена или, угодив в плен, совершить побег. Чувства его сильно притупились, он был занят одним – выжить.

Урсу прятался около часа, когда услышал погоню. Он стал продираться дальше сквозь подлесок, пока не нашел глубокую темную яму, оставленную упавшим деревом. Вскоре заморосил ледяной дождь. Забившись в укрытие под мощными древесными корнями, Урсу слышал перекликающиеся голоса – то ближе, то дальше, пока они не затихли вдали. Тогда он вылез и заставил себя идти глубже в лес.

Он брел через чащу, одинокий и испуганный, когда ощутил рядом присутствие Шекумпеха. Урсу поднял голову и среди резких ветров, свистящих в листве, услышал сказанные ему слова, подобные шороху легкого ветерка.

Посмотри на ту звезду, казалось, произнес голос. Но взглянув сквозь ветки на небо, Урсу мало что смог увидеть. Тогда он огляделся по сторонам и заметил неподалеку высокую скалу – ее плоская вершина слегка возвышалась над окружающими деревьями. Урсу пошел к скале напрямик, влез на крутой естественный склон накопившейся за ней земли и оказался на вершине, под широким куполом ничем не заслоненного ночного неба.

Посмотри на ту звезду, повторил голос. Урсу повертел головой и заметил ее. Она находилась гораздо южнее, далеко от Короны Хеспера, и в той стороне, откуда он пришел.

Урсу перевел взгляд на лес, раскинувшийся теперь под ним. Хотя стояла глубокая ночь, юноше почудилось, что он видит вдали вспышки света.

Держи эту звезду за спиной, казалось, велел ему голос. Так Урсу всегда будет идти в верном направлении. Ступай к воде.

Какой воде, удивился юноша. Но посмотрев еще раз, он понял, что вспыхивающий свет, замеченный им раньше, на самом деле звездный свет, отражающийся в воде. Должно быть, через лес бежала река.

Урсу опустился на колени возле идола и наклонил его, чтобы снова увидеть слабейшее голубое свечение из трещины у него в боку. Внутри определенно что-то было. Что случится, если он уронит бога и тот разобьется? Погибнет ли тогда Шекумпех? Чем больше юноша об этом думал, тем больше сомневался, что столь могущественное божество доверило бы свой дух комку высохшей глины. Там должно быть что-то еще.

Урсу снова прислушался к тихому шелесту ветра, ожидая громкого окрика, который предостережет его от задуманного. Но ветер остался только ветром.

Юноша всунул коготь в трещину и потянул за край, пока кусок глины не отвалился. Внезапно Урсу прошиб холодный пот, приглаживая мех под рясой. Внутри идола оказался гладкий на ощупь металл. Полный дурных предчувствий, юноша отломил всю глиняную оболочку бога и, наконец, увидел, что скрывалось под ней.

Высвобожденный предмет имел широкое, квадратное основание, из которого выступала короткая колонна, тоже квадратная в сечении, но чуть изогнутая. Она слегка сужалась у верхушки. Искусственный прибор? Страх Урсу начал уступать место гневу. Это вовсе не живое существо, подумал он.

– Это не настоящий бог, – молвил юноша, словно разбивая чары, всю жизнь державшие его в плену.

Но ведь кто-то говорил с ним?

– Я говорил с тобой, – произнес голос Шекумпеха. Урсу огляделся вокруг, но не заметил сгорбленной тени, которая наблюдала за ним из мрака под скалой.

– Покажись, – дрожа сказал Урсу. – Покажись мне, кто ты на самом деле.

– Все, что говорил тебе Шекумпех, – правда. Но я не Шекумпех.

– Тогда кто ты? Скажи мне правду! Шекумпех – бог?

– Нет. Шекумпех не бог.

Это было слишком для Урсу. Он упал на четвереньки и завыл на звезды как дикий зверь – или кантр.

Спустя некоторое время, чувствуя, что то таинственное существо исчезло, Урсу лег рядом с богом своего народа и изучил его новые контуры, проводя пальцем по гладкой металлической поверхности. Почему-то он никак не мог связать то подавляющее ощущение присутствия с этим предметом.

Юноша встал, спустился со скалы и бродил среди корней и стволов, пока снова не увидел в вышине ту звезду. Тогда он повернулся к ней спиной и пошел.

Через несколько часов Урсу вышел к брошенному лагерю, сразу за которым шумела река – вероятно, один из многих притоков Тейва, несущего свои воды на юг к Великому Северному морю. Земля стала более холмистой и каменистой, и время от времени Урсу мерещились на горизонте огромные темные силуэты. Южные горы Тейва? Если так, то, по крайней мере, он двигался прочь от Нубалы и армии Зана.

Сам лагерь выглядел давно покинутым, и покинутым в спешке. Осталось только несколько шатров, и почти все казались растоптанными каким-то диким зверем. У пепла давно выгоревшего костра валялся ржавый меч. Обследуя один из упавших шатров, Урсу обнаружил несколько заплечных кожаных мешков. В одном мешке оказались башмаки и одежда, и сердце его возликовало.