Две песни из пьесы. — Впервые: 1919.

Пьеса «Последняя ревность Эмер» относится к т.н. «Кухулинскому циклу». Обе песни исполняются музыкантами при развертывании и свертывании черного покрывала и являются первая — прологом, а вторая — эпилогом пьесы.

I. «Женская красота — словно белая птица...»

Сколько столетий в работе / Душа провела... — Мотив переселения души в сочетании с пифагорейским мотивом числа как внутреннего закона всех вещей.

II. «Отчего ты так испуган...»

Повстречал я в доме друга / Статую земной печали... — имеется в виду Мод Гонн.

Пасха 1916 года. — 1916.

Пасхальное восстание в Дублине было подавлено после нескольких дней жестоких боев, а шестнадцать его руководителей казнены. Реакция Йейтса была неоднозначной. В первый момент он возмутился «глупостью» этих людей, пожертвовавших жизнью своих собратьев и своей собственной из чистого нетерпения; но через несколько недель его взгляд изменился, и он написал стихотворение «Пасха 1916 года» с его знаменитым рефреном: «All changed, changed utterly: /А terrible beauty is born». Очевидно, что эта «страшная красота» Йейтса сродни жуткому восторгу Блока перед бурей революции или трагическим прозрениям Мандельштама в «Петропольском цикле».

Эта женщина... — Констанция Гор-Бут (1847— 1932), в замужестве графиня Маркевич, принимавшая участие в восстании; она была приговорена к смертной казни, замененной на тюремное заключение. Йейтс знал обеих сестер Гор-Бут, Еву и Констанцию в молодости и бывал в их имении в Лиссаделе.

А этот был педагог... — Патрик Пирс (1879— 1916), один из руководителей восстания, директор школы, адвокат, оратор и поэт, писавший по-английски и по-гэльски.

Четвертый — майор Мак-Брайд (1863—1916), муж Мод Гонн, прославившийся среди английских патриотов участием в англо-бурской войне на стороне буров. Их брак с Гонн распался после трех месяцев из-за пьянства и беспутного поведения мужа.

Политической узнице. — 1919.

Она — графиня Маркевич.

Бен-Балбен — гора Бен-Балбен к северу от Слайго, у подножия которой ныне находится могила Йейтса.

Навстречу ветру гнавшую коня... — Констанция Гор-Бут обожала ездить верхом; про нее даже говорили, что она лучшая наездница во всей Ирландии.

Второе пришествие. — 1919.

Одно из самых «системных» стихотворений Йейтса и в то же время непосредственно понятных через образ апокалиптического зверя, Антихриста. Его приход Йейтс связывает с концом христианской цивилизации и началом нового исторического цикла, новой спирали.

Все шире — круг за кругом — ходит сокол, / Не слыша, как его сокольник кличет... — этот образ приводит на память полет змея Гериона, переносящего Данте и Вергилия в восьмой круг ада. Интересно, что тот же самый эпизод привлек внимание О. Мандельштама в его книге «Разговор о Данте»: «Маневры Гериона, замедляющего спуск, уподобляются возвращению неудачно спущенного сокола, который, взмыв понапрасну, медлит вернуться на зов сокольничего...»

Spiritus Mundi — Мировая Душа, хранилище образов, не принадлежащих никакой отдельной личности.

Плавание в Византию. — 1926.

Византия в поэзии Йейтса — символ гармонического искусства и бессмертия. Источником его идеализированных представлений о византийской культуре были отчасти книги (в том числе «Век Юстиниана и Теодоры» У.Г. Холмса), отчасти — созерцание византийских мозаик в Палермо и Равенне. «В те времена, когда ирландцы рисовали иллюстрации «Книги из Келлса» (VIII век), Константинополь был центром европейской цивилизации и источником ее духовной философии, поэтому я и делаю путешествие в этот город символом духовных исканий», — объяснял Йейтс в своем выступлении по Би-би-си в 1931 г.

О мудрецы... — великомученики на фризе церкви Св. Аполлинария в Равенне.

Подобной той, что в кованом металле / Сумел искусный эллин воплотить... — Примечание Йейтса: «Я где-то прочел, что во дворце византийского императора было дерево, сделанное из золота и серебра, и на нем пела механическая птичка». Весьма вероятно также, что в этом образе смешались впечатления от сказки Андерсена «Соловей» и «Оды к Соловью» Джона Китса.

Башня. I, III. — 1925.

Прожить, с абсурдом старости смиряясь... — В 1925 году Йейтсу исполнилось 60 лет.

Плотин (ок. 203—269) — греческий философ, основатель неоплатонизма. В 1920-х годах Йейтс усердно читал философские книги, восполняя пробелы образования и сравнивая свою теорию, «надиктованную духами», с классическим наследием. Платон и особенно Плотин с его учением о Мировой Душе были его любимыми авторами.

Граттан, Генри (1746) — протестантский лидер и политик, поддерживавший идею независимости Ирландии.

Берк, Эдмунд (1729—1797) — политик и философ.

Размышления во время гражданской войны. — 1922.

Написано весной-летом 1922 года в Ирландии в Тур Баллили (графство Голуэй), куда Йейтс приехал с семьей, то есть женой Джордж и двумя совсем маленькими детьми. Это был первый его приезд в свою собственную «башню-крепость» после проведенного в ней ремонта. Йейтс, встревоженный слухами о беспорядках в Голуэе, медлил с этой поездкой, наконец решился — и попал в самый разгар гражданской войны.

I. Усадьбы предков

Фонтан неиссякаемый, не ты... — Оппозиция «фонтан — раковина» соответствует у Йейтса оппозиции «цветок — пошлая зелень» в стихотворении «Наследство» (IV). Мощное искусство Гомера (фонтан) и его слабый отзвук в искусстве наших дней (раковина); «цветок» символизма — и «пошлая зелень» прагматического будущего.

IV. Наследство

Я ради старой дружбы, выбрал дом... — Башня Тур Баллили находилась в нескольких милях от усадьбы леди Огасты Грегори — многолетнего друга и покровительницы Йейтса.

V. Дорога у моей двери

Похожий на Фальстафа ополченец... — Гражданская война в основном шла между сторонниками правительства Ирландской республики, согласившимися на компромисс с Англией — статус Ирландии как свободного государства на правах доминиона, — и несогласных, «ополченцев» (Irregulars).

VI. Гнездо скворца под моим окном

У Йейтса есть подробное объяснение этого стихотворения. В частности, он писал: «Это было в Гэлуэе во время гражданской войны. Железнодорожные мосты были взорваны, дороги заблокированы поваленными деревьями и камнями. Газеты и какие-либо надежные вести до нас не доходили, мы не знали, кто берет верх; и даже когда спустя неделю газеты стали доходить, мы все равно оставались в неизвестности относительно того, что происходит там; за холмом, или за линией деревьев. Мимо нас по дороге проезжали машины с гробами, всаженными стоймя между сиденьями. Ночами мы слышали взрывы, а однажды днем мы видели дым горевшей неподалеку усадьбы». Вот тогда-то Йейтс и написал стихотворение о скворце, поселившемся в выемке каменной стены рядом с его окном.

VII. Передо мной проходят образы ненависти, сердечной полноты и грядущего опустошения

Название напоминает о сборнике английской ренессансной лирики «Песни и сонеты» («Влюбленный рассказывает, как безнадежно он покинут теми, что прежде дарили ему отраду» Томаса Уайетта и др.), но еще больше о древнекитайской лирике, например: «Пишу, поднявшись на башенку в доме господина Пэй Ди» (Ван Вей). Тем более что стихотворение начинается именно с подъема на башню.

Молэ, Жак де (1244—1314) — Великий Магистр Ордена Храма, сожженный в Париже после семилетнего процесса и проклявший с костра короля Франции и папу римского. Существует предание, что Французская революция — месть тайных сторонников Жака де Молэ. Йейтс так комментирует свое стихотворение: «Призыв к отмщению за убийство Великого Магистра тамплиеров представляется мне подходящим символом для действий, основанных на ненависти и по своему существу, бесплодных. Говорят, что этот призыв был частью ритуала в некоторых масонских обществах восемнадцатого века и в дальнейшем питал классовую ненависть. Ястребов я поставил в четвертую строфу, кажется, потому, что у меня перстень с ястребом и бабочкой, символизирующий прямой путь логики и механики — и извилистый путь интуиции».