- Всё равно не понял.

- Саша, ты же понимаешь, что одни вы не поедите.

- Конечно понимаю! - согласился я. - До такого разгула свободы нам далеко. Слава богу, не на диком Западе живём.

Громов пропустил мимо ушей мою шпильку.

- Естественно, что во всей советской делегации будет несколько сотрудников, но нам настоятельно рекомендовано прикрепить такого же товарища и к вашей группе.

- Мадрэ Мия! - вырвалось у меня. - Кгбэшник в нашей группе!? Он прям в погонах выступать будет? "Маузер" пусть хоть снимет с бедра!

- Саша!

- Да что, Саша?! - еле сдержался я. - Как же достала "родная власть" своим маразмом! А потом вы удивляетесь, что люди бегут от такой "материнской любви".

- Успокойся и давай решать этот вопрос, с меньшими потерями для вас.- примиряюще сказал Громов. - Ты же понимаешь, что в противном случае найдут повод вас вообще не пустить. Заболеете дизентерией, например...

Дизентерия - как много в этом слове!..

Я вспомнил, как в прошлый раз провёл два месяца в Дрезденском военном госпитале из-за вспышки как раз этой самой дизентерии. Гвардейская, закаленная в боях, славная Первая танковая армия ГСВГ полностью потеряла боеготовность по случаю жидкого стула у большинства её воинов.

- И куда мы его всунем, вашего "холодноголового и чисторукого"?

- Как ты сказал? - не сразу понял Громов.

- Ну, у вас же чекисты все такие? - хмыкнул я. - С холодной головой и чистыми руками. Три раза ха-ха!

- Как же трудно с тобой, иногда... - покачал головой Громов и продолжил. - Именно для этого я тебя и позвал. Ты лучше знаешь кто и за что у вас в ансамбле отвечает и на какую что ли, должность, можно пристроить человека из комитета. Ты же понимаешь, что в обычных условиях никто бы вас и не спрашивал - назначили приказом и всё! Могли бы даже кое -кого из вас заменить, тем более, что в ФРГ вас никто в лицо не знает. Так что....

- Я понял, Степан Афанасьевич, извините! - желание шутить пропало и я задумался.

Какое-то время мы шли молча. Я думал, Громов терпеливо ждал, изредка поглядывая на меня.

- Степан Афанасьевич! - пришла мне гениальная, как мне показалась, идея.- С вас шампанское!

- Это за что же? - усмехнулся он.

- За бесплатную поездку за рубеж! - торжественно сказал я.

- То есть? - приподнял брови полковник.

- Если уж без родных органов не обойтись, то лучше вашей кандидатуры не найти! - твердо сказал я. - И начальству спокойнее и нам вы мешать не будете.

- Ты собрался за пару недель обучить меня игре на каком-то инструменте? - засмеялся Громов.

- А что, это идея! - засмеялся и я, представив Громова на сцене с бубном Малова. - Но, нет, я не настолько издевот!

- Кто?! - Громов засмеялся ещё громче.

- Издеваться, говорю, над вами не собираюсь. - успокоил я его. - Запишем вас настройщиком инструментов, звуко и радио инженером. Понятно, что звукорежиссёры там будут свои и к пультам вас не подпустят, но это как раз и хорошо - вы же вряд ли что-то в этом понимаете. Но не думаю, что устроители будут принимать экзамен от участников на предмет знания своей позиции.

- Нам предложено только направить список и количество участников. - вставил Громов.

- Ну и прекрасно! Я так и думал! - обрадовался я. - Значит единственная проблема - это убедить своё начальство, что без вас мы все разбежимся прямо со сцены. Как вы думаете, это возможно? Вы же понимаете, что посторонний комитетчик нам в группе ну оооочень не желателен! Даже если бы это был профессиональный музыкант. А вот вам эта поездка будет очень полезной, обещаю!

- Опять что-то задумал? - с подозрением посмотрел Громов.

- Степан Афанасьевич, вы прямо как моя Габи, - усмехнулся я. - Она тоже всегда говорит, что я ничего не делаю без собственной выгоды!

- А это так? - уточнил Громов.

- Нууу, если честно, то да! - согласился я. - Но у меня есть смягчающее обстоятельство - я делаю с выгодой не только для себя, а обязательно для кого-то ещё! Или - для многих сразу. Так что и ваша поездка с нами будет выгодна и мне - не будет чужих враждебных глаз, сверлящих мне спину, и вам - потом скажу почему, но самое главное - это будет полезно для общего дела.

- Ну, если так.. - Громов сделал паузу. - Думаю, сумею убедить комдива, ему тоже чужие люди в этом деле не нужны.

Утром 2 мая мы, наскоро позавтракав в столовой, где специально для нас подготовили пораньше какое-то подобие праздничного стола, на рысях прискакали в студию, куда уже подходили сверхсрочники. Аппаратура, приготовленная к поездке нами ещё накануне вечером ждала погрузки возле дверей. Музыканты разбирали свои инструменты в комнате-хранилище, кое-кто тут же начинал "раздуваться", приводя губы в рабочее состояние.

- Кравцов, выносите свои аппараты на улицу, сейчас подойдёт автобус! - распорядился старшина.

Мы брали с собой сокращённый набор усилителей и акустики, всё-таки это был не концерт в зале или танцы, а всего лишь музыкальное сопровождение путешествия по реке, там особой мощи не требовалось. Скорее наоборот, играть предстояло больше "под сурдинку", как говорили музыканты.

- Любимов, гитару не берешь? - уточнил Слатвинский.

- Нет, товарищ прапорщик, зачем она там? У меня и так три инструмента: аккордеон, саксофон и флейта. Хватит за глаза!

Мы не успели ещё вынести всю аппаратуру, когда к студии подкатил длинный туристический автобус, не прошлый "Мерседес", но и на это инородное гражданское тело в военном городке идущие на завтрак солдаты выворачивали шеи. Опять будут обсуждения "сачков" живущих шикарной жизнью.

Всю аппаратуру и ударную установку запихнули в нижний багажный отсек, а деликатные музыкальные инструменты все брали с собой в салон автобуса. Я быстренько пробрался почти в самый конец длиннющего автобуса и занял сразу два места - для себя и для Габриэль. Не буду же я полтора часа пути до Дрездена сидеть неизвестно с кем! Впереди меня разместились Ключный Василий Иванович, с которым у меня сложились особые отношения на фоне наших с ним постоянных занятий вокалом и Женька Мордасов, который тоже постоянно держался рядом со мной на правах почти земляка.

- Шурик, а что это ты один? - удивился Василий Иванович.

- Да меня никто не любит, Василий Иванович! - состроил я скорбную мину. - Ну и ладно, мне же лучше - завалюсь спать!

- Ага, завалишься! Сейчас у ГДО кто-то подсядет. - заулыбался Жека, но я успел сделать страшную рожу и он не закончил фразу.

Автобус выбрался из ворот полка и быстро покатил по пустым, из-за праздника, улицам Ризы.

- Новость слышали? - на весь автобус сказал Студников, самый информированный человек в оркестре.

- Давай уже, не томи! - густым басом поторопил его наш тубист. - Знаешь же, что раньше тебя никто ничего не слышал.

- Летёха молоденький вчера прибыл в полк из Союза, - начал Студников, убедившись, что все его внимательно слушают. - Папа у него генерал, да не простой, а "паркетный" - в Москве по коридорам служит, вот и пробил сыночку сразу службу в Германии.

- Ну, в этом ничего удивительного нет... - лениво вставил Конюшков.

- Удивительно будет дальше! - продолжил Студников. - Наши молоденькие офицерчики, прослышав о таком полезном сослуживце сразу же взяли его в оборот и потащили на свои деньги в ближайший гаштет. Там вся компания прилично залила за воротник и решила продолжить знакомить новичка с другими питейными заведениями города Ризы. Но далеко не ушли. У гаштета стоял припаркованный мотоцикл, знаете такой в обтекателях, как гоночный. Москвич такого никогда не видел и возжелал прокатиться. На все попытки его отговорить от этой затеи, заявлял, что советский офицер в Германии имеет право на всё, ибо мы победители, а его отец лично Берлин брал и чуть Гитлера в плен не взял, но тот успел застрелиться.

- Вот откуда ты всё знаешь, а Студников? - улыбнулся Вася Онопко. - Как будто сам с ними пил.