Тут она чувствовала себя так, словно навсегда застряла в прошлом, это место напоминало обо всех ее неудачах.

– Не буду утверждать, что ты убила меня своим решением, – сказал Дерек и улыбнулся. – Моя спина покоя мне не дает…

– Ты уже вернулась к работе? – спросила Сьюзен.

– Да. Но наверно, это неправильно, так как я все еще не нашла Дэви.

Родители озадаченно переглянулись.

– Ну что ж, – начала Сьюзен с нарочитой бодростью, – по-моему, это хорошо! Надо потихоньку возвращаться к нормальной жизни. Не стоит… зацикливаться на одном, – говорила она, не смея поднять взгляд на Френсис.

От растерянности у Френсис вспыхнули щеки.

– О чем это ты? – спросила она.

– Что значит «о чем», милая? – Мать продолжала уклончиво улыбаться.

– Мы просто беспокоимся за тебя. Вот и все, малышка, – вмешался Дерек.

– О чем беспокоиться? Я в порядке.

– Ну, все эти ужасные события… Я имею в виду, что ты во время бомбежки оказалась на улице, а Дэви остался… и пропал… а потом эта история с Вин… ну, что ее нашли. Мы просто беспокоимся, что все это… – Сьюзен умолкла, умоляюще глядя на мужа.

– Ты не помнишь, что было с тобой, когда она пропала, – мягко вступил Дерек. – Нет, ты, конечно, помнишь, как это случилось, но ты не помнишь, что было с тобой. Прошло столько времени, пока… пока ты смогла оправиться. Одно время мы не были уверены в том, что ты справишься. И мы боимся, что теперь эта история снова сильно ударит по тебе. Ее нашли, и это может всколыхнуть в тебе…

– Но ты должна быть сильной, Френсис, – вмешалась Сьюзен, беря дочь за руку. – Это… все это было очень давно. Не стоит больше об этом думать. Ведь на самом деле эта находка ничего не изменила.

Она так отчаянно хотела, чтобы ее слова были правдой, что у Френсис не хватило духу возразить матери. Она осталась на некоторое время и помогла отцу повесить входную дверь, купленную им у соседа, дом которого был полностью разрушен. Дверь была зеленой, в стиле знаменитого универмага «Хэрродс» в Лондоне, а это означало, что этот человек копил деньги, вероятно, всю свою жизнь и сумел наконец купить себе дом. В их округе такое было большой редкостью.

– У него что же, совсем ничего не осталось? – тихо спросила Френсис.

Она даже представить себе не могла, каково это – потерять все, ради чего ты работал.

– Можно и так сказать. Бедняга… – сокрушенно ответил Дерек. – Но у него есть дочь в Уэлсе, и она заберет его к себе, так что это уже кое-что.

Затем Дерек переключился на последние новости; рассказал, где ему довелось побывать и как спасатели разгребали руины, пытаясь найти там выживших.

– И нашли кого-нибудь?

– Со вчерашнего дня никого, – со вздохом ответил он. – Сегодня только трупы обнаружили. Я думаю, что прошло слишком много времени, чтобы можно было надеяться на что-то большее… – Дерек кротко взглянул на дочь, и Френсис опустила глаза.

– Но вы же продолжите поиски, правда? Надежда не умирает.

– Нет. Надежда не умирает.

– Дети очень живучие. И они не всегда идут туда, куда им велят, – в укрытия или подвалы, – сказала Френсис.

Последовала долгая пауза. Френсис было понятно, что родителям вполне очевидно, впрочем как и ей самой, что она цепляется за идею найти Дэви просто ради того, чтобы отгородиться от чудовищной правды. Что надежда найти его живым с каждым днем становится все призрачнее.

– Вот теперь лучше, – сказала Сьюзен, глядя на новую дверь. Затем глубоко вздохнула и отвернулась. – Нам повезло, правда? У нас все еще есть дом, и мы вместе. Не то что другие.

Чашка выскользнула из ее рук и со звоном упала в раковину. Дерек подошел к ней, погладил по плечам, и Сьюзен разрыдалась.

К полудню дождь прекратился. По небу плотной чередой быстро бежали облака, и в воздухе висел запах мокрого пепла. Френсис стояла возле полицейского участка, окруженная шумом улицы, – рычали автобусы, с грохотом шли трамваи, легковые автомобили проносились по лужам, поднимая фонтаны брызг, со скрипом и стуком двигались запряженные лошадьми повозки. Френсис оставила записку для сержанта Каммингс, сообщив, что хотела бы встретиться с ней по неотложному личному делу. Френсис ждала ее, засунув руки поглубже в карманы, пытаясь подавить растущее чувство тревоги. Наконец, поправляя пояс на талии и выбившиеся из-под шляпки пряди пышных волос, появилась Каммингс. Френсис шагнула ей навстречу, встав на пути так неожиданно, что Каммингс резко остановилась. Вид у нее был озабоченный и немного уставший.

– Миссис Пэрри, это вы! Что случилось? С вами все в порядке?

– Да-да, я в полном порядке – ответила Френсис.

Каммингс выдохнула, и плечи ее опустились.

– В сообщении говорилось, что это личное дело, и я подумала почему-то, что оно от моей мамы…

– Простите! Господи, мне очень жаль. Я просто не хотела, чтобы ваш босс узнал, что это была я. Что вы согласились помочь мне с делом Вин.

– Я поняла. Все правильно. – Каммингс снова глубоко вздохнула. – На будущее знайте: лучше, если я сама буду приходить к вам домой. Есть новости о малыше Дэви?

– Нет. А вы проверяли заявления… о пропавших детях? О похищенных детях?

– Да, но их немного. Большинство из этих детей просто беглецы, которые в конце концов вернулись домой. О Гордоне Пэйне никаких упоминаний, хотя у его отца послужной список длиной с телефонную книгу.

– Оуэн сказал, что родители Гордона не обращались в полицию, когда он пропал.

– Меня это не удивляет. И как в такой ситуации нам выяснить, кто его похитил, если мы понятия не имеем, что там произошло. Если эти люди не желают разговаривать с нами, как мы вообще можем им помочь?

– Да, я понимаю. Но… вы нашли что-нибудь, что могло бы натолкнуть на мысль, что… ну, что это случалось и раньше?

– Вы имеете в виду серийного похитителя детей? – Каммингс сразу стала очень серьезной. – Нет, – покачала она головой. – Но, как я уже говорила, у нас нет полной картины. Более вероятно, что Дэви потерялся, миссис Пэрри. Или погиб. Мне очень жаль, но и такое возможно.

– Ну что ж, – проговорила Френсис, с трудом сглотнув, – если он потерялся, значит его можно найти. Я… Я хотела показать вам еще кое-что. У вас есть время?

– Да, немного есть, – подтвердила Каммингс. – Так что это?

Френсис вынула из кармана брошь в виде букетика нарциссов.

– Вот.

Она держала брошь на ладони, представляя, насколько большой и массивной эта вещица казалась в руках Вин, когда та, сияя, впервые приколола ее к своей кофточке во время совместного празднования Рождества. Казалось, что это было сто лет назад и в то же время только вчера. И снова возникло ощущение невозможности того, что Вин мертва, что руки ее никогда уже не станут больше. Френсис – она вот, стоит и держит брошь Вин в своих руках, когда самой Вин больше нет.

Каммингс осторожно взяла брошь и внимательно ее рассмотрела.

– Это брошь Вин, верно? – догадалась она.

– Да, я подарила ее Вин как-то на Рождество. Брошь очень нравилась ей… Вин всегда ее носила. Я никогда не видела ее без этой броши. Я точно знаю, что это та самая брошь, вот здесь один листок был согнут, видите? Где краска потрескалась. Она всегда ее носила.

– А как брошь попала к вам?

– Я нашла ее вчера в спальне Кэрис.

– Кэрис Ноил, старшая сестра Вин?

– Да. Я помогала ей собирать вещи – ее дом будут сносить. Она сказала, что ее дочь Дениз обнаружила эту брошь в бывшей комнате Кэрис. Мы с Вин часто ходили туда, – объясняла Френсис. – Вин любила примерять одежду своей сестры. Кэрис говорит, что Вин, вероятно, просто потеряла ее в один из таких визитов.

– Но вы так не считаете?

– Я… Знаете, я кое-что вспомнила. В последний раз, когда я видела Вин, брошь… Я уверена, что тогда брошь была у Вин. И это было накануне ее исчезновения.

– Вы уверены?

– Если бы она ее потеряла, то непременно рассказала бы мне. Непременно рассказала бы…

– Но вы же подарили ей эту брошь, так что, может быть, она просто не хотела вас огорчать, поэтому и не сказала, что потеряла, нет?