- Конечно! - нагло глядя мне в глаза сказал Малов.- Немцы должны ответить за всё, что они натворили в нашей стране, а мы, как победители, этот долг с них возьмём.
- Это ты- то победитель? - насмешливо сказал я. - И кого ж ты победил?
- Ну, не я лично, а мой дед - победитель! И он в Германии этим немцам показал, где раки зимуют!
- Только немцам или и немкам тоже?
- Ха, да они немок драли как коз! - похотливая улыбка наползла на лицо Малова.
- А, так вот откуда у тебя эта мерзкая "философия"! - кивнул я. - Понятно. Значит дерьмо - это у вас семейное? Отец тоже подобными "подвигами" хвалился?
- Ты кого дерьмом назвал?! - взвился Сашка.
- Тебя и твоего деда. - спокойно ответил я. - Таких "освободителей" под трибунал отдавали. Да, жаль не всех, как видим!
- Да я тебя!...
Малов шагнул ко мне, но Виталий встал на его пути и толкнул в грудь:
-А ну успокоился, молодой! Приедем в полк, там и разберёмся.
-- А что он меня дерьмом называет? - продолжал кипятиться Сашка. - Из-за какой-то немки друзей оскорбляет!
- Друзья за спиной не подбивают клинья к чужим девушкам. - услышал я Жеку.
- Что? - я резко повернулся к нему. - Ты о чём?
- Да, ладно, - махнул Жека рукой. - Он знает!
- Он, может и знает, а вот я - нет! Что там было Жека?
- Пусть сам расскажет, чего он там Габриэль шептал...
- Ну да, если человек дерьмо, то он всегда и во всём дерьмо. - глядя Малову в глаза медленно сказал я.
- Ну ты мне ответишь за эти слова! - дёрнулся он, но не посмел отодвинуть Виталика в сторону.
- А это всегда пожалуйста! - усмехнулся я ему в лицо. - Вот прям сейчас вернёмся в полк и я с большим удовольствием подпорчу твою "мужественную" физиономию. Герой-любовник!
Несмотря на слегка напряжённую обстановку парни засмеялись, вспомнив многочисленные рассказы Малова о его любовных похождениях в бытность студентом и проживанием в общежитии. Он был старше нас всех и поэтому поглядывал немного свысока на "пацанов", хотя что там было правдой, а что обычным трёпом, знать мы не могли. Своими словами я, видимо попал в его больное место . Краска бросилась ему в лицо и он ринулся на меня всё -таки оттолкнув Виталия.
Подобные наскоки у меня вызывали только улыбку. То были времена, когда о карате и вообще о восточных единоборствах слышали кое-что только единицы на всю страну. И разборки между парнями были обычным "махачем", когда противники в буквальном смысле больше махали руками, чем наносили реальный вред противнику.
Я спокойно дождался, когда он максимально приблизится ко мне и замахнется довольно увесистым кулаком чуть ли не из-за своей спины.
Я нырнул под правую руку с одновременным уходом влево и мой кулак впечатался ему в солнечное сплетение. Хотелось, конечно врезать ему в его нос, с хищно раздувающимися ноздрями, но зачем нам в таком культурном месте кровь и сопли какого-то идиота?
Малов с громким хеканьем выдохнул воздух, выпучил глаза и согнулся чуть не до пола. Его налитая кровью рожа прямо просилась на встречу с моим коленом, но!... Низяяя!
- А чем это вы тут занимаетесь? - раздался за моей спиной мужской голос, смутно мне знакомый.
Мы все, как по команде обернулись. Никто из парней не узнал вошедшего мужчину в отличном костюме-тройке. Виталя собрался что-то сказать, но я его опередил, чтобы в горячке не ляпнул чего непотребного:
- Здравия желаю, товарищ полковник! - вытянулся я. - Проверяем вот на практике, сколько наш солист продержится не дыша. Для вокалистов очень важно иметь хорошую дыхалку.
- Да?- заинтересовался полковник Громов, а это был именно он. - Не знал. И давно он так? Не дышит...
- Да мы только начали....
- А он уже красный, - полковник заглянул в лицо согнувшемуся Малову. - Слабовата, выходит у него дыхалка, как ты говоришь.
- Слабовата, - вздохнул я. - Не получится из него хорошего вокалиста.
- Ну, я думаю для вас это не большая проблема, - скорее утверждая, чем спрашивая, сказал Громов.- Я заметил, что вы почти все поёте. Да ещё и привлекли эту замечательную девушку! Кстати, где она? - полковник обвёл взгляд гримёрку.
- У неё своя гримёрка, женская. - наконец отошёл от столбняка Виталий.
- А вот это правильно, - согласился Громов, - негоже девушке вместе с парнями в такой тесной компании быть. Тем более, что эксперименты вон проводите, интересные.
В глазах Громова я всё время видел смешинки. Всё он понимал, но продолжал поддерживать мою игру.
- Я, собственно зачем зашёл. - как бы вспомнил Громов. - Ну, во-первых, поблагодарить от имени командования дивизии и немецких товарищей за прекрасное представление. Честно сказать, не ожидал такого высокого уровня! И девушку очень правильно привлекли: и поёт замечательно, и дружеские связи, так сказать укрепляете. Немецким товарищам очень понравилось! Настолько понравилось, что обещали посодействовать с приобретением аппаратуры, которую вы заказывали. Я проверил армейские склады, но там, в основном инструменты для военных оркестров, а вам же нужна современная. Вот только флейту и удалось найти.
С этими словами полковник протянул мне черный футляр.
- Посмотри, подойдёт?
Я взял из его рук новенький футляр обтянутый черным кожзаменителем и открыл его.
На красном бархате лежала сверкающая новенькая флейта немецкой фирмы Ювель
- Вот за это спасибо огромное, товарищ полковник! - искренне сказал я, прижав руку к сердцу. - А то замучился играть на инвалидо - пикколо!
- Пикколо, это такая маленькая флейточка? - уточнил Громов.
И не успел я ответить, как он жестом фокусника достал из бокового кармана пиджака совсем маленький футляр.
- Вот такая? - улыбаясь спросил он.
- Ну, товарищ полковник, не знаю как и благодарить!
- А за что благодарить? Обеспечить воина положенным ему по уставу имуществом - святая обязанность командования.
Обязанность- то она, обязанность, да вот не обеспечили...
- Ну, вот теперь ты полностью экипирован! Осталось только сверхнормативное добыть. Но, если немцы обещали, считайте, что оно у вас уже есть. - и обращаясь к Малову, с трудом разогнувшемуся, добавил. - А из тебя, боец, артист не получится. Не соответствуешь ты нормам и стандартам бойца культурного фронта. Но, не расстраивайся, я попрошу командование вашего полка подобрать тебе воинскую специальность , где твои морально-волевые качества максимально будут задействованы и у тебя будут возможности духовно расти.
Он что, слышал что-то? А может всё? Я внимательно посмотрел на полковника, но по его добродушному виду понять его реальные мысли было невозможно.
- Ещё раз, благодарю за службу! - обращаясь ко всем сказал полковник.
Мы попытались ответить по уставу, но он сразу присёк наш порыв:
- Ладно -ладно, не на плацу!
И действительно, выглядело бы это несколько странно, если бы мы грохнули хором:
- Служим Советскому союзу!
Я невольно улыбнулся, представив это.
- А ты что улыбаешься? - спросил полковник и сам улыбнулся. - Пойдём, познакомишь меня с вашей певуньей, хочу и её поблагодарить.
Я положил оба футляра на стол и вышел вслед за Громовым.
Закрыв дверь я собрался было идти за Громовым к гримёрке Габриэль, но он неожиданно обернулся и спросил:
- Вы что обычно делаете по утрам в воскресенье?
- Да в общем, ничего особенного, - немного замешкавшись с ответом от такого вопроса, ответил я.- Если в субботу играем где -нибудь допоздна, то спим. Потом идём в студию и - кто чем.
- Ага, значит свободны! - удовлетворённо кивнул Громов. - А как тебе идея подышать свежим воздухом в парке часиков в девять? Знаешь, где городской парк?
- Естественно, - машинально ответил я, хотя это было совсем не естественно для солдата первого года службы. Парк располагался не близко от нашей части, в пойме реки Эльба и если не знать, что он там есть, заметить его трудно, даже проходя совсем рядом. Срочником я был там всего один раз. Старшина устраивал поход для дембелей с фото-сессией на память.
