- Габи, а почему ты не хочешь, чтобы люди знали, что ты замечательная певица? - спросил я.
- Ну, я не знаю как это будет, - задумчиво сказала она. - В школе и вообще, на улице.
- А помнишь как тебя узнали в ресторане? Было же здорово! И тебя там люди теперь ждут.
- Хорошо, я ещё подумаю. - согласилась она.
Штрауберг посмотрел на свой Ролекс.
- Через пять минут будет звонить герр Хеттвер, - продолжил он. - По нашей с ним предварительной договорённости он согласен быть вашим представителем на переговорах с Полидор. Вы понимаете, что возникает масса вопросов, которые требуют немедленного решения, а связаться с вами довольно затруднительно. Поэтому, если вы согласитесь он, от вашего имени будет вести все дела в ФРГ, включая и организацию возможных гастролей в будущем, если появится такая возможность.
- Дядя? - спросила Габи. - Конечно я ему доверяю! А ты, Саша? - повернулась она ко мне.
- Без малейших колебаний! - ответил я и добавил только для неё по-русски. - Тем более, что мы теперь с ним родственники.
Габи довольная улыбнулась. Слава богу, гроза миновала!
- Отлично! - потёр ладони Штрауберг. - Тогда сразу, как вы с ним переговорите, вы подпишите доверенность на его имя. Ага, вот это наверняка звонит он!
Вольфганг взял трубку звонившего телефона:
- Ya? Guten tag! Ya, Naturlich kann sie das!
С этими словами он передал трубку Штраубергу.
Тот поздоровался и после короткой речи на немецком протянул трубку Габриэль.
Габриэль взяла и защебетала на немецком. Несколько раз она взглянула на меня, улыбнулась, слегка покраснела. Что-то это не очень похоже на деловые переговоры! Хотя, с другой стороны это её дядя и думаю говорят не только о бизнесе. Закончив говорить Габи протянула трубку мне. А я как-то думал, что она и за меня скажет всё что нужно.
- Добрый день, герр Хеттвер! - сказал я в теплую трубку с еле уловимым запахом духов Габи.
- А что это так официально? - услышал я весёлый голос Арнольда. - Мог бы и посердечнее поздороваться с родственником!
Я скосил глаза на улыбающуюся Габи. Она сказала?! Хотя, чего это я?! С этой постоянной секретностью скоро буду собственной тени шарахаться!
- От души рад за вас обоих и поздравляю! - продолжил Арнольд. - Обязательно сообщите дату официальной помолвки в церкви, думаю удастся вырваться. Хотя дел сейчас из-за новостей прибавилось. Ты знаешь о чём я. А что касается вашей с Габи творческой деятельности, то я приложу все усилия для заключения максимально выгодного контракта , в этом будь уверен и есть кое-какие мысли насчёт организации вашего выступления в ФРГ. Пока это идеи, поэтому промолчу. И заканчивая. Герру Штраубергу можешь доверять полностью. Это мой давнишний друг. Да - тебе привет и большая благодарность от большого человека. Ну, до встречи!
Я положил трубку и увидел как Вольфганг достаёт из своего бара бутылку шампанского, причём, насколько я успел разглядеть этикетку - настоящего французского.
За бутылкой последовали элегантные бокалы из майсенского хрусталя. Это мы так контракт обмывать будем? Так вроде ещё его не подписали....
Хлопнула пробка и Вольфганг разлил вино по бокалам.
- Александр и Габриэль, разрешите мне от своего имени и возьму на себя смелость - от имени фирмы, которую я представляю поздравить вас с вашим праздником! Желаю вам счастья и любви!
Это он о чём?! До меня не сразу дошло, что это я ничего не понял из разговора Габриэль с Арнольдом, потому что она говорила по-немецки, но Штрауберг и Вольфганг -то поняли! А Габи прямо светится вся! Наверное, каждой девушке приятно, когда ей делают предложение. Хотя, слово "приятно", наверное здесь не подходит. В случае с Габи уж точно!
- Спасибо большое, герр Штрауберг и тебе Вольфганг!
- Мне кажется это добрый знак, что подписание предварительного соглашения и ваше предложение руки и сердца совпало! - сказал, до сих пор не проронивший ни слова Вольфганг.
- Несомненно! - поднял бокал Штрауберг.
- Danke! - улыбнулась Габи всем самой прелестной улыбкой из своего богатого арсенала.
Бокалы встретились над серединой стола с лёгким мелодичным звоном.
Подписав все, заготовленные заранее Штраубергом бумаги, мы вышли из Югендпалас. Как я и рассчитывал у меня оставался ещё почти целый час и мы снова неспеша пошли в центр города. Габи взяла меня под руку и весь вид её выражал полное довольство жизнью. Временами на лицо набегала лёгкая улыбка и тогда она сильнее прижималась ко мне.
- Габи, пусти меня! - сказал я в один из таких моментов.
- Куда? - заглянула мне она в лицо продолжая улыбаться.
- Туда, где ты чему-то улыбаешься.
- А тебе моей улыбки здесь не хватает, разве?
- Хватает, но хотелось бы посмотреть и на причину.
- На улице нельзя - немного игриво ответила Габи. - Вот придёшь ко мне в следующий раз, тогда и пущу!
- Ууу, это когда будет! Долго ждать!
- А ты приходи пораньше! - и опять этот лучистый взгляд больших глаз.
- Люблю, когда ты такая! - глядя в эти глаза, в которых хочется утонуть, сказал я. - А вот в Югендпалас ты меня так напугала.
- Не надо это вспоминать, Сашик, - мягко сказала Габи пожимая мне руку. - Я не хотела на тебя обижаться, просто так получилось само. Я просто представила, что буду одна долго без тебя и мне сразу захотелось плакать.
- Понимаешь, солнце моё, я так устроен, что мне всегда плохо намного дольше и сильнее, когда я кого-то нечаянно обижу, чем когда обидят меня. Это у меня с детства. Мне мама рассказывала. Даже когда человек понял, что я сделал это случайно и простил меня, я ещё долго об этом вспоминаю и мне стыдно и больно. Может даже больнее, чем было тому, кого я обидел. И я ничего с этим не могу поделать! Вот и сейчас, я вижу, что ты не сердишься, не обижаешься и может даже уже забыла, а мне как будто кто-то постоянно об этом напоминает. И когда я вспоминаю, как обиделась ты, самый дорогой для меня человек, ты, которую я готов носить на руках и оберегать от всего мира, мне так становится плохо, что я не знаю, что я должен сделать, чтобы ты забыла и никогда не вспоминала.
- Да бедненький ты мой! - Габи повернула меня к себе и её жаркий поцелуй волной прошёл от губ по всему моему телу! И вдруг стало легко, как будто действительно с души упал тот самый пресловутый камень, который постоянно вспоминают все писатели.
Габи, словно почувствовав это, отстранилась от меня и посмотрела в глаза:
- Что? Легче стало?
- Ты прям волшебница, солнышко! - удивился я. - Как ты это сделала и как узнала, что мне правда стало легко?
- Я не знаю! - улыбнулась она. - Я просто когда целовала тебя захотела сильно-сильно , чтобы из тебя ушла вся боль. Чтобы её смыло, как тогда в душе. И сразу почувствовала, даже как будто увидела, что из тебя улетело что-то чёрное.
- Вот видишь, я тебе всегда говорил, что мне твои поцелуи абсолютно необходимы для нормальной жизнедеятельности всего организма! А ты не верила!
- Ура! - крутнулась на одной ноге, как балерина Габи. - Теперь ты снова стал каким был!
Проводив Габриэль домой я подошёл к ГДО как раз вовремя. Через окна увидел парней расчехляющих инструменты и подключающих усилители.
- О, дезертир пришёл! - первым заметил моё появление Сергей Сараев.
- Привет! - обернулся Виталий и отложив гитару пошёл мне на встречу. - Пойдём, потолкуем!
Случилось, что то?
Мы вышли в коридор и Виталий сразу спросил:
- Ну, как всё прошло?
- Фу, я думал в оркестре что-нибудь произошло! - вздохнул с облегчением я. - Никаких проблем не было?
- Да нормалёк всё! - махнул рукой Виталий. - Старшина только часа в четыре подошёл, мы уже давно с обеда пришли и собирались потихоньку на выход. Спросил: "Всё нормально?" и свалил, даже не обратил внимания, что тебя нет. Ты лучше расскажи, что у тебя было?
- А что было, Виталь? - пожал я плечами. - Нормально всё. Вот гуляли весь день по городу.
