Лин замер, его трансформированное тело содрогнулось. Чёрные линии на коже заметались в панике, словно осознавая, что столкнулись с чем-то превосходящим их силу.

— Невозможно, — прошептал он голосом, в котором человеческие нотки боролись с чуждыми обертонами. — Это… противоречит… законам…

Феликс и Елена двигались как единое целое. Не нужно было говорить или думать — их сознания соединились на глубинном уровне, словно два потока, влившиеся в одну реку. Они шагнули к Лину, и пространство вокруг них задрожало, будто не выдерживая концентрации энергии.

Мать всех возможностей ощутила угрозу. Её колоссальная фигура содрогнулась, тысячи глаз одновременно обратились к сияющему единству внизу. Она узнала эту силу — древнюю, как сама реальность, забытую, но не исчезнувшую. Силу истинного союза противоположностей, предсказанную в древних узорах вероятностей, но всегда казавшуюся невозможной.

Это не изменит исхода, пришло ощущение, но теперь в нём звучала нотка сомнения, едва заметная трещина в абсолютной уверенности. Слияние миров предначертано.

Феликс и Елена не ответили словами. Их ответом стало действие — они одновременно протянули руки к Лину, и поток бело-золотого света охватил его трансформированное тело. Чёрные линии скверны заметались в агонии, пытаясь уйти от этого света, но им некуда было бежать.

Лин закричал — страшным, нечеловеческим голосом, в котором смешались его собственная боль и ярость сущности, пытавшейся контролировать его. Его тело выгнулось дугой, чёрные линии начали отслаиваться от кожи, превращаясь в извивающиеся щупальца, пытающиеся вернуться к своему источнику.

Момент истины наступил, когда Феликс и Елена одновременно коснулись центра груди Лина, где чернота была гуще всего. Свет, исходящий от их соединённых рук, проник глубже кожи, глубже плоти — он достиг самой сути скверны, питавшей трансформацию Лина.

Раздался звук, который нельзя было описать человеческими словами — высокий, вибрирующий, находящийся на грани слышимости. Чёрная субстанция отделилась от тела Лина, сжалась в плотный шар пульсирующей энергии и взорвалась тысячами фрагментов, которые растворились в воздухе.

Лин рухнул на колени, его тело снова стало почти человеческим — только правая половина лица сохранила тонкую сеть чёрных линий, но теперь они не двигались, застыв словно татуировка. Его глаза прояснились, багровое свечение исчезло, уступив место знакомому человеческому взгляду, полному боли и осознания произошедшего.

— Ты был прав, — прошептал он, глядя на Феликса. — Она не хочет равновесия. Она хочет… поглощения.

Последователи Лина, лишившись поддержки своего лидера и влияния скверны, замерли, словно пробудившись от кошмара. Многие из них упали на колени, их трансформированные тела начали медленно возвращаться к человеческому облику, хотя некоторые изменения остались необратимыми — сетка чёрных линий, вертикальные зрачки, полупрозрачность кожи.

Мать всех возможностей зашевелилась. Её колоссальная фигура исказилась, став ещё более чуждой, ещё более пугающей. Тысячи её глаз вспыхнули багровым огнём, а множество рук-щупалец устремились вниз, готовые схватить, поглотить, уничтожить.

Маленькие искры в океане тьмы, пришло ощущение, наполненное космическим гневом. Вы думаете, что можете противостоять неизбежному? Думаете, что ваш маленький союз изменит исход войны миров?

Одно из щупалец устремилось прямо к Феликсу и Елене, но разбилось о барьер их объединённой энергии. Однако другие щупальца атаковали их последователей — целителей, воинов, оставшихся без защиты слияния.

Молодая целительница Мэй закричала, когда тёмная субстанция обвилась вокруг её ног, медленно поднимаясь выше. Другое щупальце схватило одного из воинов школы Текущей Воды, поднимая его в воздух, вытягивая жизненную энергию, превращая тело в иссохшую оболочку.

— Они пытаются отвлечь нас, — сказал Феликс, его голос странно вибрировал, словно одновременно звучал в физическом мире и на уровне энергий. — Мы должны прорваться к храму сейчас.

— Но мы не можем их бросить, — возразила Елена, видя, как всё больше их последователей оказываются под ударом.

В этот момент Лян сделал шаг вперёд. Его лицо выражало мучительную решимость человека, принявшего окончательное решение.

— Идите, — сказал он, и что-то в его голосе заставило Феликса и Елену замереть. — Мы сдержим их.

— Лян… — начал Феликс, но тот покачал головой.

— Мастер Ю говорил, что вода всегда находит свой путь, — сказал он с печальной улыбкой. — Иногда этот путь лежит через жертву. Мы задержим их, дадим вам время добраться до центра храма.

Остальные последователи Феликса встали рядом с Ляном, образуя защитный круг. Даже некоторые из бывших последователей Лина присоединились к ним — пробуждённые от контроля скверны, они теперь понимали истинную природу угрозы.

— Но это будет означать… — Елена не смогла закончить фразу, но все поняли невысказанное.

— Смерть? — Лян пожал плечами с философским спокойствием. — Или трансформацию? Не имеет значения. Если ваш план сработает, реальность изменится в любом случае. Мы будем существовать иначе, возможно, лучше.

Елена ощутила укол старой боли — того самого чувства, которое испытывала в прошлой жизни, когда приходилось решать, кого спасать, а кого оставить. Тогда она была врачом, стояла у операционного стола, глядя на мониторы с угасающими жизненными показателями. Теперь ставки были неизмеримо выше, но выбор — всё тот же. Всегда выбор.

Феликс на мгновение закрыл глаза. Его печать пульсировала в унисон с сердцебиением, и Елена ощущала через их связь его внутреннюю борьбу — острую боль от необходимости принять эту жертву и понимание неизбежности выбора.

— Мы не забудем, — наконец сказал он, и его голос дрогнул впервые с начала этой безумной ночи. — Даже в новой реальности, как-то, где-то… мы будем помнить.

Лян кивнул, затем повернулся к щупальцам скверны, нависшим над ними. Его руки сложились в сложную фигуру — древнюю печать школы Текущей Воды, технику, которая использовалась лишь в крайних случаях, когда воин готов был пожертвовать всем.

— Техника Последнего Потока, — произнёс он, и его тело засветилось изнутри голубоватым светом. Остальные воины встали рядом, копируя его жесты, соединяя свою энергию с его.

Феликс и Елена, всё ещё окружённые аурой их слияния, начали медленно отступать к входу в храм. Каждый шаг, удаляющий их от соратников, давался с трудом, словно они шли против мощного течения.

Эффект был мгновенным — река голубоватой энергии поднялась вокруг группы добровольцев, образуя барьер, который отбрасывал щупальца скверны. Лян и остальные превратились в живой щит, направляющий всю мощь своей жизненной силы на сдерживание натиска Матери всех возможностей.

Колоссальная фигура взревела беззвучным гневом, чувствуя, как её атака наталкивается на неожиданное сопротивление. Щупальца ударили с новой силой, с новой яростью, стремясь прорвать защиту.

Феликс и Елена достигли входа в храм. Оборачиваясь в последний раз, они увидели, как барьер, созданный их соратниками, начинает трескаться под натиском скверны. Лян стоял в центре, его лицо светилось почти сверхъестественным спокойствием человека, нашедшего свой истинный путь. Вокруг него кружились потоки энергии, словно вода, находящая естественное русло даже перед лицом непреодолимой преграды.

— Идите! — крикнул Лян, когда особенно мощный удар скверны расколол барьер почти пополам. — Времени больше нет!

Последнее, что увидели Феликс и Елена перед тем, как шагнуть в темноту храма, — фигура Ляна, окружённая вихрем водяных потоков, поднимающая руки в финальном жесте техники Последнего Потока. Его тело уже начало растворяться, превращаясь в чистую энергию, сливаясь с силой техники школы Текущей Воды.

А затем волна черноты накрыла защитников, и внешний мир исчез за дверями храма.

Елена ощутила, как по её щеке скатилась слеза — горячая, почти обжигающая кожу. Феликс стоял неподвижно, его лицо застыло в маске сосредоточенной скорби. Через их связь она чувствовала его внутреннюю клятву — сделать так, чтобы жертва не была напрасной.