Елена почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Её печать школы Теневого Шёпота отозвалась на присутствие Феликса тревожной пульсацией — не болезненной, но настораживающей, словно две части одного целого узнали друг друга, но обнаружили, что больше не совпадают полностью.

— Чжан Вэй, — мастер Ю первым нарушил молчание, в его голосе смешались облегчение и настороженность. — Ты вернулся.

Феликс кивнул, окидывая взглядом собравшихся. Когда он заговорил, его голос звучал как прежде, но с еле заметной вибрацией, словно эхо перед началом землетрясения.

— У нас мало времени. Скверна меняет тактику. Это не просто вторжение — это попытка слияния миров.

Многие переглянулись, не понимая значения его слов. Но Елена почувствовала, как холодок пробежал по коже. Слияние миров. Вот что означали её сны о распадающейся реальности.

— Объяснись, — потребовал представитель школы Пылающего Разума.

Феликс посмотрел прямо на Елену, и на мгновение ей показалось, что все остальные исчезли из зала. Был только его взгляд — полный какого-то нечеловеческого знания и странной, щемящей нежности.

— Я всё объясню, — сказал он, наконец отводя глаза. — Но сначала мне нужно поговорить наедине с Юнь Лин.

Сад целителей, обычно место медитаций и покоя, сейчас казался островком тишины в море хаоса. Полная луна заливала серебристым светом узкие дорожки между аккуратными клумбами и миниатюрными деревцами. Феликс шел впереди, и Елена отметила, что даже его походка изменилась — стала более плавной, словно течение воды, преодолевающей препятствия с минимальным сопротивлением.

Он остановился у маленького пруда, где в лунном свете мерцали золотые рыбки. Елена встала рядом, ощущая, как их энергии взаимодействуют — соприкасаются, но не смешиваются полностью, как раньше.

Подчиняясь первому порыву, она обвила руками его шею и прижалась так сильно, что почувствовала, как бьётся его сердце.

— Я чувствовала, что с тобой что-то случилось, — прошептала она. — Что-то изменилось.

Он обнял её в ответ, и на мгновение между ними не было ни скверны, ни судеб мира — только облегчение от встречи. Его объятие было крепким, почти отчаянным, словно он боялся, что она растворится в воздухе.

— Я вернулся другим, — наконец сказал он, отстраняясь ровно настолько, чтобы видеть её глаза. — И принёс весть, которая изменит всё.

— Что случилось в храме Саньхэ? — спросила она, не в силах больше выносить неизвестность.

Феликс поднял руку и провел пальцами по воздуху, словно касаясь невидимых нитей. В лунном свете вокруг его руки проявились тонкие золотистые линии — нити вероятностей, которые он теперь мог видеть.

— Я встретил Михаила, — ответил он, и его голос звучал странно отстраненно. — Третьего избранника, о котором говорили. Служителя Времени.

— Он как мы? — Елена вспомнила их странные сны и предчувствия, и то, что говорил мастер школы Теневого Шёпота о других, отмеченных необычными дарами.

— Был как мы. Теперь он… нечто большее. Он тоже был избран, но провел здесь пять веков. Трансформировался. Стал частью защитной системы мира.

Феликс рассказал о храме, о механизме с тринадцатью стрелками, о том, как был создан барьер пятьсот лет назад. О настоящем Чжан Вэе, который предал своего учителя, пытаясь получить контроль над системой защиты. О том, как печать, которую теперь носил Феликс, была изначально создана как средство гармонизации, но искажена амбициями бывшего владельца тела.

— Михаил не может покинуть храм, но его сила частично течет через обновленную печать. Этого должно хватить для инициации процесса. — Добавил он.

Елена слушала, чувствуя, как внутри растет тревога. Феликс говорил открыто, даже откровенно, но интуиция подсказывала ей, что он умалчивает о чем-то критически важном.

— Печать… — сказала она, когда он замолчал. — Она изменилась.

Феликс опустил взгляд на свою грудь, где под тканью пульсировал символ.

— Да. Я увидел её истинную природу. — Он помедлил, и Елена уловила мимолетное колебание в его голосе. — Она одна из точек проникновения скверны.

— Что? — Елена невольно отступила на шаг. — Как это возможно?

— Система защиты мира основана на тринадцати точках равновесия. Печать Чжан Вэя стала одной из них. Он изменил её, превратив из щита в ворота. — Феликс говорил тихо, словно каждое слово требовало усилий. — Это одна из причин почему я не мог полностью предсказать действия скверны. Часть её проникала через мою собственную печать.

Елена почувствовала, как внутри всё сжалось от осознания масштаба угрозы.

— И что теперь? — спросила она, инстинктивно коснувшись своей темной печати.

Феликс смотрел куда-то поверх её головы, и на мгновение Елене показалось, что он видит нечто, недоступное обычному зрению. Затем его взгляд вернулся к ней, и в нем светилась решимость.

— Теперь я знаю, как остановить скверну. — Он взял её руки в свои, и Елена ощутила, как их энергии сталкиваются, пробуют друг друга на вкус. — Но мне понадобится твоя помощь.

Она всмотрелась в его глаза, пытаясь разглядеть правду за словами. Что-то было не так, она чувствовала это всем своим существом. В нём появилась новая грань — темная, почти пугающая. Но одновременно с этим она ощущала неестественное спокойствие, исходящее от него, словно он наконец нашел ответы на мучившие его вопросы.

Повинуясь импульсу, она коснулась его груди, прямо над печатью. По её пальцам пробежала волна энергии, и её дар видения нитей жизни обострился до предела. В сознании вспыхнуло видение: нити реальности, распадающиеся на фрагменты, целый мир, растворяющийся в пустоте, а затем — новые узоры, новое плетение, новая вселенная, возникающая из хаоса.

Елена отдернула руку, словно обжегшись. Феликс смотрел на неё с пониманием и какой-то затаенной грустью.

— Ты видела, — произнес он, и это был не вопрос.

— Ты собираешься… — Она не могла закончить фразу, осознание было слишком огромным, слишком невероятным.

Феликс молчал, и в этом молчании было больше ответов, чем в любых словах.

— Скверна — это не просто враг, — наконец сказал он. — Это другая форма реальности, пытающаяся слиться с нашей. Каждые пятьсот лет барьер между мирами истончается, и происходит вторжение. Каждый раз его останавливают, но не уничтожают источник. Цикл повторяется.

— И ты хочешь разорвать этот цикл, — закончила она за него, чувствуя, как смысл его слов проникает в сознание, словно холодная вода.

— Да. — Феликс вновь взял её руки в свои. — Но это невозможно сделать обычными средствами. Нужно воздействовать не в пространстве, а во времени. Не бороться со скверной, а трансформировать её намерение.

Елена вспомнила свои сны, видение из книги Сяо Мин, легенду о перестройке мира. Теперь всё обретало смысл.

— Цена будет огромной, — прошептала она.

— Да, — просто ответил он, и в его глазах отразилась бесконечная тяжесть знания.

Они стояли молча, держась за руки, а вокруг них шелестели листья в ночном саду. Луна заливала всё серебристым светом, и на мгновение Елене показалось, что весь мир замер, задержав дыхание перед неизбежным.

Рассвет принес тревожные новости. Скверна продвигалась быстрее, чем кто-либо мог предположить. Три деревни на западе были поглощены полностью. Туман подбирался к подножию гор, где располагалась школа Текущей Воды.

В зале совета храма целителей Феликс представил свой план. На большой карте, разложенной на полу, он отметил тринадцать точек — места, где барьер между мирами был наиболее тонок. Двенадцать из них были уже активированы скверной. Тринадцатая находилась в северном храме Равновесия.

— План врага прост, — говорил Феликс, указывая на карту. — Активировать все тринадцать точек во время затмения, которое наступит через двадцать дней. Это создаст резонанс, который полностью разрушит барьер между мирами.

— А наш план? — спросил капитан городской стражи.

— Мы активируем точки по-другому, — ответил Феликс, и что-то в его голосе заставило многих присутствующих поежиться. — Изменим частоту вибрации, трансформируем саму природу контакта между мирами.