— Что еще? — упавшим голосом спросил самый младший член команды.

— Когда ты ее хватал — на растягивании — за разные места ее тела, это вызывало в ней отрицательную реакцию. Это ей не нравилось, — безжалостно добил юношу Тигр.

— Зачем же она сама тогда пришла на тренировку со мной? — с отчаянием спросил Анатолий.

— Откуда же я знаю, в какие игры играют обезьяны друг с другом? — отрезал хищник. — Вы спросили про ее реакцию, я ответил. А вот почему так, пусть объясняет этот убийца благородных тигров, — и он со злорадством добавил, — самая старая обезьяна в вашей стае бандерлогов!

— А ты откуда про бандерлогов знаешь? — удивился подполковник.

— Это Малой знает, — заявил Тигр, — он все время про них вспоминает, когда я говорю про обезьян. И образ тигра Шерхана вы — жалкие бесхвостые — совершенно извратили в своем гадком клеветническом мультфильме. Из зависти, наверное! Хотя, чего от вас еще ожидать иного.

— Ладно, ладно, — примирительно ответил Охотник, — ишь разошелся! Но в одном ты, усатый, прав. Я могу попытаться объяснить нелогичное, на первый взгляд, поведение девушки.

— Объясните, пожалуйста. Но только чтобы не обидно, — попросил его юноша.

— Смотри сам. Все дело в том, что ты хоть и пускаешь слюни на нее, но внешне этого не показываешь, благодаря нашему — точнее моему — мудрому руководству! Так?

— Так! А может быть нужно было наоборот? — с надеждой спросил незадачливый влюбленный, — признаться ей напрямую, что она мне нравится.

— Ни в коем случае! — категорически отвергнул такое предложение подполковник. — Если ты, конечно, не хочешь потерять ее навсегда.

— Это почему? Зачем нужно играть и притворяться? Разве правда не лучший выход в любой ситуации? — спросил юноша.

— Правда? — усмехнулся старый диверсант. — Ты хочешь правду? На себя-то посмотри! Ты в ее глазах сейчас выглядишь как полное чмо и задрот! С чего ей к тебе испытывать какие-то нежные романтические чувства? За что тебя сейчас ею любить? Ну купил ты машину. Как она там сказала? Ведро с гайками?

— Зачем же тогда она ищет встреч со мной? — обиделся на его слова Анатолий. — Вы же не будете этого отрицать. Ведь я прав.

— Не буду! — согласился Охотник. — Весь вопрос — для чего она ищет эти встречи, если ты ей пока, физически неприятен?

— Не знаю, — буркнул юноша, — это же Вы у нас великий психолог!

— Ну великий — не великий, а кое-что понимаю! — сочувственно произнес подполковник. — Ты, Малой, не обижайся. Это мы всем вокруг, как верно заметил наш людоед, — вернул шпильку Тигру за бандерлогов, — можем мозги пудрить, а вот между собой, давайте только правдой перебиваться, как говорилось в одной старой кинокартине.

— Хорошо, я Вас слушаю, — вздохнул Анатолий.

— Думаю, весь интерес к тебе — со стороны Беатриче — сейчас вызван только одним. Тем что ты, с ее точки зрения, неправильно отреагировал на нее!

— Это почему?

— Ну как почему? — улыбнулся Охотник. — Как должен был повести себя такой — пока низко ранговый — самец как ты? Правильно, пустить слюни, упасть на две кости и признаться ей в любви, или, на худой конец, бродить возле ее дома, выть на луну и блеять романсы под ее окнами или балконом! Вот тогда бы она получила нормальную обычную реакцию. Нанесла бы на фюзеляж своего женского истребителя-перехватчика очередную победную звездочку, и забыла о твоем существовании, как будто тебя и не было! А что сделал ты?

— Ничего такого я не делал.

— Вот именно! Ни-че-го! И нанес ее женскому самолюбию — своим безразличием и даже мелким хамство — оскорбление. Это с одной стороны. А вот с другой — поселил в ее душе самое страшное женское сомнение!

— Это какое сомнение самое страшное? — с интересом спросил Анатолий.

— А так ли она хороша и привлекательна, как она о себе думает сама! — торжествующе ответил Охотник. — Так ли сильна ее женская власть над мужчинами! Если даже такой задрот как ты — посмел проигнорировать ее женские чары. Делать ей сейчас нечего. Она мается от скуки. Ухажеров пока не видно. Самое время для таких мыслей. Поэтому я думаю, что сейчас она будет делать все, чтобы покорить тебя! А вот когда она это сделает, и ты падешь сраженный стрелой… даже не стрелой, а целым копьем или гарпуном Амура, к ее ногам, она спокойно вытрет о тебя ноги, и забудет о твоем существовании.

— Неужели она сможет быть такой жестокой? — расстроился юноша.

— Жестокой? Да для нее это просто развлечение. Но чтобы ты знал на будущее, — голос старшего товарища стал строгим, — в борьбе за мужика, женщины куда более жестоки, чем когда мужчины борются за женщину.

— Почему?

— Потому что это биология. Мужчина может настрогать тысячи детей от разных женщин. А женщина может дать жизнь всего нескольким. Поэтому для женщины значимость хорошего мужчины, куда более высокая, чем важность женщины для мужчины. Ладно, хватить болтать о глупостях, пора заняться делом!

— Давно пора! — недовольно заметил Тигр. — Развели тут словоблудие! Одно слово — бандерлоги!

— Не бухти, — добродушно ответил Охотник, — кто Малому глаза на реальную жизнь откроет. Значит так. Наркоту прячем где-нибудь в лесу, не доезжая до завода. А оружие спрячем на самом заводе.

— А зачем нам прятать оружие так далеко? Как мы им воспользуемся, если что? — удивился юноша.

— Никаких «если что»! Какие «если что»? — строго ответил подполковник. — Ты знаешь, сколько трупов могут висеть на этом автомате? Да и на пистолете тоже. Если их у нас найдут, то может быть и не повесят их на нас, но всю душу вынут точно. Ничего, подальше положишь — поближе возьмешь.

Они так и сделали. Дипломат, обёрнутый в полиэтиленовую пленку, спрятали рядом с КПП завода. Отойдя в лес, возле приметного дерева ножом вырезали пласт дерна, выбрали землю и положили туда дипломат, предварительно вытерев все отпечатки пальцев.

Потом отправились на заброшенный завод.

— Где будем искать эти туннели? — спросил Анатолий.

— В стороне, которая ближе всех к электростанции, — сказал Охотник. И машина, въехав на заводскую территорию, повернула направо и поехала вдоль забора. Последним рядом зданий были строения похожие на пакгаузы, снабженные высокими и широкими воротами. Все ворота были закрыты. На скобах висели ржавые цепи с такими же ржавыми амбарными навесными замками.

— А вот тут был порядок! — заметил Охотник. — Давайте откроем и посмотрим что там.

Они остановили автомобиль, и, выйдя из него, повесили на шею автомат, взяли болторез и перекусили цепь замка центрально двери. Потом со скрипом распахнул обе створки, и, перехватив автомат, вошли в помещение. Оно представляло собой единое огромное помещение, в котором — как и на электростанции — было два съезда вниз, с такими же надписями белой краской «ВЪЕЗД» и «ВЫЕЗД».

— Ну что? Время еще есть. Давайте посмотрим, что в этих туннелях, — предложил подполковник.

— На машине? — спросил юноша.

— Сначала пешком. Мало ли что там.

— А что там может быть? — удивился Анатолий.

— Ну, например, растяжка с миной. Вот заедем не глядя и сразу на небеса! Ты этого хочешь? Я вот нет. Нам еще Беатриче окучить нужно. И не только ее, — рассмеялся старый диверсант. — Берем сапоги, каску, фонари и респиратор, и идем.

Надев все необходимое, они вошли в первый туннель уходящий под землю. Пройдя по темному коридору, тщательно изучая пол и стены, несколько десятков метров все услышали голос Тигра:

— Стойте!

— Что случилось? — спросил Охотник раздраженно.

— Мне не нравится этот воздух. Я помню такой в Ущелье смерти.

— Каком Ущелье смерти? — испугался Анатолий.

— У нас в тайге, возле моего участка, есть долина в горах. Она находится ниже уровня обычной земли. Все живое, что туда попадает, погибает. Там валяются туши разных животных — разной степени разложения — или просто скелеты. Так вот, один раз я гнал оленя. Матерого такого самца, а он вбежал в это Ущелье. Знал он о нем или не знал я уж не ведаю, но деваться ему было все равно некуда. Я было за ним, но чую вонь от разлагающихся туш ударила мне в ноздри. И я остановился.