Вещевой рынок, день. Кабан и Гитлер выбирают себе вещи, покупают самые яркие костюмы, туфли.

Магазин, отдел сувениров.

Люба и Андрей выбирают мягкие игрушки, Андрей выбирает большого синего кабана, показывает Любе, та смеется, выбирает зеленого осьминога.

Заправка, на нее заезжает купленный в салоне микроавтобус, день.

Кабан выходит платить за бензин, волосы у него выкрашены в черный цвет, в аляповатом костюме, при галстуке. Держит в руке двухлитровую бутылку из-под сока, с широким горлышком, заливает в нее из заправочного пистолета бензин.

ЗАПРАВЩИК: Э, але! Куда в пластик?!

Кабан смотрит на Заправщика, заливает полную бутылку, вставляет пистолет в бак.

КАБАН: Стекла протри, командир.

Микроавтобус, на задних сиденьях спят Андрей и Люба, на переднем сидит Гитлер. В салоне микроавтобуса стоят корзины цветов, картонный ящик с микроволновкой, ящик с телевизором, еще какие-то коробки. На видном месте – синий кабан и зеленый осьминог, кукла в фате. На голове у осьминога кепка.

Сон Андрея Жаркая улица южного города, тополя с белыми стволами, пыль. Андрей подходит к палатке мелкого ремонта – заклепки, ключи, ремни, сумки. В руках у него чехол от электрогитары.

Внутри палатки сидит кавказец, пожилой, толстый, коротко стриженный.

АНДРЕЙ: Эй, дядя, не знаешь, как бы мне кого-нибудь из братвы найти?

ТОРГОВЕЦ: Не знаю. Отойди.

АНДРЕЙ: Чего?!

ТОРГОВЕЦ: Отойди! Сейчас другие придут, если не уйдешь.

АНДРЕЙ: Ну-ну. И где они?

К палатке задом подъезжает грузовик с обшитым жестью кузовом, на грузовике рекламная надпись «БОЛЬШАЯ ПАЙКА». В кузове стоит Султан, легко спрыгивает на землю. Он одет странно, по давно ушедшей моде – в красную рубаху из шелка и свободные черные брюки, по моде пятнадцатилетней давности зауженные книзу, в лаковые туфли, белые носки.

СУЛТАН: Пойдем в дом.

Султан заходит в подъезд двухэтажного дома-барака, за ним идет Андрей. Они в комнате, оклеенной очень яркими, неприятными глазу обоями с крупным узором, лиловое на желтом. Андрей снимает чехол с плеча и кладет на деревянную лавку. Султан поворачивается лицом к Андрею, весь вид его выражает угрозу, он немного подается вперед. Тень, отбрасываемая Султаном на стену, живет своей жизнью. Она дышит, пульсирует, это не тень человека, больше всего она похожа на тень «хищника», от головы отходит несколько пар щупалец, похожих на головной убор индейского вождя, щупальца синхронно подрагивают.

СУЛТАН: Ты кого искал, солдат?

Тень Андрея тоже не соответствует ему, она угловатая, напоминает Железного дровосека из «Страны Оз». На голове у тени остроконечный шлем. Андрей тащит к себе чехол от гитары, одновременно отступая на несколько шагов, расстегивает его, виден приклад пулемета, это немецкий МГ-34, с дырчатым кожухом. Пулемет никелирован, блестит. Андрей рвет пулемет из чехла, в руках у Султана появляются два кинжала, они горят знакомым нам серым огнем. Тени взбесились, стали больше, сошлись на потолке врукопашную…

Андрей вскакивает, его трясет Гитлер.

АНДРЕЙ: Что?

ГИТЛЕР: КПП. Много машин, шмонают всех.

АНДРЕЙ: Понял. Сейчас настроюсь.

ЛЮБА (поднимает голову): Приехали?

АНДРЕЙ: Почти. Аусвайс-контроль с таможней.

ЛЮБА: Все хорошо будет.

АНДРЕЙ: Дай Бог.

Ночь, дом фермера.

В доме Султан, Нухит, кавказцы.

Фермер лежит на полу, Султан наступил ему ногой на горло.

Из соседней комнаты раздаются крики, видна возня в постели, кавказцы насилуют жену Филина.

СУЛТАН: Ты понял, кто ты?

Филин хрипит, Султан убирает ногу с горла.

Куда они поехали?

ФИЛИН: На юг, на море! Не убивайте! Возьмите все, не убивайте!

СУЛТАН: На чем поехали?

ФИЛИН: На моей «Газели». Я продал. Деньги возьмите.

СУЛТАН: Сколько их?

ФИЛИН: Трое и баба. Я на зоне с одним сидел, он ночью пришел, с волыной, сказал: «Перекантуемся у тебя». Я не мог отказать, боялся.

СУЛТАН: Остальных знаешь?

ФИЛИН: Нет. Хозяйские. Старшего не знаю, но как бы не вор.

СУЛТАН: Как его зовут?

ФИЛИН: Не поймешь. То Коля, то Андрей. На шифрах.

СУЛТАН: Где деньги?

ФИЛИН: В ящике, в спальне, в железном ящике, под кроватью.

СУЛТАН (Нухиту): Возьми деньги.

Дом фермера, ночь.

Кавказцы поливают комнаты бензином, избитый и связанный Филин сидит в углу комнаты.

Султан выходит из спальни, лицо его багрово. Кавказцы выходят из дому.

СУЛТАН: Нухит, брат!

НУХИТ: Да, Султан.

СУЛТАН: Сделай, как надо. В тот раз ты ошибся, сделай сейчас правильно.

Нухит заходит в дом, появляются отблески огня. Силуэт Нухита появляется в дверном проеме, на фоне разгорающегося пожара. Султан стреляет из пистолета с глушителем несколько раз, Нухит падает назад, в дом, ноги дергаются, он бьется в агонии.

СУЛТАН (Первому кавказцу): Герой может умереть, а трус должен умереть. Кто сказал?

ПЕРВЫЙ КАВКАЗЕЦ: Эмир Хаттаб?

СУЛТАН: Нет. (Произносит по слогам) Гит-лер.

Ферма, ночь.

Пылает дом фермера.

По территории бегают бомжи, тащат вещи, никто не гасит пожар. Вход в большой деревенский погреб, напоминающий вход в бомбоубежище, с массивной металлической дверью. Бомжи ломом вскрывают дверь.

БОМЖ: Братва, Филин погорел! Воля, братва!

Из подвала выбегают сидевшие там бомжи. Крики радости.

Владимир, дом Любы, ночь.

Цыганка стоит у стола, на столе тускло отсвечивающая серебром металлическая чаша с водой, горят свечи.

В руках у Цыганки кот, он неспокоен. Она поглаживает его, потряхивает, как бы убаюкивает.

На столе стоит пластиковая бутыль с водой, с отрезанным горлом, в нее вставлена вторая бутыль, без дна.

Цыганка сажает кота в сетку и вешает сетку на гвоздь, вбитый в стену.

Насыпав в металлический колпачок на горлышке бутыли какие-то травы, из двух разных аптечных коробок, поджигает его свечей и поднимает бутыль, бутыль наполняется дымом.

Она вдыхает дым, секунду стоит, затем падает на стул, смотрит на огни свечей.

Камера смотрит глазами Цыганки, пламя свечей увеличивается, начинает коптить, превращается в пламя пожара, горит ферма. Вода в чаше начинает выплескиваться, в ней лежит обнаженная женщина, это Марина. В воде отражается лицо Султана, оно искаженное, оплывшее, похоже на лицо утопленника.

Цыганка встает, снимает авоську с котом с гвоздя, вытаскивает кота за шею из авоськи, подходит к столу.

Взяв со стола нож, резко, одним движением перерезает коту горло, кровь хлещет, Цыганка направляет струю в чашу.

Вода окрашивается кровью, меняет цвет с красного на бурый, потом на серый, приобретает стальной блеск, как если бы в воду добавили алюминиевую пудру.

Бросив агонизирующего кота под стол, она надевает на средний палец наперсток и, взяв в другую руку зеркало, сильно бьет наперстком по зеркалу, зеркало раскалывается.

Цыганка берет чашу и выплескивает воду с кровью на пол.

Внезапно Цыганка падает, как падают при инсульте – сложившись, как если бы из нее извлекли все кости.

Цыганка лежит в луже кровавой воды и хрипит.

Свечи, горевшие в трехсвечных канделябрах на столе, гаснут.

Видна надпись на одной из коробок аптечной травы – Salvia divinorum.

Трасса, машина с кавказцами, ночь. За рулем Султан.

Камера смотрит его взглядом, внезапно на встречной полосе появляется молодая женщина на велосипеде, горит фонарик велосипеда и катафоты.

СУЛТАН: А-а, блядь!

Направляет машину на женщину, видно, как она бросает руль, в ужасе закрывает лицо руками.