— Слышала, но думала — вранье! — Сильвия вцепилась в ограждение мостика, явно раздумывая, не добавить ли в окружающую гамму запахов полупереваренный обед. — Командир… может, выдать хотя бы вахте дыхательные аппараты?

— Перебьются.

— А прожектор включить можно? — неожиданно спросила Сильвия ван Аллен.

— Это еще зачем? Протоку же видно…

Действительно, поверхность воды светилась — слабо, но вполне достаточно, чтобы не спутать её с более темной сушей. Мангровые заросли тоже светились, но иначе — зеленоватым гнилушечным вместо планктонной синевы. Зелёные полоски змеились не только по сторонам, но и над головой, везде, где ветви и воздушные корни переплелись в несколько ярусов тропического леса. Периодически оттуда что-то капало или с отчаянным визгом падало в воду — где с визгами совсем уж истошными тут же попадало на зуб стайкам змееподобных мелких тварей.

— Видно-то видно… но что-то мне нервенно. Плывем как по кладбищу, ей-ей. Огни эти могильные, ароматы несвежих трупов, барабаны…

— Барабаны? — не понял Ярослав. — Ты о чем вообще? Я только наши дизеля и слышу.

— Не слышишь? А… дизелям — стоп!

— Ты рехнулась? Нас же сейчас без хода… — начал фон Хартманн и осекся, тоже услышав накатывающий из глубин мангровых зарослей гулкий ритмичный звук.

— Бог здешних болот Йожин-з-бажин проснулся и жаждет окропить свои клыки, — Анга шагнула вперед, раскинув руки, белые волосы встали дыбом, в них заискрились крохотные молнии. — Пока идола не омоют кровью, Дом Оом-юм не будет знать покоя. Кстати, — добавила она, когда опустила руки и обернулась, — эта хренова статуя высотой добрых четыре сажени, так что крови нужно много. И… вы чего на меня так смотрите?

— Простите, — пискнула одна их сигнальщиц, — но у вас на роже… ой, то есть на лице какие-то знаки светятся.

— А-а, это бывает. Защита от сонного заклятья, которым нас прибить пытаются.

— Кто⁈

— Прожектор включи, — посоветовала островитянка, вновь поворачиваясь и раскидывая руки. — Они уже здесь.

— КТО⁈

После бледного сияния гнилушек луч боевого прожектора казался вполне материальным — конус ослепляющей белизны, за границей которого тьма стала еще гуще. К этому моменту Ярослав уже был готов увидеть почти все — начиная от самого Йожин-з-бажина и заканчивая эскадроном конфедератских амфибийных кавалерийских танков. Вид каноэ с туземцами его даже слегка разочаровал… пока над мостиком не просвистела первая пуля.

— Зенитки по ним стрелять могут? — деловито уточнила островитянка.

— С таким углом склонения? Нет. Если только устроить дифферент на нос…

— Нет времени!

Следом за первой пулей над мостиком свистнула еще одна, затем нападавшие окончательно пришли в себя и дали нестройный залп, в который замешалась пара коротких очередей. К счастью, стрелять в сторону источника яркого света им было неудобно… пока удачное попадание не заставило прожектор погаснуть. Раздавшийся из темноты победный вопль показался фон Хартманну еще более зловещим, чем пальба.

— Срочное погружение!

Уже ссыпавшись по трапу, Ярослав запоздало сообразил, что его приказ мог запросто закончиться тем, что над поверхностью останется большая часть подводной лодки. Но глубиномер показывал уже пятнадцать… двадцать саженей, а удара о дно всё не было и не было.

— Прекратить погружение.

— Есть! На ровном киле!

— Что это за хренова бездна?

— Понятия не имею! — Анга уже вернулась к своему обычному виду. Волосы улеглись, татуировки на лице перестали зловеще мерцать, вновь став почти неразличимыми. — Но есть и хорошие новости.

— Да неужели? Какие же?

— Мы нырнули. А Видящие, которых в Доме Оом-юм, между нами, девочками, водится просто дохрена, не смогут за нами проследить. Вернее, не рискнут — тут водятся самые разные голодные психоактивные твари, привлекать внимание которых поиском себе дороже.

— А м-мы?

— Мы не в утлой деревянной лодочке, — улыбнулась Анга. — Мы в прочной стальной банке, покрытой редкостно невкусной для них дрянью!

— Да неужели, — пробормотал Ярослав. — От «унтерзее-широй нидзю ичи тайпу» есть хоть какая-то реальная польза! Кто бы мог подумать…

— Но все равно, — добавила темнокожая, — пользоваться фамильными дарами не советую. Среди здешних тварей может найтись кто-то очень тупой и очень голодный.

— Так… пройдемте со мной, корвет-капитан Анга, — решительно произнес Ярослав. — В силу сложившихся обстоятельств, нам… пора многое обсудить.

В принципе, решение правильное — девчушки в рубке даже проводили туземку сочувственными взглядами. Вот изображать джентльмена и пропускать Ангу в каюту первой, а потом еще поворачиваться спиной, чтобы запереть дверь, точно не стоило. Хотя… что бы изменилось?

— Ты… ты…

— Демоническое отродье⁈ Дочь Тьмы? Порождение бездны?

— Гребаная маньячка! Тебя это реально заводит?

— А тебя, скажешь, нет?

— Я поговорить хотел…

— Ты не только этого хотел.

В нормальной ситуации после случившегося надо было устало упасть на огромную подушку и закурить, глядя в далекий потолок. Но курить при погружении запрещалось, а куцая подушка на капитанской койке по твёрдости могла поспорить с пайковыми галетами. Поэтому они просто сидели, обнявшись и вся романтика свелась к тому, что Анга положила голову на плечо Ярослава.

— Это ведь твой хитрый план, верно?

— Нет, ну что ты. Я же дикарка, у меня все просто. Вижу самца, который заводит, сразу напрыгиваю.

— Я не про нас… не про то, что сейчас произошло, — смущенно уточнил фон Хартманн. — В более глобальном смысле.

— А… ну это еще проще. Вызови бомберы.

— Бомбардировщики?

— Ну да. Я не в курсе всей операции, там уровня три секретности накрутили. Похоже, суета из-за удара по вашей столице, там у Янтарного Дворца то ли сарай для садовых ножниц взорвали то ли что-то ещё аналогичной ценности. Так что курируют операцию непосредственно «Пять Крыш». А жрицы Дома Оом-юм как-то мой Дом почти добили, лишь горсточка изгнанников уцелела. Вот я и решила, что пришёл удачный момент.

— Даже не хочется знать, как давно это случилось, — пробормотал фон Хартманн.

— Ну, раз в храме даже оригинальных свитков не осталось, — Анга зевнула, деликатно прикрыв рот ладошкой, — то не меньше тысячи лет назад. Наверное, ближе к полутора.

Глава 11. Подводник на пожаре.

Зажигательное оружие вызывает мучительные ожоги и другие травмы.

Доклад Human Rights Watch

— Красота-то какая! — восхитилась Анга. — Скажи, а? Почти как салют в честь восшествия на Янтарный Трон!

Фон Хартманн молча кивнул. С воды бомбежка действительно впечатляла. Самолеты шли на одной высоте, но «технологические допуски» запалов приводили к изрядному разбросу по времени срабатывания и высоте разрыва. Одни бомбы лопались высоко, ярким пятнышком отпечатывались на сетчатке и вытягивали к земле пучки разноцветных пламенных нитей. Другие выплёвывали начинку уже над самой землей, плотными огненными конусами.

Судя по количеству бомб, заявку «Имперца» отработало не меньше двух полков. Конечно, не первой линии, а транспортно-бомбардировочных «Амиго-123», довоенных ещё латаных-перелатаных этажерок с неубирающимся шасси. Несли они зажигалки с корпусами бумажного литья и фанерными стабилизаторами. Перед вылетом в оболочку просто засыпали гранулированный фосфор и заливали смесью бензина и нафтоната алюминия. Проще и дешевле — только даром. Но когда над целью магниевые вспышки расшвыривают начинку сотен бомб, тем, кому не повезло в этот момент оказаться внизу, вся эта бухгалтерия тотальной войны уже малоинтересна. Кому повезет — задохнутся в дыму или от нехватки жадно слизанного пламенем кислорода. Остальным будет хуже.

Низкий, полный страха и боли вой Ярослав скорее ощутил, чем услышал. Настоящий звук пришёл лишь позже, вызвал рябь на воде и дождь листьев, коры и прочей мелочи с деревьев. Последний крик чего-то неимоверно древнего, что жило задолго до Перехода…