После того раза Саарите иногда таскала угощения с кухни и делилась с незнакомцем, оставляя на невидимой границе между его и своей стороной и закрывая глаза, а он вновь передавал ей ягоды, орехи или даже грибы.
***
В восемнадцать Саарите загорелась желанием перейти на новую магическую ступень, а для этого, помимо прочего, требовалось успешно провести призыв третьего уровня – с первыми двумя она уже успешно справлялась, но на них откликались совсем слабые духи, зачастую представлявшие собой сущности без сознания. И это неплохой результат для её возраста, но хотелось большего! Хотелось оказаться в списке способных, а не обычных!
Стол, пол и даже кровать Саарите покрылись неравномерным слоем книг, папок, тетрадей и отдельных листов с заметками, на которых частенько спала с годами потерявшая былую резвость, но не любовь к молодой хозяйке Шельви. Сидя целыми днями за учёбой, Саарите могла бы забывать о еде и сне, если бы не бдительные родственники и ничуть не отстающие от них слуги.
От чтения её отрывала только необходимость практиковаться: в этом деле бесконечное изучение теории ничто без её применения; не так сложно выучить виды кругов призыва, группировку специальных символов и основы составления комбинаций, как претворить изученное в жизнь. Нужно набить руку, чтобы рисовать быстро, аккуратно и чётко, повторять одно и то же бесчисленное количество раз, чтобы верные сочетания вжились в мышцы и не приходилось их вспоминать, раз за разом практиковать вливание магии, потому что чем больше и сложнее круг, тем сложнее сделать это равномерно, а неровное распределение потоков может аукнуться сильно и непредсказуемо.
Однако, как бы ни была сильна увлечённость учёбой, Саарите продолжала приходить по утрам на поляну. Не для практики, а, наоборот, вспомнить о том, что существует жизнь помимо занятий. К осени ночи стали длиннее, рассвет наступал позже, давая шанс высыпаться чуть лучше. И вот, привычно встав и переодевшись во мраке утренних сумерек, Саарите переместилась к поляне, окружённой кольцом как костёр разгорающихся в первых лучах жёлтых, красных, оранжевых деревьев.
В осеннем танце ощущалась какая-то особая мистическая нота, свойственная и самому сезону угасающей жизни. Эту же ноту тонко чувствовал и вплетал в мелодию музыкант. До встречи с ним Саарите и не подозревала, что флейта способна звучать настолько разнообразно. Догадывалась, но… Представлять и слышать в реальности – большая разница.
– Вы сегодня особенно энергичны, молодая ноттери, – отметил незнакомец, когда Саарите устроилась под деревом.
Интересно, как он узнал, хотя наверняка для человека с хорошим музыкальным слухом не проблема уловить разницу в звуках движений. Или в такое объяснение решила поверить Саарите, потому как у неё давно уже скопилось некоторое количество вопросов, на которые незнакомец не даст ответов. Начиная с того, как тот узнал, что она ноттери – сама Саарите о титуле своём никогда не говорила, заканчивая вещами о нём самом.
– Чувствую, что движусь в правильном направлении на учёбе, оттуда и подъём сил. Я уже смогла сладить с некоторыми более продвинутыми заклинаниями, да вот призыв третьего уровня всё никак не одолею. Что-то идёт не так уже на моменте вливания, – поделилась Саарите.
Да, конечно, магия призыва сложная, а с момента начала усиленной учёбы и года не прошло, но всё равно хотелось уже результатов! Если не прорыва, так хотя бы продвижения.
– Попробуйте строить круг из центра, – посоветовал незнакомец.
«Из центра? Интересное предложение. Какую книжку ни открой, там говорят заполнять по секторам».
– Да, надо попробовать… – задумчиво ответила Саарите, задавшись вопросом, почему сама до такого варианта не дошла, но очень быстро стало интересно другое: – А вы откуда знаете? – Ведь мало кто специализировался на магии призыва, так что и информация по ней почти не уходила дальше узких кругов.
– Пересекался с призывателями, вот и запомнил кое-что из разговоров.
«С кем и когда? Хотела бы я тоже найти больше опытных знакомых из сферы. Дома не всегда могут помочь советом, а вне… Почти же и не знаю никого».
– Понятно… Я обязательно воспользуюсь вашим советом и поделюсь результатами. Жаль, показать ничего не могу, раз уж мы не видимся, а хотя… Заранее извиняюсь, если промахнусь!
Саарите вытянула руки ладонями вниз и растопырила пальцы, представляя, как тянутся вниз от кончиков нити, цепляясь за центры маленьких энергетических сгустков, что накапливались во всём природном. Пошевелила пальцами, словно перебирала клавиши на пианино, а после резко повернула ладони к небу. В воздух тут же взмыли цветные огоньки. Призыв первого уровня ещё не мог достучаться до другого мира, откуда и приходили духи, зато позволял извлекать из природы частицы близкой им магии.
Перемигиваясь, огоньки закружили, то сходясь к центру, то разлетаясь в стороны, формировали вихри, складывались в фигуры и, не прекращая чарующего танца, скрылись по другую сторону дерева. Управлять вслепую – опыт новый и не такое уж простое дело, требующее и концентрации, и памяти, и хорошей координации. Саарите оставалось только надеяться, что она всё делает правильно.
Тихое звучание флейты на удивление не отвлекало, а наоборот помогло: легче придерживаться имеющегося ритма, чем задавать свой, когда и так о многом думать приходится. А то, что незнакомец играл, давало понять: огоньки в него не врезались.
– У вас действительно есть потенциал, – сказал, стоило развеять магию.
– Вы так считаете? Это довольно простые чары и бесполезный навык. – Мало кто уделял столько внимания заклинаниям первого уровня, но Саарите просто не смогла проигнорировать красоту, на которую те способны.
– Навык, способный вызывать улыбки, не может быть бесполезным. Он важен так же, как и моральный дух.
– Вы улыбались? – Не то чтобы Саарите сомневалась в способности незнакомца испытывать эмоции и ценить прекрасное, но как-то… Что-то заставляло считать, что улыбнуть его не так-то просто.
– Мне не всё человеческое чуждо.
– Так говорите, будто вы не человек.
– Если рассматривать людей не в широком смысле, то я же могу оказаться кем угодно, – уклончиво ответил незнакомец.
Да, очень часто людьми, обобщая, называли представителей любых разумных видов, что не сходилось с принятым в науке и медицине, но слишком прижилось в языке. В таком случае, конечно, незнакомец мог принадлежать к любому виду, способному находиться на суше, а в некоторых из них и правда человеческого мало.
– Вы не похожи на того, для кого человечность – пустой звук, – всё же прокомментировала Саарите.
– Кто знает, на кого я похож. Однако вам, молодая ноттери, определённо лучше и дальше не знать.
– Упрямец, – буркнула недовольно и щелчком заставила последний сохранившийся огонёк столкнуться с незнакомцем.
Судя по тихому смешку с другой стороны, шалость удалась. А ещё… Незнакомец смеялся странно: хрипловато, с каким-то едва уловимым шуршанием и резкими нотками, будто мелкие камешки перекатывались, иногда звонко сталкиваясь, но в этом звуке было что-то по-своему красивое, и Саарите совсем не отказалась бы услышать его снова.
Поэтому ещё не раз демонстрировала успехи в магии, устраивала танцы огоньков или передавала венки, цветочные гирлянды, украшенные вышивкой платки. Причём иногда вышивала Саарите прямо тут – под деревом – под флейту музыканта.
***
Зима в девятнадцать лет принесла одно из самых неприятных пробуждений в жизни. Саарите едва успела открыть глаза и придать себе вид человеческий, как в комнату ворвался дядя Ульриш – нынешний хранитель – и произнёс одно только слово, от которого по спине пробежал холодок и всё внутри сжалось в неприятном предчувствии: «Кладбище».
На землях Бьенерилу издавна располагалось древнее проклятое кладбище, мертвецы на котором ночами никак не могут обрести покой. Чтобы они не тревожили жителей, один из хранителей рода призвал духа и назначил смотрителем. С тех пор для поддержания контракта и чтобы хоть по чуть-чуть, но развеивать проклятье, каждый год хранитель должен проводить ритуал. В отличие от прочих контрактов, здесь обязанности переходили от действующего к младшему, как только тот в достаточной степени овладевает магией. Саарите заменила дядю в тринадцать лет. Поэтому теперь спокойствие на кладбище считала своей ответственностью.
