-Назад! - предостерегающе крикнул ведьмак, завидив выходящего на площадь юношу- Тут уже всё в ловушках.
-Значит будешь драться сегодня?
Вернер кивнул.
-Я собирался ждать пока леший сам покажется. Но похоже он не желает драться на моей территории. Придётся открыто бросить ему вызов.
-Вызов? - удивился Антоан- Он что, как рыцарь?
Ведьмак тихо посмеялся.
-Он не рыцарь, это уж точно! Он хозяин этого леса, а я заявлю притязания на его землю. Ему придётся выйти и попытаться меня убить. Про Тридамский ультиматум слыхал?
Как только рассвет полностью подчинил себе небо Гойка собрал всех жителей и гвардейцев у дома Митьки. Ведьмак долго разъяснял им что и как нужно делать когда начнётся схватка.
-Ну... - Гойка подтянул сползающий пояс- Пора и нам с мужиками по норам, шоб не портить тебе всю малину.
-А ну стой. Вы ведь бравые гвардейцы-защитники деревни! - издевательски произнёс ведьмак- Собирай людей, будете бороться с пожарами.
-Как это?... Какими?... Ты что, паскуда, деревню мне решил спалить?! - опешил староста.
-Так не пойдёт! - неожиданно согласился с ним дед Митька.
-Только несколько деревьев на кромке леса. - невозмутимо пожал плечами Вернер- Чащебная смерть не желает выходить на бой, вот я его и заставлю. Он не потерпит пожара и ему придётся показаться чтобы загасить пламя.
Через несколько минут уговоров поэта и угроз ведьмака староста всё же согласился на рисковый план.
-Я хочу помочь! - встрепенулся Антоан, но ведьмак отрицательно покачал головой.
-Не вздумай и носу показать наружу! - строго произнёс Вернер- Леший это тебе не волколаки и даже не белки. Ему никакого труда не составит располовинить тебя корнем, даже не отрываясь от боя со мной!
От лица барда отхлынула кровь.
-Да... Я... Я, вообще то про пожары. - тихо оправдался трубадур.
-Тоже нет!- ведьмак наклонился к нему и тихо произнёс- Скорее всего все кто будет рядом с лесом когда он покажется погибнут. А я никак не смогу этому помешать, да и не стану.- Вернер хлопнул парня по плечу и хитро подмигнул. В памяти всплыли слова старого егеря о Гойке и его людях.
-Порой ты просто гений паскудных планов!
-Война меня многому научила. - согласился Вернер.
К полудню всё было готово. Местные заперлись в домах, а гвардия подготовила вёдра, лохани, лопаты и всё что могло бы помочь в битве с огнём. Три ближайших дерева обложили толстыми пучками сухой соломы.
Ведьмак, уже выпивший элексиры, вглядывался во тьму леса. Мелкие судороги дергали его пальцы, а на мертвецки белой щее медленно и ритмично вздымалась артерия.
-Шо, кохда начинаем то? - нервно повторял староста, хватая то лопату, то полное ведро.
Ведьмак не посмотрел на него и ничего не сказал. Он поднял руку, искривил пальцы и вперёд рванулась стена огня. Солома занялась в мгновение ока, за ней высушенный ковёр из палых листьев. Пламя взметнулось, загудело, кинулось во всё стороны. Вспыхнули лысеющие кроны ближайших деревьев, за ними огонь охватил стволы. Сырое дерево шипело и стреляло во всё стороны дымящимися оранжевыми снарядами. Пожар рванулся в глубь леса. От искр вспыхнула крыши срая, а за ним и дома.
-Тушите! Тушите, мать вашу! - орали вокруг. Но ведьмак стоял неподвижно. В воздухе он уже ощущал удушливую вонь трупов и болота, слышал как за гулом пламени нечто скользит по траве почти бесшумно, чувствовал как дико забился медальон под панцирем. Люди вокруг кричали и суетились, напрасно. Ни один из них не знал что упускает последнюю возможность сбежать.
Бушующее пламе вдруг угасло, в единый момент пожар исчез, оставив за собой только погасшие угли и почерневшую землю. Вернер сделал в воздухе несколько сложных пасов и скрестил предплечья. Перед ним вырос полупрозрачный щит знака гелиотроп, как раз вовремя. Из пучины обожжённых стволов со скрипом и треском рванулись корни. Толстые и заострённые они мгновенно пронзили троих, стоящих ближе к ведьмаку. Ещё четверо погибли от свесившись сверху законченных, но неимоверно гибких ветвей, обвивших их шеи или переломам рёбра.
-Бе-е-жи-и-м!- раздался нечеловеческий вой Гойки. Староста и оставшаяся дюжина гвардейцев с визгом перепуганной свиньи бросились назад, в глубь Аарделы. Два корня предназначенные Вернеру врезались в защитный купол. Тот ответил гулким звоном, задрожал и лопнул, породила волну в щепки разнесшую оба кола.
На потемневшие ветви один за одним сели чёрные толстые вороны. Их черные глазки неприрывно следили за ведьмаком. Он отвечал тем же, медленно вытягивая из-за спины серебрянный клинок.
Нанизанные и подвешенные трупы синхронно раскрыли глаза. Антоан, проникший к щели в ставнях вместе с Эмилем, почувствовал как на руке мага дыбом встали волосы. Мертвецы разинули рты, откашлялись и отблевались кровью и запели.
-Год назад пришла толпа...
Лес со мною подожгла...
Запеклись мои друзья.
Лишь один остался я!
Ведьмак закрутил остриём восьмёрку.
-Не пойму как смели черви,
Взбунтоваться против тьмы!
Божество в лесной утробе.
Поглотит ваши умы...
Ведьмачок...Ведь был урок...
Кровью, требухой людской!
Что не стоит шутить с богом,
Но теперь ты предо мной!
-Меня... Сейчас... Вырвет... - пробулькал Эмиль и тут же отпрянул от окна.
-Великая Матерь, умоляю, пошли нам спасение... - тихо молился Митька, пропавший к другому окну.
А хор мёртвых голосов продолжал.
-Эх, ведьмак, не взял ты в толк...
Что свернув в мой лес густой...
Совершаешь ты ошибку!
Попрощайся с головой!
Из чащи медленно ступая по пеплу вышел Чащебная смерть. Леший был на три головы выше даже великанов вроде Митьки и Вернера. Сухая зеленовато-бурая кожа складками обтягивала выпирающий скелет. Бедра опоясывала нечто на манер туники из медвежьей шкуры, перехваченная толстой конопляной вкрëвкой на поясе. Тут и там Чащебную смерть покрывало пятна пышного мха. Одно из таких заползло на свисающий с тонкой длинной шеи амелет, засушенную человеческую голову с ощеренными зубами. На голове отсутствовали уши, которые легко было отыскать, если поднять глаза на ужасающую голову твари. Пожелтевший и треснувший у пустой глазницы лосинный череп венчала почти корона. Исполинские рога с вырезанными на них рунами, бессмысленными закорючками и множеством подвесок, в основном лапы мелких зверей, человеческие палицы и уши. Хор мертвецов взял финальную ноту.
-Пусть она украсит ветви!
Пусть сочится с нее кровь!
И лесные твари слижут...
Твой давно прогнивший мозг!
Пусть твои кишки жрут звери!
Вороны склюют глаза!
Твои крики будут песней...
Песней мести для меня!
Ведьмак и чудовище застыли, не сводя друг с друга взгляд. Вернер держал меч перед собой, он уже не выписывал им восьмёрки, а лишь слабо водил из стороны в сторону. Леший похрустывал длинными пальцами с острыми как бритвы когтями. Секунда, другая и оба ринулись вперёд и одно и тоже мгновение. Руки Чащобной смерти были длинее, он смог атаковать раньше. Когти рассекли воздух там где только что находилась шея ведьмака. Вернер поднырнул пор руку и хлестнул мечом в сторону груди чудовища, но враг успел закрыться второй рукой. Меч ударил по покрывавшей предплечье коре и глухо загудел. Вернер ушёл от нового удара длинным вольтом и, не успев атаковать снова, был вынужден отпрыгнуть ещё дальше от ударившего корня.
Леший попёр на него, сокращая дистанцию исполинскими шагами. Ведьмак отступал назад от свистящих когтей. Несколько раз отпрыгивал от острых корней и веток. Наконец они вышли на фундамент из тяжёлых гранитных плит. Вошедшее в ярость чудовище не заметило куда подвёл его Вернер. Ведьмак вдруг упал ничком, протянул руку и дёрнул лежащую среди опавших листьев верёвку. Заготовленное в куче листьев и навоза подобие самострела из гибкой берёзовой ветки и сапожной дратвы щёлкнуло, раскидало вокруг навоз и над головой Вернера пролетел заточенный кол. Удар пришёлся в огромные лосиные рога. Голова чудовища мотнулась, сам леший оступился, замешкался. Выигранного времени ведьмаку хватило чтобы подорваться с земли и размашистым ударом рассечь грудь монстра. На гранит пролилась зловонная зеленоватая кровь. Леший взвыл, но не отшатнулся. Ударил быстро, почти без замаха и попал. Пришла очередь Вернера скривиться от боли, когти распороли нагрудную защиту почти как ножницы лён. На гранит пролилась уже алая кровь. Противники одновременно отскочили назад, пошли полукругом, сближаясь по спирали. Плиты под ногами у Вернера затряслись, изошли трещинами, однако сдержали рвущиеся из-под них острые древесные корни. Ведьмак прыгнул.
