Ведьмак улыбнул Антоану, показав ровные белые зубы с небольшим промежутком между передними резцами. Поэт очень удивился ведь улыбка ведьмака не была более насмехаюшейся гримасой или хищным оскалом, но выглядила вполне дружелюбно.
Киприн отвёл их на другой конец села, показал амбар с соломенной крышей, которому предстояло стать их с ведьмаком жилищем. Внутри было почти пусто, пахло дёгтем и застарелым навозом, перегородки для скота прохудились, некоторые и вовсе упали. Кметы натаскали в амбар две небольшие горки соломы, поставили бочку с мутноватой водой, пообещали вскоре принести ужин.
Ведьмак вошёл внутрь, потянул носом, постоял недолго и хмыкнув принялся снимать с себя необычно маленькие латы, прикрывавшие только жизненно важные органы и обшитые кольчугой щитки на твёрдой кожанной основе, прикрывавшие органы чуть менее важные. Без брони он стал ещё сильнее походить на медведя. У посеревшей от времени и дорожной пыли рубахи подвернул рукава, обнажая густо волосатые, бугрящиеся от мышц предплечья, лихо растянул шнур на вороте оголяя столь же волосатую могучую грудь.
Вернер повернулся к поэту.
-Ну и кто же ты, любопытная Варвара?
-Я- начал было бард вернувшимся после подвального потрясения голосом, но ведьмак его прервал.
-Да да, Антоан Мерсет, бард, поэт, летописец и так далее и тому подобное. Я спрашиваю кто ты на самом деле, зачем сёл ко мне на хвост, зачем полез в подвал когда в жизни мертвяка не видал? - зарычал гигант, но в голосе не слышалось агрессии.
Антоан откашлялся.
-Я ученик маэстро Лютика, он рассказывал потрясающие истории и пел потрясающие песни об их приключениях с Белым волком, Геральтом из Ривии. Стоило мне узнать что вы тоже ведьмак, я просто не смог с собой совладать.
Вернер скрестил руки на груди. "Два питона оплетают ствол дуба векового" возникла в голове поэта строчка.
- Значит пристал ко мне исключительно из юношеского интереса? - поэт поежился под взглядом янтарных глаз- Имя Франциска Бедлама тебе знакомо?
-Криминального воротилы из Новиграда? Ну, я о нём знаю, но не более.
Ведьмак замолчал, внимательно посмотрел Антоану в глаза. Стоял так около минуты, после чего кивнул.
-Да, ты не врешь, пульс у тебя спокойный.
-Пульс? - удивился бард
-Когда человек врёт ритм его сердцебиения меняется.- пояснил Вернер- Ты не солгал, это хорошо, не придётся рубить тебе голову.
Ведьмак снова оскалился, но не хищно, а шутливо.
Через четверть часа дородная кметка принесла ведьмаку еду, жидковатый суп с репой и галушками. Принесла тарелку и барду, после того как он на скорую руку напел песенку о её несравненной красе и восхитительном аромате её репового супа. Ели молча. Вернер выхлебал тарелку в мгновение ока, отер губы и застрявшие в бороде капельки, молча вышел на улицу.
Антоан допил пресный бульон через край миски и откинулся на куче сена, усталость начинала брать своё. Подтянув лютню он сыграл несколько несложных аккордов, решил что во что бы то не стало сделает наработки сегодня, пока эмоции самые свежие.
- Не страшитесь, добры люди, ибо вот он я, явился, бестии губитель, вервольфов удушитель. - Пропел бард наигрывая аккорды.
-Ты чего это? - ведьмак появился абсолютно бесшумно, что казалось невозможным при его размерах. Подмышкой у него была зажата свернутая шкура с мехом, в руке он держал наполненную торбу, а грудь пересекал ремень от ножен серебрянного меча.
-Баллады должны основываться на самых ярких эмоциях, завтра я не смогу описать всё достаточно красочно! - по учёному заявил поэт.
Вернер смерил его взглядом, каким сменяют детей обделавших портки.
- Твоё счастье что я симпатизирую всяким учёным и скальдам, бардам по вашему. - Антоан распознал в речи почти исчезнувший островной акцент. - Но не действуй мне на нервы.
Вернер расстелил шкуру на соломенную лежанку, вынул из торбы небольшой саквояж и извлёк оттуда очень необычные для ведьмака предметы, небольшие ножницы, гребень грубо вырезанный из дерева и оправленную в серебро бритву. Подойдя к бочке и вглядевшись в мутное отражение принялся мастерски орудовать инструментарием. Бард кончил сочинять и стал наигрывать песню о Ральфе из Черторога, отважном и весьма недалёком умом рыцаре.
- Вот теперь неплохо. - похвалил его Вернер.
С причесаными и подстрижиными волосами и бородой выглядел он много моложе. Черты сурового лица даже могли бы показаться приятными, если бы не обилие мелких шрамов и длинный светлый рубец, пересекающий щеку от виска до уголка бледных губ, по краям рубца поэт заметил следы посредственного сшивания раны.
Ведьмак поднялся с лежанки, глянул в темное окно и вынул из сумки большую пузатую бутыль, оплетенную полосами березовой бересты. В бутылке плескалась фиолетово-красная жидкость. Антоан сверкнул глазами.
-Вы, господин ведьмак, человек несомненно разумный, а разумным людям известного что лучшие свои баллады скальды поют если глотнут доброго вина.
Ведьмак загадочно улыбаться, но достал кожанный кубок, наполнил его и передал Антоану. Поэт принял кубок и сделал большой глоток. Выпучил глаза, закашлялся, ухватился за горло, жидкость оказалась не вином, а чертовски крепкой водкой. Вернер залился лающим смехом.
-Ржаная водка, настоеная на дикой сливе в кедровом боченке. - пояснил ведьмак- Рецепт с моей родины, из Хаэрн Кадух. Один старый друг меня научил.
Трубодур глубоко вздохнул, снова поднёс кубок к губам, сделал большой глоток. Он быстро пожалел об этом, но не выдал этого ни единой мышцей лица, лишь вытер вспотевший лоб и с напускным наслаждением выдохнул.
-А ты не так плох, Антоан Мерсет. - взгляд у ведьмака стал мягче. Он вынул из торбы шматок солонины и подал барду на закусь. - -В кости играешь?
Антоан играл в кости, хотя и предпочитал им краснолюдский гвинт. Вернер достал маленькую досточку для игры и комплект потертых кубиков.
Кошель ведьмака оказался не слишком увесистым, как и кошель Антоана, но игра всё же пошла. В первом раунде у Вернера оказался сет, бард собрал целое каре, во втором удача оставила трубадура и банк достался убийце. Игра шла долго, пока желудки их наполнялись водкой с солониной а кошельки то пустели то толстели.
-Уф, кажется я всё. Сейчас сблюю.
-Куда! Я ещё не отыгрался, хотя мне, пожелуй, тоже надо выйти отлить.
Водки осталось совсем на донышке. Вернер нетвердой походкой вышел за двери, послышался журчащий звук. Антоан выполз на четвереньках немного позднее, повернул голову в сторону леса, чтобы не исторгнуться прямо на рукова дублета.
-Б-бестияяяя... - простонал он, отпрянывая назад.
-Нет там никакой бестии, пацан. Нехера столько пить коли не... Вот курва!- ведьмак одним прыжком преодолел растояние, заслонил собой барда, выхватил меч. В четырёх саженях от них стоял тёмный силуэт. Месяц вышел из-за заслонявших его облаков, блеснул на когтях, торчащих из длинных пальцев на лапах доходивших оборотню ниже колен. Чёрная шерсть застыла сосульками, а ощеренная пасть была усеянна белыми клыками.
-Дх'ойне позвали ваттгерна, не хорошо. Ваттгерн опасно. - вырвалось из окровавленного рта утробное рычание.
Произошедшее дальше показалось Антоану вечностью, хотя продлилось не более нескольких минут.
Оборотень ринулся на них с немыслимой скоростью сокращая дистанцию. Ведьмак вскинул меч, ушёл от когтей коротким вольтом, сделал выпад но бестия не уступала ему в скорости. Тварь отпрыгнула, поднялась в полный рост и замахала в воздухе когтистыми лапами, двинулась на Вернера. Ведьмак извивался словно змея, не позволяя достать его, но атаковать при таких условиях было невозможно. Исход поединка теперь зависел от того кто первый выдохнется и сбавит темп.
Когти свистели, ведьмак уклонялся. Но все решил случай. Вернер не уступал чудовищу ни в силе, ни в скорости, ни во владении собственным оружием, но Вернер был сильно пьян. Ведьмак вдруг оступился, качнулся в вольте и кубарем покатился с края холма к которому оттеснил его оборотень. Будь он трезв, не составило бы труда сметить точку опоры, перенести центр тяжести и устоять на ногах, но ведьмак не был трезв и это, возможно, спасло ему жизнь.
